Свен Хассель - Трибунал

— Это чуть ли не шантаж! — злобно рычит Вольф.

— Чего ты ждешь от еврея? — спрашивает Гофман. — Адольф прав. Они только и хотят угнетать нас, немцев.

— Предложи ему ящик шотландского виски, — нехотя бормочет Вольф. Он интуитивно сознает, что вахмистра Залли задешево не купишь.

— Можешь получить ящик настоящего шотландского, — передает Мюллер сообщение по телефону.

— Это пойдет, — довольно усмехается Залли. — Нет ли там поблизости Вольфа или Порты?

Гофман отрицательно качает головой и подмигивает.

Мюллер понимает.

— Нет, а зачем они тебе?

— Когда увидишь их, спроси, не хотят ли они купить дикого кота? У меня есть один из этих дьяволов. Если кто из них интересуется, могу прислать это чудовище почтовым самолетом. С оплатой доставки.

— С какой стати кому-то понадобится дикий кот здесь, за Полярным кругом? — удивленно спрашивает Мюллер.

— Если у тебя есть враги, он разделается с ними в два счета. Если станет еще более свирепым, чем сейчас, обратит в бегство целую пехотную дивизию. Подожди, не вешай трубку!

Вскоре из трубки слышатся шипение, фырканье и рычание.

— Что скажешь? — с гордостью спрашивает Залли. — Слышишь, какой свирепый? И это он еще в нормальном настроении. Раздразнить его слегка — и никто, кроме меня, не посмеет остаться в штабе. Если выпустить из клетки, в Падерборне тут же не останется гарнизона. Отправить его вам? Можно будет не выставлять часовых на ночь.

— Не нужны нам здесь дикие коты, — кричит Гофман. — Скажи ему, что мы сегодня отправим виски!

— Мы? — надменно рычит Вольф. — Можно подумать, у тебя оно есть!

— Дикий кот, — с удовольствием произносит Порта. — Это один из тех зверей с острыми, треугольными ушами?

— Совершенно верно, — отвечает Вольф, — от этих зверей нужно держаться подальше. Брось такого в ад, так дьявол и его бабушка дадут деру, оставив свое хозяйство дикому коту.

— Кажется, у меня появилась идея, — говорит Порта, еще пристальнее глядя на свое отражение в зеркале. — Дикий кот! Недурно, недурно!

— Никаких диких котов, — испуганно кричит Гофман. — Понял, Порта? Это приказ!

— Слушаюсь, герр гауптфельдфебель, — рявкает Порта. — Дикий кот, — мечтательно шепчет он чуть погодя и смотрит на Вольфа, тот подмигивает ему.

— Мюллер, есть у тебя еще крючконосые друзья в Падерборне? — спрашивает Гофман, нервозно расхаживая по канцелярии. — Тогда позвони им, пусть соберутся вместе. Ты знаешь это учение. Не рассредоточивай силы. Klotzen, nicht lockern [94] Усиливай, а не ослабляй (нем.). — Примеч. пер. , как учит нас генерал бронетанковых войск Гудериан.

Весь день и большая часть вечера проходят у телефона. Однако, несмотря на все старания, их единственной надеждой остается вахмистр Залли.

Гофман садится в свое американское кресло и водружает ноги на стол.

На другой день в канцелярии роты стоит гнетущая тишина. Мы все подскакиваем всякий раз, когда звонит телефон. Черный, зловещий, он стоит посередине стола перед Гофманом.

— Даже если фюрер захочет поговорить лично со мной на любую тему, — рычит Гофман, — меня здесь нет! Вы не знаете, где я и когда вернусь. Ясно, псы?

Перед самым полуднем телефон громко, пронзительно звонит много раз подряд.

— Пятая рота, — отвечаю я.

— Как там у вас дела? — спрашивает масляный голос, который кажется мне знакомым.

— Кто звонит? — спрашиваю.

— Не догадываешься?

— Нет, но твой голос мне знаком.

— Приятно слышать, что узнаешь голос старого друга. Гофман там? Скажи этому дерьму, что кое-кто хочет поговорить с ним.

Я указываю на телефон и вопросительно смотрю на Гофмана, тот отчаянно трясет головой и указывает в окно.

— Гауптфельдфебеля здесь нет. Что-нибудь передать ему?

— Да, скажи, что вам сейчас, наверно, приходится несладко, но если я не сыграю роль доброго друга и не стану помалкивать о том, что знаю, дела будут из рук вон плохи!

И тут я понимаю, с кем разговариваю. Этот смех узнал бы из тысячи. Штабс-интендант Зиг!

Гофман бледнеет. Видимо, догадался, кто звонит.

— Это штабс-интендант Зиг? — спрашиваю с беспокойством.

— Инспектор тайной полевой жандармерии, — поправляет он. — Меня перевели в гефепо [95] Gefepo (Geheime Feldpolizei) — тайная полевая жандармерия. — Примеч. авт. . Вот что происходит, когда человек хорошо делает свое дело и разоблачает преступников, чтобы они понесли заслуженное наказание. Как поживают мои старые друзья, Вольф и Порта? Все еще фальсифицируют документы в соучастии с Гофманом? Я слышал, они заменили ваши эмблемы на звезды Давида!

Гофман несколько раз бесшумно ударяет по столу кулаком. Лицо у него почти зеленое от подавляемой ярости.

— Не понимаю, о чем ты.

— Еще как понимаешь! Думаешь, я не выведал, что за игры у вас идут, пока служил в вашей вонючей роте? Можешь сказать остальным, если они еще этого не знают, что еврею за позволение оставаться живым с документами убитого немца выносится смертный приговор!

— Какое отношение это имеет к нам? — спрашиваю с жутким предчувствием.

— Не притворяйся дурачком, — злобно ухмыляется Зиг. — Прекрасно знаешь, что все вы стоите на тонком льду! Если я развяжу язык, то считайте себя счастливчиками, если вам оставят головы на плечах! В лучшем случае получите пожизненный срок в Торгау!

— Сколько будет стоить твое молчание? — отрывисто спрашиваю я.

Гофман постукивает себя по лбу и смотрит на меня так, будто хочет съесть.

Я протягиваю ему телефонную трубку, но он отшатывается, словно она нагрета до красного каления.

— Вот теперь ты говоришь дело. Я хочу пятьдесят тысяч марок, чтобы забыть свой долг перед национал-социализмом, притом хочу получить их в течение суток. Кто-нибудь из вас встретится со мной на тропинке за фортом и передаст деньги. Только не пытайтесь устроить какую-то хитрость!

Я вопросительно смотрю на Гофмана, он заговорщицки шепчется с Портой и Вольфом.

— Нy, так что? — нетерпеливо спрашивает Зиг. — Платить будете? Или прийти и забрать этого обрезанца?

Я снова смотрю на Гофмана. Он кивает с откровенным неудовольствием.

— Хорошо, — отвечаю я. — Мы тебе сообщим, когда придем туда с деньгами. Нужно сперва собрать их!

— Будет разумно собрать их побыстрее!

Зиг с демонстративной резкостью кладет трубку.

— Паршивый шакал, — орет Гофман, и так колотит кулаком по столу, что телефон подскакивает. — Это мерзкое дерьмо нужно убрать с пути! Он опасен!

— Герр гауптфельдфебель, теперь мы должны сохранять спокойствие и ясную голову, — выкрикивает Порта. — Может, нам все-таки нужен дикий кот, — говорит он задумчиво. — Такая тварь способна в два счета превратить человека в фарш!

— Не разумнее ли заплатить ему? — говорит Гофман. — Мы можем наскрести пятьдесят тысяч!