Иван Барков - Нецензурная поэзия (СИ)

Красна девушка в окошко,
Отворив его немножко,
Оголяет щелупину,
Дразнит секелем детину,
Подымает праву ножку,
Вылупает щель на ложку
И кричит еще в досаде,
Что пизда ее в наряде
Ходит ныне уж; ходою,
Что потешилась елдою.
«Ты, дружок, хоть рассердися,
А с тобою я етися
Не намерена уж боле:
Расставайся поневоле».
А того не примечает,
Что другой к ней подступает
С добрым хуем и с мудами.
Он, ярясь, скрыпит зубами,
Поднимает ей задницу,
Простирает в щель десницу,
В жопу плешью поражает,
На муде ее сажает
И вплотную подвигает.
На хую млада зевает;
Хоть етись она не хочет,
А уж с хуя не соскочет,
Как он жопу ей отлячил,
И в то время как пендрячил,
Снизу новой поспешает
И ступеней не щитает.
Оголяет он елдину,
Залупает щелупину.
С двух концов младой по хую.
Где б найти ей ету сбрую?
Естли б девушка молчала
И в окошко не кричала,
День покойно б окончала,
На хуях бы не торчала,
А теперь, хоть ты сердися,
А на двух хуях вертися.

Хоть узка, хоть широка,
Хоть плоска, хоть глубока,
Хоть пушиста, хоть гола,
Хоть велика, хоть мала,
Студена или тепленька,
Хоть суха или мокренька,
Только имя ей пизда,
Всем на свете сем узда.
Я теперь лишь оголяю,
Всех на свете я взнуздаю,
Буду править всеми я,
Веселись, пизда моя!
Заплету я хую холку,
Сяду так, как в одноколку,
Поскачу, млада, в тот край,
Где любой хуй выбирай.
Он пизду мою направит,
Ширины ее прибавит,
Мне не страшен будет слон,
Станет еть меня хоть он.
А теперь еще боюся,
С длинным хуем не сражуся,
Понадеяться нельзя,
Потому что целка я.
Слабосильна во упорах,
А хуй ходит вить во шпорах,
Естли он не сбережется,
То карман мой раздерется.
Совесть хуева тут рьяна,
А пизда вить не сметана,
Хоть всегда ту ешь — молчит,
А пизда заверещит;
Все проходы как заткнутся,
Вить недолго захлебнуться;
Что ж в том прибыли найдешь,
Естли на хую умрешь?
Лучше еться с тем, кой впору,
Расчеперя свою нору,
Я усочки подотру,
Естли хуй мне по нутру.
Поеби меня, красавец,
Сунь хуек ты в мой поставец,
Он тепленек и хорош,
Твой хуек к нему угож.
Я высоко вознеслася,
Сладко-сладко наеблася.
Полно муки мне терпеть,
Стану всем давать я еть.
Все безумные красотки,
Естли бегаете потки—
Нет на свете ничего,
Слаще хуя моего.

О! общая людей отрада,
Пизда, веселостей всех мать,
Начало жизни и прохлада,
Тебя хочу я прославлять.
Тебе воздвигну храмы многи
И позлащенные чертоги
Созижду в честь твоих доброт,
Усыплю путь везде цветами,
Твою пещеру с волосами
Почту богиней всех красот.

Парнасски Музы с Аполлоном,
Подайте мыслям столько сил,
Каким, скажите, петь мне тоном
Прекрасно место женских тел?
Уже мой дух в восторг приходит,
Дела ея на мысль приводит
С приятностью и красотой.
— Скажи, — вещает в изумленьи,
— В каком она была почтеньи,
Когда еще тек век златой?

Ея пещера хоть вмещает
Одну зардевшу тела часть,
Но всех сердцами обладает
И всех умы берет во власть.
Куда лишь взор ни обратится,
Треглавный Цербер усмирится,
Оставит храбрость Ахиллес,
Плутон во аде с бородою,
Нептун в пучине с острогою
Не учинят таких чудес.

Юпитер громы оставляет,
Снисходит с неба для нея,
Величество пренебрегает
Приемлет нискость на себя;
Натуры чин преобращает,
В одну две ночи он вмещает,
В Алкменину влюбившись щель.
Из бога став Амфитрионом,
Пред ней приходит в виде новом,
Попасть желая в нижну цель.

Плутон, плененный Прозерпиной,
Идет из ада для нея,
Жестокость, лютость со всей силой
Побеждены пиздой ея.
Пленивши Дафна Аполлона,
Низводит вдруг с блестяща трона,
Сверкнув дырой один лишь раз.
Вся сила тут не помогает,
В врачестве пользы уж не знает,
Возводит к ней плачевный глас.

Представь героев прежних веков,
От коих мир весь трепетал,
Представь тех сильных человеков,
Для коих свет обширный мал,—
Одной ей были все подвластны,
Щастливы ею и бесчастны,
Все властию ея одной
На верьх Олимпа подымались
И в преисподню низвергались
Ея всесильною рукой.

Где храбрость, силу и геройство
Девал пресильный Геркулес,
Где то осталось благородство,
Которым он достиг небес?
Пока он не видал Амфалы,
Страны от взору трепетали,
Увидя, Тартар весь стенал.
Пизда ея его смутила,
Она оковы наложила,
Невольником Амфалы стал.

Представь на мысль плачевну Трою,
Красу пергамския страны,
Что опровержена войною
Для Менелаевой жены.
Когда бы не было Елены,
Стояли бы троянски стены
Чрез многи тысячи веков,
Пизда ея одна прельстила,
Всю Грецию на брань взмутила
Против дарданских берегов.

Престань, мой дух, прошедше время
На мысль смущенну приводить.
Представь, как земнородных племя
Приятностьми пизда сладит.
Она печали все прогонит,
Всю скорбь в забвение приводит,
Одно веселье наших дней!
Когда б ее мы не имели,
В несносной скуке бы сидели,
Сей свет постыл бы был без ней.

О, сладость, мыслям непонятна,
Хвалы достойная пизда,
Приятность чувствам необъятна,
Пребудь со мною навсегда!
Тебя одну я чтити буду
И прославлять хвалами всюду,
Пока мой хуй пребудет бодр,
Всю жизнь мою тебе вручаю,
Пока дыханье не скончаю,
Пока не сниду в смертный одр.

Владычица богов и смертных,
Мать всех живущих на земли,
Источник дружб и ссор несчетных,
Пизда, мою мольбу внемли!
Из мрачного ко мне жилища
На вопль как сирого вдовища
Сквозь лес, сквозь блато взор простри,
Склонись, склонись моей мольбою,
Смяхчись, зря страждуща тобою,
И с хуя плеснеть оботри.

О, юность, время скоротечно,
Которая теперь прошла,
Когда б ты длилась, юность, вечно,
Ты б тех забав не унесла,
Которыми я наслаждался
В тебе, какими восхищался.
Приди опять, как ты была!
Тогда пизды ко мне толпами
С отверстым ротом и губами
Слетятся, как на мед пчела.

Без слез не вспомню прежнивеки.
Я в юности когда бывал,
Всяк день текли млечные реки,
Всяк день я разных пизд ебал,
Всяк день они ко мне стекались,
Наперстки на хуй мне казались,
И я им, сколько мог, служил.
Теперь, о лютая судбина,
Уже не хочет ни едина,
Чтоб хуй в нее я свой вложил.