Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 4. Утро помещика

Главная мысль сочиненія: счастіе есть доброд ѣтель.

Юность чувствуетъ это безсознательно, но различныя страсти останавливаютъ ее въ стремленіи къ этой ц ѣли. И только опытъ, ошибки и несчастія заставляютъ, постигнувъ ц ѣль эту сознательно, единственно стремиться къ ней и быть счастливу, презирая зло и спокойно перенося его. На этомъ основаніи и романъ долженъ д ѣлиться на 3 части. – Благородное, но неопытное увлеченіе юности, ошибки и увлеченіе страстями. Исправленіе и счастье. Побочный мысли: главныя пружины человеческой д ѣятельности 1) добрыя: а) добродетель, б) дружба, с) любовь къ искуствамъ; 2) злыя: а) тщеславіе, б) корысть, с) страсти: а') женщины, б') карты, с') вино.

(Отрицательная мысль: любовь, въ романахъ составляющая главную пружину жизни, въ действительности – посл ѣдняя).

П[обочная] м[ысль]: какъ трудно – делать добро и какъ его нужно делать.

Главныя лица.

1) Герой. Человекъ добрый, благородный и восприимчивый, увлекающійся всемъ и до того пылкой, что даже добрыя начала приносятъ вредъ ему.

2) Представит[ельница] добродетели и дружбы (ея прошедшее) старая дева, тетка его невесты (представительницы любви ко всему изящному и первая любовь его).

3) Его невеста.

4) Представитель тщеславія пом ѣщикъ (неразобр.). 18

5) Представитель любви къ изящ[ному] и дружбы, тщеславія Костинь[ка].

6) Предст[авитель] корысти пом ѣщикъ Тартюфъ 19 (Воейковъ).

7) Пред[ставитель] корысти молодой чиновникъ, хочетъ жениться на его нев ѣст ѣ.

8) Представ[итель] страстей деревенскій (Воейковъ).

9) Представ[итель] стра[стей] горо[дской] Озеровъ.

10) Представ[ительницы] тщеславія его тетушка городская и ея сестра.

Об ѣдня въ тройцынъ день. Знакомство съ 20 Воейков[ымъ].

Описаніе к[нязя], обходъ деревни. Прі ѣздъ 21 К.

Знакомство съ Предвод[ителемъ]. Тяжба.

Тетка его нев ѣсты не понимаетъ немного насм ѣшливаго, хотя и добродушнаго, взгляда молодежи на чувства и боится за любовь своей племянницы. —

Полагая найдти мудрость въ сов ѣтахъ стариковъ-мужиковъ, онъ ошибается. Мудрость ихъ можетъ быть ощутительна только въ постоянномъ сожитіи, такъ какъ она состоитъ единственно въ хладнокровіи, безстрастіи.

Первая страница рукописи «предисловия не для читателя, а для автора».

Размер подлинника.

Съ семи часовъ утра слышался благов ѣстъ съ ветхой колокольни Николакочаковскаго прихода, и пестрыя веселыя толпы народа по проселочнымъ дорогамъ и сырымъ тропинкамъ, вьющимся между влажными отъ росы хл ѣбомъ и травою, приближались къ церкви.

Пономарь пересталъ звонить и, вперивъ старческій, равнодушный взоръ въ пестрыя групы бабъ, д ѣтей, стариковъ, столпившихся на кладбищ ѣи паперти, прис ѣлъ на заросшую могилку. Отецъ Поликарпъ, отв ѣчая поднятіемъ шляпы на почтительные поклоны разступавшихся прихожанъ, прошелъ въ церковь; народъ всл ѣдъ за нимъ, набожно кланяясь и крестясь, сталъ проходить въ середнія двери. – С ѣдой, горбатый дьячокъ пронесъ въ алтарь кофейникъ съ водой и кадило, высокій б ѣлоголовый мужикъ, постукивая гвоздями огромныхъ сапоговъ и запахивая новый армякъ, вышелъ изъ толпы и, встряхивая волосами, съ св ѣчкой подошелъ къ икон ѣ, грудной ребенокъ заплакалъ на рукахъ у убаюкивающей его молодой крестьянки, въ алтар ѣпослышался м ѣрный, изр ѣдка возвышающійся голосъ отца Поликарпа, читающаго молитвы, молодой безбородой крестьянскій парень вдругъ быстро сталъ креститься и кланяться въ поясъ. —

