Федор Достоевский - Преступление и наказание, Часть 2

Тут можно читать онлайн Федор Достоевский - Преступление и наказание, Часть 2 - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Русская классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Преступление и наказание, Часть 2
Автор:

Федор Достоевский
Жанр:

Русская классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.67/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Федор Достоевский - Преступление и наказание, Часть 2 краткое содержание

Преступление и наказание, Часть 2 - описание и краткое содержание, автор Федор Достоевский, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

«Преступление и наказание» – гениальный роман, главные темы которого: преступление и наказание, жертвенность и любовь, свобода и гордость человека – обрамлены почти детективным сюжетом.

Многократно экранизированный и не раз поставленный на сцене, он и по сей день читается на одном дыхании.

Преступление и наказание, Часть 2 - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Преступление и наказание, Часть 2 - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Федор Достоевский

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

The pain from the lash went off, and Raskolnikov forgot about it; one uneasy and not quite definite idea occupied him now completely.	Боль от кнута утихла, и Раскольников забыл про удар; одна беспокойная и не совсем ясная мысль занимала его теперь исключительно.
He stood still, and gazed long and intently into the distance; this spot was especially familiar to him.	Он стоял и смотрел вдаль долго и пристально; это место было ему особенно знакомо.
When he was attending the university, he had hundreds of times--generally on his way home--stood still on this spot, gazed at this truly magnificent spectacle and almost always marvelled at a vague and mysterious emotion it roused in him.	Когда он ходил в университет, то обыкновенно, - чаще всего, возвращаясь домой, -случалось ему, может быть раз сто, останавливаться именно на этом же самом месте пристально вглядываться в эту действительно великолепную панораму и каждый раз почти удивляться одному неясному и неразрешимому своему впечатлению.
It left him strangely cold; this gorgeous picture was for him blank and lifeless.	Необъяснимым холодом веяло на него всегда от этой великолепной панорамы; духом немым и глухим полна была для него эта пышная картина...
He wondered every time at his sombre and enigmatic impression and, mistrusting himself, put off finding the explanation of it.	Дивился он каждый раз своему угрюмому и загадочному впечатлению и откладывал разгадку его, не доверяя себе, в будущее.
He vividly recalled those old doubts and perplexities, and it seemed to him that it was no mere chance that he recalled them now.	Теперь вдруг резко вспомнил он про эти прежние свои вопросы и недоумения, показалось ему, что не нечаянно он вспомнил теперь про них.
It struck him as strange and grotesque, that he should have stopped at the same spot as before, as though he actually imagined he could think the same thoughts, be interested in the same theories and pictures that had interested him... so short a time ago.	Уж одно то показалось ему дико и чудно, что он на том же самом месте остановился, как прежде, как будто и действительно вообразил, что может о том же самом мыслить теперь, как и прежде, и такими же прежними темами и картинами интересоваться, какими интересовался... еще так недавно.
He felt it almost amusing, and yet it wrung his heart.	Даже чуть не смешно ему стало и в то же время сдавило грудь до боли.
Deep down, hidden far away out of sight all that seemed to him now--all his old past, his old thoughts, his old problems and theories, his old impressions and that picture and himself and all, all....	В какой-то глубине, внизу, где-то чуть видно под ногами, показалось ему теперь все это прежнее прошлое, и прежние мысли, и прежние задачи, и прежние темы, и прежние впечатления, и вся эта панорама, и он сам, и все, все...
He felt as though he were flying upwards, and everything were vanishing from his sight.	Казалось, он улетал куда-то вверх, и все исчезало в глазах его...
Making an unconscious movement with his hand, he suddenly became aware of the piece of money in his fist.	Сделав одно невольное движение рукой он вдруг ощутил в кулаке своем зажатый двугривенный.
He opened his hand, stared at the coin, and with a sweep of his arm flung it into the water; then he turned and went home.	Он разжал руку, пристально поглядел на монетку, размахнулся и бросил ее в воду; затем повернулся и пошел домой.
It seemed to him, he had cut himself off from everyone and from everything at that moment.	Ему показалось, что он как будто ножницами отрезал себя сам от всех и всего в эту минуту.

