Борис Орлов - Холодная война – глубины океана…

Мир тревожен и глух. На душе непокой.
Но куда-нибудь нужно идти.
Церковь с белым крестом впереди за рекой,
Отчий дом за ручьем позади.

В стороне на болоте шумят камыши.
Поднимается пыль из-под ног.
Я один словно перст. И вокруг ни души.
Надо мною лишь вечер и Бог.

Светилось небо пламенем знамен
Над миром, переменчивым и вечным.
И тысячами листьев слушал клен,
Как наступал неторопливый вечер.

Прохладной мглой наполнился овраг.
Нам никуда от вечера не деться.
Он наступал совсем не так, как враг.
Он шел ко мне, как лучший друг, из детства.

Принес луну и крынку с молоком,
По запыленной звездами дороге.
Я ждал его. Я с вечером знаком.
Приятно с ним беседовать о Боге.

Уезжаю… В грусти сердце тонет.
Долго будет вспоминаться мне,
Словно Богоматерь на иконе,
Мать моя в распахнутом окне.

Желтый вечер. Рожь росой намокла.
Ароматен Яблоковый Спас.
За спиною золотятся окна
Дома, как резной иконостас.

Взошла ущербная луна —
Не различить следы.
Я не пьянею от вина —
Пьянею от беды.

Укрыл окраину села
Черемуховый дым.
Не светит свет. А светит мгла.
Над кладбищем твоим.

В ладу живите с миром. В Бога верьте.
А на судьбу не следует пенять.
Чего душа боится? Может, смерти,
А может быть, бессмертья. Не понять!

Когда забудет сердце об Отчизне,
Нет смысла ни в минутах, ни в часах.
Стремленье к смерти и стремленье к жизни
Пред нами Ангел держит на весах.

С ладони птичку покормил —
И в храм вошел согрет.
Иконы – окна в Божий мир,
Из них струится свет.

Когда в душе темным-темно,
Когда она болит —
Для излечения дано
Свечение молитв.

Звездный свет над землей струится,
И душа оставляет плоть.
Полночь. Время пришло молиться
На творенья Твои, Господь!
Помолиться за то, что будет,
И за то, что уже прошло.
Сумрак выдохнуть полной грудью,
Чтобы душу не обожгло.
Вспоминаю родные лица
Сквозь безлунный небесный свет.
Невозможно не помолиться
За живых и за тех, что нет
С нами… Плачет ночная птица.
Звездный свет – в перекрестьях рам.
И молиться бы, и молиться
На дороге, ведущей в храм.

Возрождает Господь колокольные звоны,
Оживают и вера, и святость в словах.
Покаянная скорбь. Горько плачут иконы,
Словно старые матери, в русских церквах.

Прозреваем и в белые храмы приходим,
Черный грех из души прогоняем крестом.
Горько плачут иконы о русском народе —
Блудном сыне, пришедшем в родительский
дом.

Искушенье народа – нет хуже напасти:
Продается душа, чтобы тешилась плоть.
Квартиранты Кремля не управились
с властью —
Православною Родиной правит Господь!

Уютен скромный уголок
Избы. В окошко солнце светит.
Я не один – со мною Бог,
Нет одиночества на свете…

Забыло скрип шагов крыльцо.
Икона. Свет лампадки зыбкий.
И Богородицы лицо
Слегка озарено улыбкой.

Молитва. Библия в руке.
Блистает день закатной гранью.
И дремлет в Божьем уголке,
В клубок свернувшись, мирозданье.

Дождичек вымыл рамы.
Слезы бегут из глаз.
Вот и не стало мамы
В тихий Медовый Спас.

За упокой молебен,
Свечи горят, дрожа.
Облачком белым в небе
К Богу летит душа.

Свет и прохлада храма,
Кладбище за стеной.
Вот и не стало мамы
В жизни моей земной.

Битва за веру. Ручьями —
Кровь. Шепот русских молитв.
Сотня монахов с мечами
В первой шеренге стоит.

Крепче и камня, и стали
Вера… Я верой клянусь!
Черною сотней назвали
Тех, кто сражался за Русь.

В битвах не ведали страха.
Вижу сквозь отзвуки гроз
Черные рясы монахов —
Смотрит с хоругвей Христос.

…В наших каютах и кельях
Молится Родина-мать.
В рясах и флотских шинелях
Нам за Россию стоять!

Хотя еще безумствуют химеры
И в грешных душах много пустоты,
Гуляет по России ветер веры
Христовой. Всходят золотом кресты.

Яснее память. Ярче предков лица.
Светлее храм. Пышнее каравай.
Россия куполами колосится —
Хранит Господь духовный урожай.

Вышло солнце – и тучи померкли.
Отдыхают луга от дождей.
Деревянная сельская церковь —
Дух Господень и души людей.

Нет от Бога у сердца секрета.
Крест возвышен и низок поклон.
И блаженствуют в лучиках света
Гладиолусы возле икон.

Всех усопших земля приютила —
Спят в ней прадеды, деды, отцы…
И звенит в русской церкви кадило,
Как на тракте звенят бубенцы.

Здесь в молитве встают на колени,
Повторяя святые слова.
В этой сельской округе священник
Ближе людям, чем грешный «глава».

Космос – вечная Божья свобода, —
Мне сказал астроном-богослов.
Во Вселенной он ищет не воду,
А мелодии тонких миров.

В небе песни ночного простора
Заплетаются в звездный венок.
Мирозданье – оркестр, пред которым
С дирижерскою палочкой – Бог.

Душа юна и дух не дряхл.
Жизнь учим наизусть.
Мы в храмах, как на кораблях,
Плывем в Святую Русь.

То бьет волной, то бьет молвой
Дыханье гиблых мест.
Но, словно флаг, – над головой
Наш православный крест.

Гаснут звезды, словно угли,
На рассвете в облаках.
Угловатый город Углич
Просиял костром в веках.

Облака завиты в букли,
Чайки дремлют на песке.
Куполами древний Углич
Отражается в реке.

Замираю – всплеск ли, стук ли…
Сладкий донник видит сны.
Поднебесный город Углич —
Сердце северной страны.

У жены нательный крест под блузкой,
Без креста народ и слаб, и сир.
Как Христа, Творец приносит русских
В жертву, чтоб спасти заблудший мир.