Александр Беленсон - Джиадэ. Роман ни о чем

В этом сознании своего вневременного одиночества великую трагическую гордость почерпает рожденный философом или поэтом. Первый писатель-философ у древних, Анаксимандр из Милета, жил, судя по преданию, которому нет оснований не доверять, как писал; говорил так же торжественно, как одевался; он поднимал руку и ставил ногу, как будто эта жизнь была трагедией, в которой он рожден был играть героя.

Но мы знаем, что герои рождаются не для собственного удовольствия и не для того, чтобы соответствовать и быть приятным и толпе. Порой им дано пробуждать в ней между прочим и «добрые чувства», чаще же они вовсе непонятны и во всяком случае всегда и навсегда одиноки. Герой враждебен толпе, оттого что смысл его появления – в преодолении толпы или того, что может скрываться за сходными понятиями. Настоящий герой может быть понят как «соответствующий современности», то есть толпе, лишь в том значении, что иногда ему выпадает горький жребий тащить ее за собой. В этих случаях, влекомая против воли бурностремительным гением по знойной и песчаной пустыне, она тяжело волочится вслед за ним, едва касающимся земли, и, глотая обжигающую пыль, которую сама поднимает, утешает себя вздорными мыслями вроде той, что гений – собственное ее порождение, плоть от плоти и кровь от ее крови.

Отсюда и должно бы быть ясно, что в выражении «поэт, соответствующий современности» не больше смысла, нежели, например, в выражении «толпа, соответствующая мудрости». Согласитесь, граф, что из моего рассуждения можно при желании извлечь нечто поучительное даже применительно к занимающему нас вопросу: я имею в виду характеристику героического.

– Разве лишь то, – не без горькой иронии заметил граф, – что, будь я и слеп и глух, мне давно уже следовало окончательно убедиться в том, что я не гожусь в герои вашего романа.

Джиадэ томно потянулась и, помедлив, важно произнесла:

– Друг мой, близится рассвет, мы незаметно проболтали с вами почти всю ночь. Египетские ночи так безжалостно быстро проходят. И в конце концов, разве нужно быть Клеопатрой или Марией для того, чтобы отдать желающему нечто, всеми, особенно поэтами, право же, весьма переоцениваемое!

Во всяком случае, – добавила она, – как бы эта египетская ночь ни закончилась, доля моей ответственности за последствия вашего безумства должна по справедливости почитаться значительно уменьшившейся.

Граф опустился на колено и с выражением страсти, исполненной преклонения и смертельного отчаяния, приник к ее протянутой чужой руке.

– Ваше имя?

– Жак Казотт.

– Возраст?

– 74 года.

– Место рождения?

– Дижон.

– Занятия, средства к существованию?

– Литератор, собственник.

Оглашается переписка обвиняемого, приобщенная к делу прокуратурой.

Председатель трибунала. Какой это орден, о вступлении в который вы упоминали? Не орден ли Иллюминатов?

Казотт. Все ордена равно должны быть относимы к Иллюминатам; но в своем письме я имел в виду Мартинистов: я был с ними близко связан в течение трех лет.

Оглашается переписка: «Это дело, дорогой друг, следует понимать всецело в Духе Божием, как и понимал его Мальбранш. Свыше 200 лет тому назад Сатана замыслил добиться гибели дома Бурбонов и религии Франции, как и гибели всей Европы. Человеку надлежит действовать на этой земле, ибо она – арена его деятельности: добро, как и зло, могут создаваться лишь руками человека. Бог ничего не предпринимает помимо нас, являющихся земными королями. О, прекрасная звезда Людовика XVI!»

Председатель трибунала. Что имели вы в виду следующими словами одного из ваших писем: «Не бойтесь Лафайета, он связан своими соучастниками»?

Казотт. Мне не известно, обвиняют ли меня в том, что я имел видения, но я твердо верю, что контрреволюция может быть осуществлена лишь путем молитвы.

Председатель трибунала. Удивительно, что вы посещали богослужения священника, верного конституции, которому вы не могли верить.

Казотт. Я делал это, чтобы подавать пример. Впрочем, Иуда следовал за Иисусом Христом и совершил наравне с другими апостолами немало чудес.

Оглашается переписка: «В одном пророчестве Исайи сказано, что когда Господь вернет народу его князей и его судей, все женщины будут обриты.

Я желаю, чтоб начало было сделано с герцогини Б., мадемуазель д'О, Рошеф, К., моей подруги и многих других. Мужчин погубили женщины, влюбленные в независимость и в новшества. Они заслуживали бы быть высеченными: пусть их обреют, и воля Господа будет исполнена… Вне церкви нет спасения и даже нет здравого смысла».

Председатель трибунала. Я обращаю ваше внимание на то, что из чтения ваших писем следует, что имелся план контрреволюции.

Казотт. Если план контрреволюции имелся, то это было для блага моей родины.

Оглашается переписка: «Вы не посвященный! Поздравьте же себя с этим обстоятельством. Вспомните слова: «Тайноведение подобно бурному морю, кажущемуся безбрежным». Вы уже предупреждены мною, что нас во Франции всего 8 человек, совершенно не знающих друг друга, которые без устали, как Моисей, обращают к небу взоры, голоса, руки. Мы полагаем, что нам предстоит быть свидетелями события, изображенного в Апокалипсисе, которое составит великую эпоху. Успокойтесь: это не конец мира, – это отсрочит его еще на 1000 лет. Еще не пришел срок сказать горам: “Обрушьтесь на нас”. Мы твердо знаем, что будем использованы, но то, что мы создаем, минует нас. Нужно находить утешение в деятельности. Великих и малых пророков было, как и нас, всего не более двух десятков, но то, что нам от них осталось, исполнено озарений, сверкающих через оболочку».

Председатель трибунала. Что вы подразумеваете под следующими словами вашего письма: «Нас во Франции всего 8 человек» и т. д.?

Казотт. Имея видения, я узнал о том, что нас во Франции восьмеро, простирающих руки к небу. Чтоб не удивляться этому, достаточно почитать пророков: у них сказано, что юношам даны будут сны, а старцам – видения.

Председатель трибунала. Удивительно, что для обоснования ваших видений вы ссылаетесь на религию, запрещающую их. Как звали людей, посвятивших вас в орден Мартинистов?

Казотт. Посвятивших меня нет теперь во Франции. Они недолго остаются в одном месте и постоянно путешествуют, наставляя. Мне известно, что один из наставлявших меня пять лет тому назад был в Англии.

Председатель трибунала. Ваше видение не могло ли бы осведомить вас, в каких местах он находится в данное время?

Казотт. Нет, так как мои видения духовны.

Из напутственной речи председателя трибунала: