Валентин Мошков - 2062 Исторические пророчества о будущем России

Упадок простонародья обнаружился, кроме того, во враждебном отношении его к интеллигенции, которая в то время уже поднималась. Действительно, при выборе в консулы Фламиния, того самого, который по своей неосторожности втянул римское войско в несчастную битву при Тразименском озере, интеллигенция разошлась с народом. Она не хотела выбирать Фламиния, но должна была подчиниться большинству простонародья, исполняя его волю. Когда вред, нанесенный Фламинием отечеству, интеллигенция хотела поправить назначением на его место Фабия, народ встретил этого последнего с крайним недоброжелательством и в высшей степени критически относился ко всем его действиям, несмотря на то, что иной тактики, кроме выжидательной, которой придерживался Фабий, Рим в то время и не мог вести. В угождение народу сенат назначил командиром конницы при Фабии Минуция. Но этот последний оказался таким же неосторожным, как и Фламиний, так же попал в ловушку карфагенян и непременно погиб бы вместе с войском, если бы его не выручил Фабий. Когда же Фабию не повезло и Аннибат ушел из подстроенной им ловушки, народ начал тотчас же кричать об измене, а осторожностью Фабия был недоволен и в насмешку прозвал его «кунктатором» (медлителем).

Самое поражение при Каннах было результатом простонародного упадка и происшедшего отсюда несогласия простонародья с интеллигенцией. Вместо одного полководца было выбрано два. Интеллигенция выбрала Эмилия Павла, а простонародье — Теренция Варрона. Оба они имели совершенно противоположные взгляды на ведение войны. В то время как Эмилий Павел не хотел начинать битвы при Каннах, где удобно было действовать карфагенской пехоте, его сотоварищ, наоборот, желал немедленно вступить в сражение на том основании, что воинам наскучило маневрировать, то есть ходить с места на место без всякой видимой пользы. Оба полководца сменялись между собой ежедневно, и Теренций Варрон в свое дежурство так близко подвел войска к Аннибалу, что отступить уже было невозможно.

После битвы при Каннах, когда кончился упадок простонародья, патриоты деятельно старались прекратить вражду между аристократией и массою граждан. Сенат, например, воздержался от выражения заслуженного порицания безрассудному виновнику поражения при Каннах и при возвращении его в Рим объявил ему благодарность за то, что он «не отчаялся в спасении отечества». Эта благодарность сената была торжественным актом примирения между враждующими партиями.

«Поражение при Каннах было возрождением римлян». Они с необыкновенной деятельностью занялись формированием нового войска: все граждане, находившиеся под стражей за неуплату долгов, и преступники были призваны к оружию до очень молодых юношей включительно. Выкупали и зачисляли в войско даже рабов. Никогда энергия римлян не выказывалась величественнее, никогда патриотизм их не проявлялся блистательнее, как в эти дни тяжкого испытания. Все сословия были единодушны в мысли, что надобно бороться с врагом, не щадя никаких усилий. Все мелочные ссоры парий исчезли в убеждении о необходимости энергических мер. Рим как будто пробудился от тяжкого сна. Граждане и союзники не щадили никаких усилий. Сенат устранил слишком частую смену главнокомандующих, по окончании годичного срока консульского звания даровитых полководцев стали назначать проконсулами. Римские военачальники принимали битвы только подле своих укрепленных станов под стенами крепостей, так что в случае неудачи не терпели большого урона.

Многие из бедствий, нанесенных войною, изгладились в скором времени: нивы снова были возделаны и покрылись обильными жатвами. Вместо упавших греческих городов развились римские колонии. Оскудевшая государственная казна быстро пополнилась контрибуциями и конфискациями. Эмилий Павел после поражения Персея внес в государственное казначейство сто двадцать миллионов сестерций (около семнадцати миллионов рублей) — самая громадная из сумм, которая когда-либо вносились в римскую казну. Общественная касса так обогатилась, что с тех пор до 43 г. до Р. X. римские граждане вовсе не платили никаких податей.

Что касается подъема интеллигенции в рассматриваемом периоде, то о нем свидетельствует, во-первых, внутреннее согласие среди нее, ничем не нарушавшееся по крайней мере в первую половину периода, а во-вторых — ряд победоносных войн, богатые своими результатами и совершенно немыслимых в таком обществе, в котором согласия не существует. Список таких удачных экспедиций и побед после 209 г. очень значителен.

209 — победа Сципиона при Бекуле (в Испании), 207 — победа его же над карфагенянами в Испании, 206 — вторая победа Сципиона при Бекуле, которая решила судьбу Испании, 205 — победа над Магоном в стране Инсубров, 204 — высадка Сципиона в Африке и поражение карфагенян, 203 — Аннибал принужден оставить Италию, 202 — опустошительный поход Сципиона по карфагенской земле, 201 — знаменитая победа при Заме; победа над македонянами при Аусе, 197 — победа над македонянами при Кинокефалах, 195 — победа Катона в Испании, 192 — победа Эмилия Павла над лузитанцами, 191 — победа над Антиохом при Термопилах, 190 — победа над ним же при Магнезии, 189 —победа над галатами (в Малой Азии), 183 — победа Эмилия Павла над лигурийцами.

Результатом всех этих побед было сокрушение могущества Карфагена, приведение в зависимость от Рима Испании, Македонии и Греции и начало будущим завоеваниям в передней Азии. Успехи огромные в сравнении с результатами всего предыдущего периода.

Но кроме побед были в том же периоде и другие признаки настоящего подъема, хотя во многом уступавшего подъему Серебряного века. Прежде всего нужно обратить внимание на постройку полезных общественных учреждений. Римские цензоры вели общественные сооружения в грандиозных размерах. Достойны удивления большие дороги, соединявшие Рим с равниною реки По, с Этруриею и Умбриею. Таково же было продолжение Алпиевой дороги от Капуи до южного конца Италии; таковы же были дороги по приморью Брундизия до Аквилеи и многие другие. Было построено много величественных зданий, как, например, Порциева базилика на форуме, огромная колоннада, возведенная Катоном, часть которой занимали великолепные магазины, а другую часть правительство оставило для общественных нужд. Были сооружены колоссальные водопроводы, большие каналы, насыпи для проложения дорог, мосты и клоаки. Громадными работами осушались болота. Чеканка монеты, даже медной, стала превосходна.

Кроме того, о подъеме этого периода свидетельствует развитие в Риме литературы, наук и искусств. Тогда как в предыдущем периоде литератором был только один грек Андроник, отличавшийся к тому же тяжеловатым, неуклюжим и напыщенным языком, в текущем периоде мы находим указания на целый ряд литераторов: многостороннейший и знаменитый поэт Гней Невий, Энний, Пакувий, Цецилий и Плавт.