Начались часы. —

Отставной Священникъ, дряхлый Отецъ Пименъ, въ старомъ плисовомъ подрясник ѣ, сл ѣпой Тихонъ въ желтомъ фризовомъ сюртук ѣ, бывшій княжеской дворецкой б ѣлый, какъ лунь, Григорій Михайлычь въ палевыхъ короткихъ панталонахъ и синемъ фрак ѣ; вс ѣстояли на своихъ обычныхъ м ѣстахъ въ олтар ѣи у боковыхъ дверей.. На правый клиросъ прошли сборные п ѣвчіе. Толстый бабуринскій прикащикъ въ глянцовитомъ сюртук ѣи голубыхъ шароварахъ, его братъ золотарь Митинька, рыжій дворникъ съ большой дороги, Телятинской буфетчикъ и два мальчика въ длинныхъ нанковыхъ сюртукахъ – сыновья Отца Поликарпа, прокашливались и перешептывались на клирос ѣ. —

Передъ концомъ часовъ толпа заколебалась около дверей, и изъ за торопливо и почтительно сторонившихся мужичковъ показался высокій лакей въ нанковомъ сюртук ѣ, который, л ѣвой рукой поддерживая женскій салопъ, правой толкалъ т ѣхъ, которые не усп ѣвали дать ему дорогу. За лакеемъ шли господа: Телятинской пом ѣщикъ Александръ Серг ѣевичь Облесковъ, дочь его 12-ти л ѣтняя румяная д ѣвочка въ пуколькахъ, панталончикахъ и козловыхъ башмачкахъ со скрипомъ и жена его – высокая, худая и бл ѣдная женщина съ добрымъ выраженіемъ лица, <���ежели бы къ нему не присоединялось выраженье какой-то апатіи и безсмысленности>. Александръ Серг ѣичь былъ челов ѣкъ, на видъ, л ѣтъ 30 (хотя ему было гораздо больше), немного ниже средняго роста, тучный, полнокровный и довольно св ѣжий. – Лицо его было одно изъ т ѣхъ лицъ, которыя кажутся эфектными изъ далека, но которыхъ выраженіе трудно разобрать подъ украшеніями, покрывающими ихъ. Высокій и широкій галстухъ съ пряжкой назади скрывалъ его шею, часть подбородка и скулъ, черноватые бакенбарды, доходившіе отъ зачесанныхъ до самыхъ бровей и загнутыхъ маслянныхъ висковъ до краевъ рта, закрывали его щеки, а золотые очки съ 4 синими стеклами скрывали совершенно его глаза и переносицу. Открытыя же части его физіогноміи: высокій, гладкій и широкій лобъ, небольшой правильный носъ съ кр ѣпкими ноздрями и крошечный какъ будто усиленно сложенный ротикъ съ красными тонкими губами, носящими почему-то особенное выраженіе губъ челов ѣка, только что обрившаго усы – были не лишены пріятности.

Александръ Серг ѣевичь, оставивъ жену и дочь около амвона, скромной, но и не лишенной достоинства походочкой, прошелъ въ алтарь и, поклонившись Священнику, сталъ около двери. – Часы кончились, и уже много пятаковъ и грошей изъ узелковъ въ клетчатыхъ платкахъ и мошонъ перешло въ потертый коммодъ, изъ котораго с ѣдой отставной солдатъ выдавалъ св ѣчи; и св ѣчи эти вм ѣст ѣсъ теплыми молитвами простодушныхъ подателей уже давно св ѣтились передъ иконами Николая Чудотворца и Богоматери, a об ѣдня все не начиналась. Отецъ Поликарпъ ожидалъ молодаго Красногорскаго пом ѣщика – Князя Нехлюдова. (Онъ привыкъ ожидать его батюшку и еще стараго князя и княгиню, поэтому не могъ допустить, чтобы красногорский пом ѣщикъ, самый значительный пом ѣщикъ въ его приход ѣ, могъ дожидаться, или опоздать.) Горбатый Дьячокъ, уже н ѣсколько разъ выходившій на паперть посмотр ѣть, не ѣдетъ-ли в ѣнская голубая коляска, въ которой онъ полв ѣка привыкъ вид ѣть Красногорскихъ Князей, снова продрался сквозь толпу и, защитивъ рукою глаза отъ яркаго Іюньскаго солнца, устремилъ взоръ на большую дорогу.