Григорий Боровиков - В хвойном море [Рассказы]

Лед в ведре растаял, но водка еще прохладна, шулюм на редкость вкусный, аппетит у охотников ненасытный, и они пьют, крякают, шумно дышат и громко жуют.

— Ты поваром случайно не был? — спрашивает Говорухин. — Уж так вкусно всегда стряпаешь.

— На охоте лапоть свари, так и его слопаешь.

— Ну, нет. Не кривя душой говорю, незаменим ты в таких поездках. На все руки.

Наевшись, курят, смотрят в костер. Потом долго пьют чай, натягивают марлевый полог от комаров и, положив в костер толстые валежины, заваливаются спать. Ночью они часто просыпаются, пьют пиво прямо из бутылок и снова засыпают…

Чуть свет Саша разбудил Говорухина. Натощак сходили они на болото, постояли на утренней тяге и позавтракали поспешно: надо торопиться домой, пока утки не протухли.

Как всегда Саша разложил уток на два рядка — один себе, другой Говорухину.

— Не надо, Саша! — запротестовал Говорухин. — Ты добыл двенадцать, а я шесть.

— Вся добыча пополам: таков охотничий закон.

Говорухин покорно сдается:

— Ну, ладно, раз охотничий закон.

Эта процедура дележа и этот разговор происходит на каждой охоте.

Уже светло. Все уложено в машину, залит костер, и можно ехать. Саша становится подобранным, деловито серьезным. Для него началась служба. Говорухин о чем-то думает и будто стыдится чего-то.

Через минуту они едут, покачиваясь от толчков машины на неровностях, иногда касаются друг друга плечами. Едут уже не охотники, а начальник и подчиненный. И каждый чувствует, что снова легла между ними грань и будет лежать до следующей охоты.