Лев Толстой - Война и мир. Том 3 - русский и английский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Лев Толстой - Война и мир. Том 3 - русский и английский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Русская классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Война и мир. Том 3 - русский и английский параллельные тексты
Автор:

Лев Толстой
Жанр:

Русская классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Лев Толстой - Война и мир. Том 3 - русский и английский параллельные тексты краткое содержание

Война и мир. Том 3 - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Лев Толстой, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Всемирно известный роман-эпопея Льва Толстого ни по своим масштабам, ни по своей структуре не похож на классический роман. В нем нет традиционного любовного треугольника, любовного или социального конфликта как основы сюжета. В романе уравнены в своем значении исторические сцены и сцены частной, семейной жизни. Уже многие годы каждый из читателей находит в толще томов страницы, волнующие именно его сердце.

Война и мир. Том 3 - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Война и мир. Том 3 - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Лев Толстой

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

The Emperor, surrounded by his suite of officers and courtiers, was riding a bobtailed chestnut mare, a different one from that which he had ridden at the review, and bending to one side he gracefully held a gold lorgnette to his eyes and looked at a soldier who lay prone, with blood on his uncovered head.	Г осударь, окруженный свитою военных и невоенных, был на рыжей, уже другой, чем на смотру, энглизированной кобыле и, склонившись на бок, грациозным жестом держа золотой лорнет у глаза, смотрел в него на лежащего ничком, без кивера, с окровавленною головою солдата.
The wounded soldier was so dirty, coarse, and revolting that his proximity to the Emperor shocked Rostov.	Солдат раненый был так нечист, груб и гадок, что Ростова оскорбила близость его к государю.
Rostov saw how the Emperor's rather round shoulders shuddered as if a cold shiver had run down them, how his left foot began convulsively tapping the horse's side with the spur, and how the well-trained horse looked round unconcerned and did not stir.	Ростов видел, как содрогнулись, как бы от пробежавшего мороза, сутуловатые плечи государя, как левая нога его судорожно стала бить шпорой бок лошади, и как приученная лошадь равнодушно оглядывалась и не трогалась с места.
An adjutant, dismounting, lifted the soldier under the arms to place him on a stretcher that had been brought.	Слезший с лошади адъютант взял под руки солдата и стал класть на появившиеся носилки.
The soldier groaned.	Солдат застонал.
"Gently, gently! Can't you do it more gently?" said the Emperor apparently suffering more than the dying soldier, and he rode away.	- Тише, тише, разве нельзя тише? - видимо, более страдая, чем умирающий солдат, проговорил государь и отъехал прочь.
Rostov saw tears filling the Emperor's eyes and heard him, as he was riding away, say to Czartoryski:	Ростов видел слезы, наполнившие глаза государя, и слышал, как он, отъезжая, по-французски сказал Чарторижскому:
"What a terrible thing war is: what a terrible thing!	- Какая ужасная вещь война, какая ужасная вещь!
Quelle terrible chose que la guerre!"	Quelle terrible chose que la guerre!
The troops of the vanguard were stationed before Wischau, within sight of the enemy's lines, which all day long had yielded ground to us at the least firing.	Войска авангарда расположились впереди Вишау, в виду цепи неприятельской, уступавшей нам место при малейшей перестрелке в продолжение всего дня.
The Emperor's gratitude was announced to the vanguard, rewards were promised, and the men received a double ration of vodka.	Авангарду объявлена была благодарность государя, обещаны награды, и людям роздана двойная порция водки.
The campfires crackled and the soldiers' songs resounded even more merrily than on the previous night.	Еще веселее, чем в прошлую ночь, трещали бивачные костры и раздавались солдатские песни.
Denisov celebrated his promotion to the rank of major, and Rostov, who had already drunk enough, at the end of the feast proposed the Emperor's health. "Not 'our Sovereign, the Emperor,' as they say at official dinners," said he, "but the health of our Sovereign, that good, enchanting, and great man! Let us drink to his health and to the certain defeat of the French!"	Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно выпивший в конце пирушки, предложил тост за здоровье государя, но "не государя-императора, как говорят на официальных обедах, - сказал он, - а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого человека; пьем за его здоровье и за верную победу над французами!"
"If we fought before," he said, "not letting the French pass, as at Schon Grabern, what shall we not do now when he is at the front?	- Коли мы прежде дрались, - сказал он, - и не давали спуску французам, как под Шенграбеном, что же теперь будет, когда он впереди?
We will all die for him gladly!	Мы все умрем, с наслаждением умрем за него.

