Георгий Свиридов - Черное солнце Афганистана

— Сергей, змея! — закричали ему с берегу. — Берегись!

— Отворачивай влево! Гадюка справа по курсу!

— Места всем хватит, пусть плывет, — невозмутимо ответил Паршин.

Змея поспешно проплыла мимо. А Паршин, наплескавшись вволю, неторопливо вылез на берег и расположился на горячей земле между Беляком и Серебровым.

— Уф, как хорошо!

— Печет сильно, Серега, поджариться можно запросто, — предупредил Серебров и сочувственно спросил: — Отмахнулся?

— Ага, — равнодушно ответил Паршин, как о чем-то малозначительном, и добавил: — В штабе был советник, обещал все уладить с афганцами.

Александр порадовался словам командира вертолета. Значит, пронесло! А то оказались без вины виноватыми…

Над ними, плавно шумя лопастями, пролетели и пошли на посадку два десантных вертолета Ми-8 отработавших боевое задание, а следом и пара «крокодилов» — так ласково называли вертолеты Ми-24.

Майор госбезопасности Григорий Афанасьевич Гришин — советник афганской госбезопасности ХАДа, — прошелся по своему небольшому, но вполне уютному кабинету. Обставлен он был по-европейски: двухтумбовый письменный стол, стулья, книжный шкаф, сейф в углу. На столе телефон. Ничего лишнего. На стене — две карты. Одна, географическая, цветная, республики Афганистан, с обозначениями границ провинций, а вторая — провинции Нангархор.

Выглядел Гришин молодцевато и моложе своих сорока лет. Спортивно-подтянутый, крепкий телом. Сильные мышцы, накачанные постоянными тренировками, проступали сквозь легкий, военного покроя, светлый костюм.

За распахнутым широким окном простирался тенистый фруктовый сад. Ветка с полуспелыми, светло оранжевыми персиками, согнулась под тяжестью плодов, и, словно протянутая рука, доверчиво тянулась в комнату. Вовсю бушевало знойное лето. Вдали на безоблачной синеве неба вырисовывались вершины гор, чем-то похожие на нарядные папахи туркменов. Майор не раз бывал в Туркмении, и, в знак уважения, тамошние чекисты подарили ему белую мохнатую папаху.

Гришин недавно вернулся от вертолетчиков. То, что он там увидел и услышал, его, мягко говоря, удивило и встревожило. Командир эскадрильи Екимов, с которым его познакомили накоротке еще в те дни, когда они только обосновывались на Джелалабадском аэродроме, нравился майору своей открытостью и деловитостью. Под стать ему были и офицеры эскадрильи, за исключением партийного руководителя и афганца-начальника аэродрома, которые сразу чем-то насторожили Гришина, хотя, впрочем, он мог и ошибаться. За годы службы за рубежом майор привык доверять внутреннему чутью и мысленно пометил, что с этими двумя надо бы повнимательнее разобраться…

Григория Афанасьевича удивило и встревожило то обстоятельство, что командование отдельной эскадрильи, направленное сюда, в Джелалабад, в провинцию Нангархар, граничащую с Пакистаном, для ведения боевых операций с противником и поддержки молодой республиканской власти, не обладает необходимой информацией. Екимов и его боевой штаб были весьма и весьма поверхностно ознакомлены с политической обстановкой не то что в Афганистане, но и в этой, важной во всех отношениях, пограничной провинции. В душе Гришин возмущался тупой бюрократической недальновидностью и нерасторопностью, если не сказать больше, высокого армейского начальства, которое послало в Афганистан вертолетчиков и не снабдило их ни должной справочной литературой, ни элементарной информацией об афганских племенах, национальных традициях, местных нравах и обычаях.

«Надо срочно подобрать необходимые материалы и ознакомить с ними вертолетчиков, — решил майор, хотя это и не входило в круг его прямых служебных обязанностей, — а еще поближе познакомить Екимова и его офицеров с местным руководством и организовать прием у губернатора». Гришин уже догадывался, что быстрой и победной военной экспедицией, как того очень хочется высокому руководству, здесь и не пахнет, что с авиаторами ему придется не только напрямую сотрудничать, но и воевать плечом к плечу, выручая друг друга. Не один месяц предстоит им барахтаться в этой кровавой заварухе, которую майор характеризовал, как «еще не проявленную открыто настоящую гражданскую войну, по-восточному коварную и жестокую».

И еще чекиста беспокоило то обстоятельство, что кто-то постоянно передает с аэродрома, чуть ли не из самого штаба вертолетчиков, секретную информацию в бандформирование Джалавар-хана, который в последнее время заметно активизировал свои действия вблизи Джелалабада. Вылеты по тревоге или рейды вертолетных звеньев в места расположения банды часто оказывались не очень результативными, а то и просто запоздалыми. Моджахеды Джалавар-хана успевали уйти в безопасное место и издали наблюдали, как вертолеты обрабатывают огнем и ракетами пустые глинобитные крепости. Когда же на аэродроме скапливалась техника или проходило какое-нибудь массовое мероприятие и большинство летчиков и солдат находились на открытом плацу, то тут же, словно по невидимой команде, начинался обстрел…

Кто передает секретную информацию? Кто подает сигналы? С этим необходимо разобраться. И как можно скорее. Своими силами вертолетчики быстро не справятся. Им надо помочь.

Своими впечатлениями Гришин поделился со своим подшефным дигярманом, по-нашему — подполковником — Саид Азаматом, руководителем ХАД провинции Нангархор. Он хорошо говорил на русском языке, обучался в Ленинграде.

— Агентура наша подтверждает ваши слова, уважаемый Григорий Афанасьевич, — согласился Саид Азамат, — действительно так есть. Плешивый шакал Джалавар-хан получает правдивые сведения.

— Но кто-то же их ему передает?

— Это и есть сейчас главный вопрос, уважаемый друг, — сказал Саид Азамат. — Наша агентура ищет передатчика секретной информации.

— На меня произвел впечатление начальник аэродрома почтительный Сайяф Файзуни, — Гришин осторожно забросил удочку.

— Этот жирный пуштун, как хитрый пес, перед каждым советским начальником угодливо вертит своим хвостом, а в мыслях он готов вцепиться клыками в самое горло, — неодобрительно ответил Саид Азамат и с открытым сожалением добавил, что пока никаких подозрительных данных о начальнике аэродрома в ХАДе не имеется.

— Меня еще интересует положение дел в фирма «Газиабад», — сказал Гришин, меняя тему разговора.

— В «Газиабаде» все нормально. Послали дополнительную охрану из царандоя, нашей городской милиции, — ответил Саид Азамат и добавил. — Директор уже второй раз приглашает в гости и отказываться нам, дорогой друг, не очень почтительно.

— У меня нет возражений, — кивнул Гришин, понимая, что отвертеться от поездки не удастся.