Николай Асанов - Катастрофа отменяется

На краю площади, возле школьного садика, стоял разлапый вертолет. Возле него лежали снятые с прицепов два понтона, и солдаты опутывали их стропами. В сторонке, тоже подготовленная к буксировке по воздуху, ютилась амфибия. Механик опробовал мотор, а Севостьянов укладывал в бортовые ящики чемодан капитана, целлофановые и резиновые мешки с едой. Все работали споро, ловко, и Малышев миновал их, не останавливаясь.

Адылов встал из-за стола навстречу капитану и поманил его на балкон. Кабинет был превращен в спальню. Тут заночевали заместитель министра по строительству Рахимов, его помощник Ованесов и еще какие-то люди. Они спали тяжелым сном, и Адылов мог бы, пожалуй, разговаривать и здесь в полный голос. Но Малышев послушно пошел за ним.

— Ваши понтоны готовы, капитан?

— Да.

— Только что получена радиограмма: рудничный городок затопило. За ночь в верховьях Малого Фана прорвалось горное озеро, и уровень воды за завалом поднялся до тридцати — сорока метров. С рудника надо вывезти хотя бы детей. Их там человек тридцать.

— Мы их вывезем за один рейс, но куда?

— Коржов предлагает переправить их через озеро на дорогу в Ташбай. К самому Ташбаю по воде не добраться, но горная дорога на десяток километров не затоплена. Детей школьного возраста и сопровождающих их женщин придется высадить на эту дорогу, дальше они доберутся пешком. А малышей надо перевезти на гляциологическую станцию. Там готовы их принять.

— Это я сделаю сам.

— У меня все.

— Я хотел бы просить разрешения обстрелять Темирхан из минометов. Там возможны новые обвалы, лучше вызвать их искусственно.

— Не сейчас, — осторожно сказал Адылов. — Сначала проверим, как держится завал.

— Согласен. Но лучше сделать это побыстрее. Под горою работают люди.

— Спросим совета у альпинистов.

Малышев вышел.

За эти десять минут на площади все пришло в движение. Смененные солдаты вернулись из шурфов и сейчас завтракали, а некоторые укладывались спать прямо на камнях. Малышев отыскал старшину, приказал разбудить заснувших и всех накормить. Старшина показал список:

— Отмечаю. Человек не поест один раз, а работать станет в два раза хуже.

На будущем канале по-прежнему непрерывно дымились, как маленькие вулканы, шурфы.

Теперь, когда облако пыли рассеялось, отнесенное ветром, завал выглядел довольно мирно, тем более что Малышев рассматривал его со стометровой высоты. Широкая плотина, построенная самой природой. Внизу, у самого ее подножия, стояло одинокое дерево. Адылов сказал Малышеву, провожая его на озеро, что это дерево росло примерно на половине горы. И вот его словно взяли руки великана и переместили вниз на восемьсот метров. Но дерево ничуть не пострадало от этой пересадки, так же зелена его крона, само оно, широко распустив ветви, мирно стоит на виду у всего кишлака, как будто утешает: природа порой бывает довольно милостива…

Но Малышев видел: это ложная милость. Озеро все расширялось и вздувалось. И как ни широка эта природная плотина, она не прочна. И еще — вода может расширить любую трещину, может давить своим плечом на дверь, а теперь это «плечо» стало тверже и тяжелее, чем у любого великана.

А новорожденное озеро, еще не имеющее названия, очень красиво. Вода отстоялась в нем и стала сине-зеленой. Оно лежит в горах, правда, берега его почти не имеют растительности, тут только альпийские луга на склонах гор да морены и ледники. Ледники уже слились с водой, многие нижние морены затоплены, и кажется, что с востока озеро лежит в ледяных берегах.

Вертолет нес на подвесках амфибию Малышева, и, хотя груз был нетяжелым, мотор хрипел от перегрузки. Над уровнем моря было около трех с половиной тысяч, вертолетам трудно в разреженной атмосфере. И самому-то Малышеву порой казалось, что воздуха не хватает. Вот почему Адылов предпочел прибегнуть к эвакуации людей с затопляемого рудника при помощи понтонов, а не на вертолетах.

Малышев высмотрел относительно ровный участок нового берега и дал знак пилоту. Тот завис над этим новорожденным берегом новорожденного моря. Но вот амфибия коснулась колесами земли. Помощник пилота выбросил веревочную лестницу, она упала рядом с машиной, и Малышев торопливо скользнул в люк.

Он ступил на каменный первозданный берег, укрепил качающуюся лестницу и поднял голову — из люка вылезал Севостьянов.

Это было новое испытание для солдата, который так неожиданно испугался однажды воды. Сейчас воды под его ногами было сколько угодно.

Но худенький паренек на лестнице держался уверенно и казался достаточно ловким и сильноруким, чтобы не сорваться. Впрочем, он, наверное, понимал, что проходит некоторый искус на глазах капитана, да и лестница, закрепленная за борт машины, теперь не качалась, и спуск продолжался недолго.

Они помахали летчикам, сели в амфибию, и Малышев завел мотор. Машина осторожно поползла по склону к воде, приводнилась, всплыла и сделала первый круг по прозрачной пустыне, в которой даже и рыбы-то еще не было. Да и что тут делать рыбе, если на дне только камень да завядшая трава в тех местах, где озеро затопило альпийские луга?

Вертолет пошел за понтонами, а Малышев, поудобнее устроившись в кресле моториста, оглядел горизонт. Отсюда видны только вода да горы.

Он повел амфибию к завалу, казавшемуся сейчас куда более грозным и мощным. Острые камни торчали, словно клыки. Чем ближе Малышев подходил, тем отчетливее видел, как дышит завал. Значит, вода могла проникнуть внутрь плотины.

Осмотрев завал, Малышев направил амфибию вдоль правого берега вверх, к истокам реки, питавшей озеро.

Чем дальше, тем прозрачней становилась вода. Она оставалась зеленовато-голубой, как морская, но на дне, на глубине и десяти и двадцати метров, пока достигало солнце, виден был каждый камень. И только к середине ущелья, где глубина озера уже перевалила за сотню метров, вода становилась словно бы черной, стирая все приметы дна. Малышев отвел машину ближе к берегу — и внизу показалось шоссе с белыми бортовыми столбиками, горбатый каменный мостик, бетонная труба водостока. И все это в такой реальности, что казалось, вот-вот под амфибией появится автомобильная колонна.

В одном месте Малышев увидел затопленный шоссейный мост, переброшенный через ущелье. Тут дорога переходила с правого берега на левый. Мост этот, длиной метров сто, неправдоподобно висел в голубой бездне, и на нем серебряной монетой сверкала потерянная подкова… Над этим затопленным мостом Малышева догнал вертолет с понтоном.

Понтон коснулся воды, и Малышев забуксировал его к своей амфибии. По веревочной лестнице неловко спустились два понтонера. Отцепившись от вертолета, они разобрали тщательно уложенные багры и весла. Вертолет пошел обратно, солдаты удивленно оглядывали странное озеро, в котором не было ничего живого, как будто оно приснилось во сне…