Is it not so, gentlemen?	Так, господа?
Perhaps I am not saying it right, I have drunk a good deal-but that is how I feel, and so do you too!	Может быть, я не так говорю, я много выпил; да я так чувствую, и вы тоже.
To the health of Alexander the First!	За здоровье Александра первого!
Hurrah!"	Урра!
"Hurrah!" rang the enthusiastic voices of the officers.	- Урра! - зазвучали воодушевленные голоса офицеров.
And the old cavalry captain, Kirsten, shouted enthusiastically and no less sincerely than the twenty-year-old Rostov.	И старый ротмистр Кирстен кричал воодушевленно и не менее искренно, чем двадцатилетний Ростов.
When the officers had emptied and smashed their glasses, Kirsten filled others and, in shirt sleeves and breeches, went glass in hand to the soldiers' bonfires and with his long gray mustache, his white chest showing under his open shirt, he stood in a majestic pose in the light of the campfire, waving his uplifted arm.	Когда офицеры выпили и разбили свои стаканы, Кирстен налил другие и, в одной рубашке и рейтузах, с стаканом в руке подошел к солдатским кострам и в величественной позе взмахнув кверху рукой, с своими длинными седыми усами и белой грудью, видневшейся из-за распахнувшейся рубашки, остановился в свете костра.
"Lads! here's to our Sovereign, the Emperor, and victory over our enemies! Hurrah!" he exclaimed in his dashing, old, hussar's baritone.	- Ребята, за здоровье государя-императора, за победу над врагами, урра! - крикнул он своим молодецким, старческим, гусарским баритоном.
The hussars crowded round and responded heartily with loud shouts.	Гусары столпились и дружно отвечали громким криком.
Late that night, when all had separated, Denisov with his short hand patted his favorite, Rostov, on the shoulder.	Поздно ночью, когда все разошлись, Денисов потрепал своей коротенькой рукой по плечу своего любимца Ростова.
"As there's no one to fall in love with on campaign, he's fallen in love with the Tsar," he said.	- Вот на походе не в кого влюбиться, так он в ца'я влюбился, - сказал он.
"Denisov, don't make fun of it!" cried Rostov. "It is such a lofty, beautiful feeling, such a..."	- Денисов, ты этим не шути, - крикнул Ростов, -это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое...
"I believe it, I believe it, fwiend, and I share and appwove..."	- Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю...
"No, you don't understand!"	- Нет, не понимаешь!
And Rostov got up and went wandering among the campfires, dreaming of what happiness it would be to die-not in saving the Emperor's life (he did not even dare to dream of that), but simply to die before his eyes.	И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя.
He really was in love with the Tsar and the glory of the Russian arms and the hope of future triumph.	Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества.
And he was not the only man to experience that feeling during those memorable days preceding the battle of Austerlitz: nine tenths of the men in the Russian army were then in love, though less ecstatically, with their Tsar and the glory of the Russian arms.	И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.

CHAPTER XI	XI
The next day the Emperor stopped at Wischau, and Villier, his physician, was repeatedly summoned to see him.	На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб-медик Вилье несколько раз был призываем к нему.
At headquarters and among the troops near by the news spread that the Emperor was unwell.	В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров.
He ate nothing and had slept badly that night, those around him reported.	Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные.
The cause of this indisposition was the strong impression made on his sensitive mind by the sight of the killed and wounded.	Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
At daybreak on the seventeenth, a French officer who had come with a flag of truce, demanding an audience with the Russian Emperor, was brought into Wischau from our outposts.	На заре 17-го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором.
This officer was Savary.	Офицер этот был Савари.
The Emperor had only just fallen asleep and so Savary had to wait.	Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться.
At midday he was admitted to the Emperor, and an hour later he rode off with Prince Dolgorukov to the advanced post of the French army.	В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
It was rumored that Savary had been sent to propose to Alexander a meeting with Napoleon.	Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном.
To the joy and pride of the whole army, a personal interview was refused, and instead of the Sovereign, Prince Dolgorukov, the victor at Wischau, was sent with Savary to negotiate with Napoleon if, contrary to expectations, these negotiations were actuated by a real desire for peace.	В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Toward evening Dolgorukov came back, went straight to the Tsar, and remained alone with him for a long time.	Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
On the eighteenth and nineteenth of November, the army advanced two days' march and the enemy's outposts after a brief interchange of shots retreated.	18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали.
In the highest army circles from midday on the nineteenth, a great, excitedly bustling activity began which lasted till the morning of the twentieth, when the memorable battle of Austerlitz was fought.	В высших сферах армии с полдня 19-го числа началось сильное хлопотливо-возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20-го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.