Николай Фомичев - Неожиданные люди

— Вы что же, сомневаетесь в компетентности Солодова? — тихо, но выразительно спросил его Вадим Петрович.

— Упаси меня боже! — всплеснул руками Барабанов. — Но и мой двадцатипятилетний опыт строителя тоже кое-что значит…

— У вас опыт строителя, а у Савелия Антоновича почти такой же, — конструктора, — спокойно возразил Вадим Петрович.

— Однако от ошибок ведь никто не застрахован… Поверьте, Вадим Петрович: мое инженерное чутье меня не обманывает — строительство на пирамидальных сваях чревато опасностью… в условиях наших супесчаных грунтов. Я об этом прямо сказал Савелию Антоновичу, но он со мной не согласился.

— Не согласился, потому что вы руководствуетесь интуицией, а Солодов — документальными данными: прогноз гидрометеослужбы убеждает нас в том, что в ближайшие сто лет уровень грунтовых вод в Лесопольске не может подняться выше нижней отметки пирамидальных свай; так что их подмыв совершенно исключен.

— Да разве прогноз может учесть все неожиданности, экологические, например? — с тонкой усмешкой спросил Барабанов и, выдержав паузу, добавил: — Достаточно, скажем, где-то вблизи возвести плотину — и подпор грунтовой воды начнет катастрофически расти…

— Хорошо. Что вы предлагаете? — теряя терпение, но сдерживая себя, бесстрастно вопросил Вадим Петрович.

— Для наших грунтов самый прогрессивный вид фундаментов на сегодняшний день — буронабивные сваи…

Вадим Петрович покачал головой:

— Исключено: для этого необходимо соответствующее оборудование, а его в тресте нет — дефицит…

Барабанов пожал плечами:

— В таком случае остается одно: обычные сваи…

— При глубине их забивки пятнадцать метров? — спросил Вадим Петрович, тая иронию в тонких губах.

— Да, бить надо до плотного, глинистого основания, — согласился Барабанов.

— В то время как пирамидальные сваи достаточно забить всего на пять метров! Разница?

— Да. И — ощутимая; в затратах труда, материалов…

— Больше всего — во времени. Мы с Солодовым прикинули: фундаменты из обычных, параллелепипедных свай удлинят сроки строительства не меньше чем в два раза…

— А в этом случае исключается наше участие в конкурсе, — с сожалением проговорил Барабанов.

— Нет, дело не в этом, — слегка покривил душой Вадим Петрович. — Более важно другое: негде будет разместить рабочую силу. Трест с каждым днем все больше пополняется приезжими, многие из них с семьями. Сейчас они живут пока в палатках, а на зиму их решено поселить в пионерлагерях, с таким расчетом, чтобы к лету они въехали в новые квартиры… нашего экспериментального квартала. Если мы предложим проект микрорайона на сваях с глубиной погружения пятнадцать метров, мы сорвем сроки ввода жилья, без ножа зарежем строителей…

— М-да, — грустно вздохнул Барабанов, — выгоды пирамидальных свай очевидны… только не для наших грунтов: риск слишком велик… И я бы не хотел как ГИП брать на себя ответственность за возможные последствия…

— Главная ответственность лежит на мне и Солодове, — негромко напомнил Вадим Петрович и машинально переставил тяжелую гранитную пепельницу с одного конца стола на другой.

— Существует еще моральная ответственность: знал, видел и молчал, — также негромко ответил ГИП № 1.

— А кстати, почему вы раньше молчали? — спохватился вдруг Вадим Петрович.

— Не сразу в голову пришло проверить несущую способность фундаментов в условиях водонасыщенной супеси…

— Да никакого водонасыщения не будет, — доверительной улыбкой и дружеским тоном попытался образумить Барабанова Вадим Петрович.

— А если будет? — упрямо поглядел на главного архитектора Барабанов.

— Без риска серьезные дела не делаются, — тихо обронил Вадим Петрович. — А риск — благородное дело.