Evening was coming on when he reached home, so that he must have been walking about six hours.	Он пришел к себе уже к вечеру, стало быть, проходил всего часов шесть.
How and where he came back he did not remember.	Где и как шел обратно, ничего он этого не помнил.
Undressing, and quivering like an overdriven horse, he lay down on the sofa, drew his greatcoat over him, and at once sank into oblivion....	Раздевшись и весь дрожа, как загнанная лошадь, он лег на диван, натянул на себя шинель и тотчас же забылся...
It was dusk when he was waked up by a fearful scream.	Он очнулся в полные сумерки от ужасного крику.
Good God, what a scream!	Боже, что это за крик!
Such unnatural sounds, such howling, wailing, grinding, tears, blows and curses he had never heard.	Таких неестественных звуков, такого воя, вопля, скрежета, слез, побой и ругательств он никогда еще не слыхивал и не видывал.
He could never have imagined such brutality, such frenzy.	Он и вообразить не мог себе такого зверства, такого исступления.
In terror he sat up in bed, almost swooning with agony.	В ужасе приподнялся он и сел на своей постели, каждое мгновение замирая и мучаясь.
But the fighting, wailing and cursing grew louder and louder.	Но драки, вопли и ругательства становились все сильнее и сильнее.
And then to his intense amazement he caught the voice of his landlady.	И вот, к величайшему изумлению, он вдруг расслышал голос своей хозяйки.
She was howling, shrieking and wailing, rapidly, hurriedly, incoherently, so that he could not make out what she was talking about; she was beseeching, no doubt, not to be beaten, for she was being mercilessly beaten on the stairs.	Она выла, визжала и причитала, спеша, торопясь, выпуская слова так, что и разобрать нельзя было, о чем-то умоляя, - конечно, о том, чтоб ее перестали бить, потому что ее беспощадно били на лестнице.
The voice of her assailant was so horrible from spite and rage that it was almost a croak; but he, too, was saying something, and just as quickly and indistinctly, hurrying and spluttering.	Голос бившего стал до того ужасен от злобы и бешенства, что уже только хрипел, но все-таки и бивший тоже что-то такое говорил, и тоже скоро, неразборчиво, торопясь и захлебываясь.
All at once Raskolnikov trembled; he recognised the voice--it was the voice of Ilya Petrovitch.	Вдруг Раскольников затрепетал как лист: он узнал этот голос; это был голос Ильи Петровича.
Ilya Petrovitch here and beating the landlady!	Илья Петрович здесь и бьет хозяйку!
He is kicking her, banging her head against the steps--that's clear, that can be told from the sounds, from the cries and the thuds.	Он бьет ее ногами, колотит ее головою о ступени, - это ясно, это слышно по звукам, по воплям, по ударам!
How is it, is the world topsy-turvy?	Что это, свет перевернулся, что ли?
He could hear people running in crowds from all the storeys and all the staircases; he heard voices, exclamations, knocking, doors banging.	Слышно было, как во всех этажах, по всей лестнице собиралась толпа, слышались голоса, восклицания, всходили, стучали, хлопали дверями, сбегались.
"But why, why, and how could it be?" he repeated, thinking seriously that he had gone mad.	"Но за что же, за что же, и как это можно!" -повторял он, серьезно думая, что он совсем помешался.

But no, he heard too distinctly!	Но нет, он слишком ясно слышит!..
And they would come to him then next, "for no doubt... it's all about that... about yesterday....	Но, стало быть, и к нему сейчас придут, если так, "потому что... верно, все это из того же... из-за вчерашнего...
Good God!"	Господи!"
He would have fastened his door with the latch, but he could not lift his hand... besides, it would be useless.	Он хотел было запереться на крючок, но рука не поднялась... да и бесполезно!
Terror gripped his heart like ice, tortured him and numbed him....	Страх, как лед, обложил его душу, замучил его, окоченил его...
But at last all this uproar, after continuing about ten minutes, began gradually to subside.	Но вот наконец весь этот гам, продолжавшийся верных десять минут, стал постепенно утихать.
The landlady was moaning and groaning; Ilya Petrovitch was still uttering threats and curses....	Хозяйка стонала и охала, Илья Петрович все еще грозил и ругался...
But at last he, too, seemed to be silent, and now he could not be heard. "Can he have gone away?	Но вот наконец, кажется, и он затих; вот уж и не слышно его; "неужели ушел!
Good Lord!"	Господи!"
Yes, and now the landlady is going too, still weeping and moaning... and then her door slammed....	Да, вот уходит и хозяйка, все еще со стоном и плачем... вот и дверь у ней захлопнулась...
Now the crowd was going from the stairs to their rooms, exclaiming, disputing, calling to one another, raising their voices to a shout, dropping them to a whisper.	Вот и толпа расходится с лестниц по квартирам, -ахают, спорят, перекликаются, то возвышая речь до крику то понижая до шепоту.
There must have been numbers of them--almost all the inmates of the block.	Должно быть, их много было; чуть ли не весь дом сбежался.
"But, good God, how could it be!	"Но, боже, разве все это возможно!
And why, why had he come here!"	И зачем, зачем он приходил сюда!"
Raskolnikov sank worn out on the sofa, but could not close his eyes. He lay for half an hour in such anguish, such an intolerable sensation of infinite terror as he had never experienced before.	Раскольников в бессилии упал на диван, но уже не мог сомкнуть глаз; он пролежал с полчаса в таком страдании, в таком нестерпимом ощущении безграничного ужаса, какого никогда еще не испытывал.
Suddenly a bright light flashed into his room. Nastasya came in with a candle and a plate of soup.	Вдруг яркий свет озарил его комнату: вошла Настасья со свечой и с тарелкой супа.
Looking at him carefully and ascertaining that he was not asleep, she set the candle on the table and began to lay out what she had brought--bread, salt, a plate, a spoon.	Посмотрев на него внимательно и разглядев, что он не спит, она поставила свечку на стол и начала раскладывать принесенное: хлеб, соль, тарелку, ложку.
"You've eaten nothing since yesterday, I warrant.	- Небось со вчерашнего не ел.
You've been trudging about all day, and you're shaking with fever."	Целый-то день прошлялся, а самого лихоманка бьет.
"Nastasya... what were they beating the landlady for?"	- Настасья... за что били хозяйку?
She looked intently at him.	Она пристально на него посмотрела.