Иван Бережной - Записки разведчика

– Прошу садиться, — пригласил комиссар. — Сколько с вами человек?

– Десять разведчиков и радистка.

– Вооружение?

– Автоматы и пистолеты.

– С кем вы поддерживаете связь? — спросил Семен Васильевич и, прежде чем я успел ответить, добавил: — Нет, давайте по порядку. Потом будем уточнять…

В палатку вошел пожилой мужчина с седеющей бородкой клинышком. Он немного склонил голову на бок и смотрел на меня поверх очков, оседлавших его переносицу.

– Вот кстати пришел. Познакомьтесь: начальник штаба Григорий Яковлевич Базыма, — указал комиссар на вошедшего.

Мы пожали друг другу руки. Руднев тем временем развернул на столе карту, разгладил ее и сказал:

– Расскажите подробно о своих похождениях. Постарайтесь не упускать мелочей. Извините, если я буду слишком придирчив к ответам. Скрывать не буду: это одновременно будет и своего рода проверка. Без этого в наших условиях нельзя. Итак, мы вас слушаем, — закончил Семен Васильевич и пододвинул ко мне карту, чтобы я мог ориентироваться.

Я посмотрел на карту и удивился, что такому прославленному партизанскому соединению приходится пользоваться картой административного деления. Пришлось вынуть свою полукилометровку.

– Григорий Яковлевич, посмотрите, какая ценность! — воскликнул комиссар, указывая на мою карту, — Это же настоящий клад.

Он не скрывал своего желания приобрести такую карту. Для военного хорошая карта действительно клад. Руднев с завистью смотрел на этот «клад». Понимая его волнение, я поспешил успокоить:

– Могу подарить вам такую же.

– Эту? - живо спросил Семен Васильевич, указывая на стол.

– Нет, лучшую. Та охватывает Брянскую, Сумскую и Черниговскую области. Она в двух склейках.

– Ловлю на слове. Начштаба – свидетель! - почти крикнул повеселевший Руднев.

– Не поймаете. В группе три экземпляра полукилометровки и такое же количество километровок. При том по одному экземпляру совсем чистые. Их и подарю, — сказал я, довольный, что могу хоть этим отблагодарить за гостеприимство.

– Заранее благодарю. Григорий Яковлевич, одну тебе дарю, — весело сказал комиссар и положил руку на плечо Базымы, подтверждая свое обещание.

После такой разрядки я почувствовал себя свободно и уверенно. Удивительно – как будто я с ними уже давно знаком.

Свой рассказ я начал с момента высадки группы. Руднев и Базыма слушали внимательно. Но когда я рассказывал о прохождении немецких колонн, комиссар не мог усидеть на месте. Он ходил, потирая руки, и восклицал:

– Эх! Нас там не было. Мы бы показали, как топтать нашу землю!

– Да что бы вы сделали с такой махиной? — недоумевал я. — Они раздавили бы любой отряд. Такая сила…

– Если бы мы позволили им это сделать, — остановившись передо мной, сказал Руднев, сверкая белыми зубами из-под черных усов. — Мы не вступали бы с ними в открытый бой. Организовали бы с десяток засад, установили сотни мин. Ощипали бы их, как курицу. Вот так, капитан.

Возможно, и так. Я слушал с недоверием и одновременно удивлялся решимости этого человека.

Руднев волновался. Мне показалось, что он слегка картавит. Да, это было так. Позже мне рассказали, что Семен Васильевич был ранен в горло. Пуля задела язык. Комиссар выздоровел, но на всю жизнь осталась память о ранении – он картавил. Однако это ему ничуть не вредило, а даже придавало речи особую привлекательность. Особенно это становилось заметным, когда Руднев начинал волноваться.

– Не давать противнику свободно разгуливать по нашей земле. Создавать для него невыносимые условия, громить тылы, штабы, коммуникации – вот настоящая наша задача, — говорил, все более воодушевляясь, Руднев…

Мой рассказ подходил к концу.

– Что же еще? — вспоминал я. — Да, ожидая самолета, мы разгромили один полицейский участок. Когда возвращались обратно, то внезапно столкнулись с неизвестной группой, но разошлись без боя.

– Где это произошло? — заинтересовался Семен Васильевич.

Я указал на карте.

– Вот это и есть тот таинственный отряд, с которым встретился наш Митя Черемушкин, — весело сказал он, обращаясь к Базыме.

– Хорошо, что обошлось без жертв, — заметил тот.

– На следующий день там был бой. Не знаете, кто воевал тогда в этом районе? — показал комиссар на карте рощу, в которой располагалась наша группа.

– Нам пришлось повоевать с полицией, — удивившись осведомленности партизан, ответил я.

Места, о которых я рассказывал, хорошо были известны ковпаковцам. Комиссар интересовался всем, что происходит в Сумской области, вплоть до количества полицаев в селах. Можно было подумать, что ему ничего не известно об этих районах. В дальнейшем я убедился, что разведка партизан действовала весьма оперативно. Более того, штабом была выслана разведка для перепроверки моих данных. Но об этом я узнал по возвращении разведчиков.

– Что вы намерены делать дальше? — спросил комиссар.

– Получить груз, указания и после отдыха выполнять новое задание.

– Что же, это правильно. Бездеятельность отрицательно сказывается на дисциплине. Как у вас народ?

– Очень хорошие ребята. Все комсомольцы, в армию пришли добровольно, дисциплинированные и храбрые. Из молодых, но ранние.

– Это хорошо… Поживете у нас, отдохнете и присмотритесь. Я думаю, вам понравятся наши разведчики. Как говорится: поживем – увидим, — загадочно улыбаясь, сказал Семен Васильевич. — А как вы смотрите на то, чтобы влиться в состав нашего отряда?

– Я не вправе решать этот вопрос. Группа выполняет задание разведотдела фронта и лишь с его разрешения может поступать так или иначе, — ответил я. — Откровенно говоря, я бы не против такого варианта.

– Да, пожалуй, вы правы… Если будете в чем нуждаться – обращайтесь, поможем, — сказал в заключение беседы Семен Васильевич. — А сейчас устраивайтесь и отдыхайте. Вам, вероятно, потребуется питание к рации? У нас тоже его не густо, но помочь можем. Григорий Яковлевич, распорядитесь.

Сразу же после беседы я принес обещанные карты, а взамен получил питание для радиостанции. Вскоре связь с Центром была установлена.

Правильно в народе говорится, что гора с горой не сходится, а человек с человеком… Вот и я встретился с человеком, которого считал погибшим. И встреча эта произошла в необычных условиях.

В первый день нашего пребывания в партизанском отряде, сразу же после моей беседы с комиссаром Рудневым, разведчики позавтракали и пошли в Старую Гуту, где для нас была истоплена баня. Надо сказать, что партизанская баня была приготовлена на славу. Здесь можно было не только помыться, но и попариться.

Мы принялись смывать грязь, которая впиталась в тело вместе с потом. Не буду описывать, насколько приятно помыться в бане после длительного перерыва. Скажу только, что мы испытывали блаженство.