Владимир Шатов - Ни шагу назад!

- Я знаю славяне, - вступил в дискуссию шагавший рядом с ними молодой солдат Шанин. – Мой земляк из штаба дивизии говорил перед отправлением, что на Сталинград наступает шестая армия.

- Ну и что?

- Она говорят, всю Европу раком поставила, - Шанин плотоядно хихикнул. - Гитлер вроде бы поставил задачу до 25 июля овладеть Сталинградом.

- Ни хрена себе!

Ближе к ночи батальоны, наконец, вышли на новый рубеж обороны и, растекаясь тоненькой человеческой струйкой по бескрайней степи, начали окапываться. Не щадя рук в кровяных мозолях, кирками и ломами, саперными лопатками люди вгрызались в крепкую, растрескавшуюся от жары землю.

- Служба наша солдатская! – Во время коротких перекуров сетовал рядом с Григорием неугомонный Захаров. – Сутками топай, потом ночами копай.

- Выкопаем, будем спать.

- Может глубины хватит?

- Копай, копай. – Шутя торопил товарища Шелехов. – Утром как попрут «фрицы» окопчик тебе таким маленьким покажется…

Впрочем, выспаться им не довелось. Только начало светлеть на Востоке внезапно поступила команда, для построения поротно.

- Что опять не так? – спросонья Анатолий не мог понять, в чём дело.

- Говорят, добровольцев будут набирать для разведки. – Сказал всезнающий Шанин. – Приказ сверху пришёл.

Стремясь выиграть время для занятия и обустройства основных рубежей обороны, выяснить силы и намерения противника, Ставка приказала Сталинградскому фронту выдвинуть передовые части навстречу врагу.

- Давай Анатолий запишемся. – Предложил Григорий.

Он не знал, куда будет направляться разведотряд, но очень надеялся, что в сторону его родных мест.

- Какого дьявола нам это нужно? – ругнулся Захаров и потёр рыжеволосую макушку.

- Только обжились…

- Похоже, нас и не спросят.

Командир роты гвардии младший лейтенант Лебедев вышел перед неровным строем подчинённых и зычным голосом крикнул:

- Наша 33-я гвардейская дивизия получила приказ о выдвижении передового отряда к станице Чернышевской, расположенной на западном берегу реки Чир. Командовать отрядом, поручено гвардии майору Евдокимову, командиру 88-го стрелкового полка, соседу справа. Наша рота придаётся им для усиления. Вопросы есть?

- Так это дело добровольное или как? – раздался неуверенный голос из последних рядов.

- На печке лежать, вот это дело добровольное, – грозно пошутил Лебедев. – А здесь приказ!

- Ясно.

- Для проведения предварительной разведки с нами пойдёт разведрота под командованием начальника разведки дивизии капитана Глущенко. Вот ним будут нужны добровольцы, особенно из числа местных жителей. Если таковые имеются…

- Имеются.

Рано утром 15 июля отряд на двадцати грузовых автомашинах и с ротой танкового батальона из 12 танков, под командованием лейтенанта Загирова выдвинулся к станице Чернышевской.

- Вот это жизнь. – Радовался сидящий крайним в открытом кузове Захаров. – Два часа делов и мы на месте.

- Ты знаешь, - задумчиво сказал Григорий. – Все кричат, что танки всё решают.

- А ты не согласен?

- Послушай, - осадил товарища Шелехов. – Танки конечно сила, но без пехоты они движущие железные гробы. Сила немцев в том, что пехота у них передвигается на машинах.

- Манёвренность действительно бешенная!

- Вот-вот! – Григорий поднял вверх указательный палец, словно целясь в небеса. – Раньше выигрывали благодаря скорости и мобильности конницы, а сейчас настало время машин.

Вскоре колонна во главе, которой гордо шли две «тридцатьчетвёрки» остановилась у небольшого хутора, прилепившегося на самом берегу Чира.

- Кажись я знаю этот хутор, - Григорий глянул на десяток утопающих в зелени домишек. – Бывал туточки в гражданскую…

- Да ну! – удивлённо протянул Анатолий. – Как называется?

- Русаков.

- Так ты из этой местности родом?

- Не совсем, - неловко замялся Григорий, - но места эти облазил достаточно.

- А моя родная деревенька прямо по курсу.

- Где это?

- Под Красноградом на Харьковщине. Там у меня семья, два сына Ванька и Колька. Только там с сорок первого немец стоит, даже не знаю что с ними…

- И у меня два сына.

Раздалась зычная команда на выгрузку. Пока разморённые лёгкой дорогой солдаты выпрыгивали на землю и строились, Шанин метнулся в ближайший дом.

- Всё путём! – крикнул он, выйдя оттуда. – Немцев в посёлке нет.

После короткого совещания офицеров бойцам объявили решение командования.

- Переночуем на хуторе, так как нужно ночью выслать в Чернышевскую разведку. – Сообщил командир роты. – Есть желающие заработать медали?

- Мы с Шелеховым можем пойти.

- Молчи.

- Ты что Захаров знаешь, как туда добраться?

- Я нет, но Шелехов знает.

- Откуда?

- Он родом с Дона.

- Тогда идите.

Оставалась одна проблема, стать на временный постой до выхода на разведку. Григорию хотелось отдохнуть в теньке, и он отправился к стоящему в сторонке саманному домику.

- Хозяйка! – громко позвал он возившуюся в огороде женщину.

- Кого там принесло? – спросила она и разогнула дебелую спину.

- Пусти на постой до вечера.

- Для чего?

- Хочу отдохнуть.

- Вам бы всё отдыхать, - заругалась хозяйка и пошла навстречу незваному гостю. – А воевать, кто будет?

Она медленно подошла к каменной изгороди обрамлявшую небольшой огородик. Ступала она уверенно и важно, с достоинством неся статное тело. Григорий обратил внимание на лицо с явными остатками былой красоты и от чего-то волнуясь, спросил:

- Так пустишь или как?

- Ваши солдатики под машинами вольготно устроились...

- Мне ночью идти в разведку в Чернышевскую. – Ответил Григорий, вглядываясь в загорелое лицо женщины.

- Тогда заходи Гриша. – Просто сказала хозяйка.

Григория словно ударили кувалдой в лоб. Он даже тряхнул полностью седой головой для того чтобы сбросить наваждение и поинтересовался:

- Откуда ты меня знаешь красавица?

- Видно не такая теперь красавица раз позабыл меня.

- А должен был помнить?

- Я тебя, во всяком случае, никогда не забывала.

Григорий начал лихорадочно перебирать женщин, которые встречались ему в пору гражданской войны, с кем довелось ему пересечься на узкой жизненной дорожке.

- Убей Бог, не помню! – сознался он. – Не серчай хозяйка, столько лет прошло…

- Весной ровно двадцать было.

- Так наша встреча в двадцать втором году случилась?

- Да, - уверенно глядя в тёмные глаза мужчины сказала она. – Ты тогда на Донбасс шёл.

После последних слов, как будто вчерашний всплыл тот день из глубин памяти Григория. Оказалось, что ничто не смогло вытеснить его: ни долгая и счастливая жизнь в Сталино, ни трагическая и бесчеловечная командировка в колымские лагеря, ни почти год невиданной доселе войны.