— Риск, возможная плата за который — государственный ущерб, я не могу назвать благородным… Поэтому и прошу вас, Вадим Петрович, освободить меня от участия в конкурсном проекте…

Сама уверенность и непреклонность тона, каким все это высказал Барабанов, подняли в душе Вадима Петровича волну глухого раздражения против ГИПа № 1, но, пересиливая себя, он миролюбиво предложил:

— А может быть, вынесем этот вопрос на рассмотрение технического совета? — Он это предложил, заранее уверенный в том, что совет поддержит точку зрения его и Солодова, а не Барабанова, которого к тому же недолюбливали за необщительность и независимость взглядов.

— Да нет, пожалуй, не стоит, — сказал Барабанов, гася внезапную усмешку, вызванную, вероятно, тем, что он угадал намеренье Вадима Петровича. — В любом случае я умываю руки. — Он извлек из внутреннего кармана сложенный вчетверо лист бумаги, аккуратно развернул его и положил перед главным архитектором. — Вот мое заявление. Кому прикажете передать дела?

— Передадите мне, — решил неожиданно Вадим Петрович, удовлетворяясь мыслью, что авторский коллектив теперь уменьшится, а размер возможных премиальных возрастет.

Барабанов медленно поднялся и, смущенно шевельнув бровями, сказал:

— Не хочу скрывать от вас, Вадим Петрович, но я намерен высказать свои сомнения по этому же поводу и нашему заказчику…

«Ну и сволочь же ты!» — подумал Вадим Петрович, но, не выдав гнева своего, сказал спокойно, даже с некой снисходительной небрежностью:

— Ради бога…

Барабанов отвесил начальству вежливый полупоклон и, повернувшись, пошел к дверям, прямой и стройный, как английский лорд.

…Две недели спустя законченный проект цветного экспериментального квартала был рассмотрен на техническом совете с участием «заказчика» в лицо Триандафилова и «подрядчика» в лицо главного инженера строительного треста Орлова и, несмотря на энергичные возражения Барабанова по поводу конструкции фундаментов, был горячо одобрен и рекомендован к производству.

Столь неожиданно легкая победа над ГИПом № 1 оказалась возможной потому, что каждое возражение Барабанова Солодов с Вадимом Петровичем опровергали документальными данными с присовокуплением очень важного в подобных случаях заключения экспертной комиссии головного института, что несущая способность фундаментов из пирамидальных свай рассчитана верно, благодаря чему беспокойные сомнения ГИПа № 1 никто из членов совета всерьез не принял. Вадим Петрович мог торжествовать, и он это делал, но молча, не позабыв, впрочем, в отместку за бузу, которую устроил Барабанов, всучить ему такую работенку (кучу разного рода мелких проектных заданий на строительство бань, гаражей, бензозаправочных станций и прочей мелочи), что бедный ГИП № 1, в попытках навести порядок в этом запущенном хозяйство, перенапрягся и слег на неделю в больницу…

Между тем строители, прижатые нехваткой жилья, получив рабочий проект цветного квартала, бросили все силы на его реализацию, радуясь небывалой еще широте открывшегося фронта работ. Загодя изготовив на открытых полигонах нужное количество пирамидальных свай (благо, что формовать их можно было в простейшей деревянной опалубке) и сосредоточив на площадке всю свободную технику, они с таким размахом двинули работы нулевого цикла, что уже к осени сдали все фундаменты под монтаж, а «Жилстрой» приступил к сооружению — одновременно двух — башен-девятиэтажек, расположенных в центре квартала. К Октябрьским праздникам — как это и было предусмотрено проектом организации работ — панельные стены этих башен подвели уже под крыши, и долго они изумляли глаз лесопольцев, всех приезжающих в город своей вышиной и невиданным в провинции сверканием малахитово-зеленых облицовочных плиток, геометрически строго оконтуренных молочно-белыми швами разделки…