Гриш Бицоев - Тепло очага

— Никто не может сказать обо мне плохого, — едва проговорила она сквозь слезы.

— Если ты не виновата, нечего и переживать, — пожала плечами Илюза. — Но люди все равно скажут что-нибудь… Когда парень и девушка находят друг друга, все следят за ними…

«Я уже взрослая, — думала вчера вечером Дзеппа, — я совсем уже взрослая». Она раздобыла пудру, напудрила чуть нос и щеки, провела по губам помадой, но тут же, засмущавшись, стерла и снова провела — чуть-чуть, незаметно почти. Бечмырза, когда увидит ее, удивится и скажет: «Как ты выросла, невеста, и только!»

Бечмырза сдает последние экзамены. Он сдаст их и уедет в родное село. И Дзеппа хотела встретиться с ним: пусть посмотрит на нее, прежде чем уедет.

Нужно было придумать предлог для встречи, и девушка, явившись к Бечмырза, пожаловалась:

— Мне парень один проходу не дает… Пристает все время.

— Что за парень? — ни в чем не усомнившись, спросил Бечмырза.

— Не знаю.

— Чего он хочет?

— Спрашивает, как меня зовут, где учусь, где живу… Схватит за руку и не отпускает, пока не заплачу…

Весь вчерашний вечер они искали этого несуществующего парня. Дзеппа сворачивала то на одну улицу, то на другую, и если вначале она побаивалась, что Бечмырза разоблачит ее, то потом успокоилась и только удивлялась его открытому сердцу и доверчивости. Но, удивляясь, она понимала, что он не простил бы ей обмана, никогда не простил бы, если бы узнал.

Они долго ходили по улицам — строгий, насупленный Бечмырза и Дзеппа — обиженная девочка. И, глядя на него, она поняла, что так и осталась для него маленькой девочкой, младшей сестренкой, не больше. Ей стало обидно, она заскучала, поникла, стала отвечать ему невпопад, спотыкаться на ровном месте… Вскоре они разошлись во домам.

— Ты и вчера с ним была, — слышала она голос Илюзы. — Хочешь, я тебе скажу, как его зовут? Бечмырза…

— Да, Бечмырза! — взорвалась Дзеппа. — Я люблю его, и никому до этого нет дела!..

Илюза потеряла покой после этого разговора. Даже по двору общежития не могла пройти лишний раз — все ей казалось, что где-нибудь там, в тени акации, стоит Дзеппа. По улицам Илюза ходила крадучись, поминутно оглядываясь, боялась столкнуться нечаянно с ними, с Дзеппой и Бечмырза. Ей явственно представлялось, как Дзеппа, прячась за спину Бечмырза, покажет на нее: «Вот она, та, что приходила в интернат».

Невесело размышляя об этом, Илюза вышла из общежития и, опустив голову, торопливо зашагала через двор к воротам.

— Илюза! — услышала она и, узнав голос, испуганно остановилась. — Илюза!

Она посмотрела вверх, на окно, из которого последний раз ее окликал еще Еруслан.

— Подождешь? — улыбнулся Бечмырза.

Илюза кивнула, отошла в сторону, достала из сумочка зеркальце — лицо бледное, глаза лихорадочно блестят. Привычным жестом поправила волосы. «Ну, ну, — пыталась подбодрить она себя, — чего раскисла? Он ведь дороже всех для тебя»…

— Сколько мы с тобой не виделись, Илюза?! — улыбнулся Бечмырза, протягивая ей руку. — Здравствуй…

— Здравствуй, — сказала она.

— Я уж было решил, что ты уехала домой.

— Нет, я здесь… И ни от кого не скрывалась, между прочим.

— Да, — смутился Бечмырза, — если бы я искал тебя, конечно, нашел бы…

— Я не об этом…

— Слушай, — оживился он. — Бечмырза, твой хороший знакомый, окончил институт… Неужели ты не хочешь поздравить меня?

— Ты первым зашел на последний экзамен, — сказала Илюза. — Первым ответил… В коридоре тебя окружали. Поздравляли, спрашивали о чем-то. Какая-то девушка потянула тебя за рукав, отвела к окну. Ты стал объяснять непонятный ей вопрос…

— Почему же я тебя не видел?

— Я стояла в стороне.

— Прости, Илюза, радость сделала меня слепым. Знаешь, я представляю себе, как приеду домой. Никто ведь руку мне не протянет, никто не обнимет — все бросятся смотреть диплом. В нашей семье диплома еще не было, это первый…

Илюза отвернулась, вытерла повлажневшие глаза:

— Жаль, что я отстала от вас…

— Не грусти, — улыбнулся Бечмырза, — оглянуться не успеешь, как год пролетит.

Их обогнали какие-то парни с чемоданами, рюкзаками и связками книг.

— Завтра я уезжаю, — задумчиво сказал Бечмырза.

Илюза печально глянула на него:

— Не торопись… Когда еще приедешь в город…

— Не могу, сердце домой рвется…

Илюза остановилась, увидев, что они идут прямо к знакомому ей интернату, что они обязательно должны пройти мимо него.

— Что ж, Бечмырза, — протянув руку, сказала она, — счастливой тебе дороги.

— Быстро же я тебе надоел!

— Мне нужно зайти в одно место… Дела…

Никто из них не решался сделать первый шаг.

— Так вот разойдемся и никогда больше не встретимся? — спросил Бечмырза.

— Кто-то будет вспоминать прошлую весну, — Илюза теребила платок, — а для кого-то она только придет…

— Сказавший «а» должен сказать…

— Что говорить? — пожала она плечами.

— Ладно уж, выкладывай…

— Может быть, встретимся когда-нибудь, тогда и поговорим. А теперь давай прощаться…

— Не знаю, — сказал он, — наверное, мне было бы легче, если бы ты сейчас ударила меня…

— За что, Бечмырза? Ты ведь чист, как родник.

— Мне с той еще весны слышатся мои слова… До сих пор еще краснею, как вспомню их…

— Твои слова были, как отборные зерна, но упали они в мерзлую почву…

— Из неуклюжих слов я пытался сочинить белые стихи…

— Не надо, — покачала она головой. — Не надо…

— Не нашлось во мне силы, Илюза. Не смог я… Знал ведь Еруслана, но не сказал тебе, побоялся…

— Я не услышала бы твоих слов, я была слепа и глуха, как кукла.

— Я старался не видеть тебя. Не мог видеть тебя страдающей.

— Помнишь, что ты сказал мне однажды вечером? Твои слова вселили в меня уверенность… Почему ты сказал их? Пожалел меня?

— Нет, Илюза. Я отношусь к тебе так же, как той весной. Но теперь я не надеюсь на себя и не уверен в себе.

— Что было, то прошло… Настанет и твоя весна, Бечмырза.

— Без тебя мне пусто в мире…

— Не забывай, что твои слова запали в сердце юной девушки…

— О чем ты?

— Ее зовут Дзеппа…

Бечмырза оглянулся, будто кто-то стоял у него за спиной.

— Как ты могла! Зачем ты обижаешь мою маленькую сестренку?

— Не такая уж она маленькая, и не сестренка…

— Язык у тебя без костей!

— Ладно, ладно, — Илюза обиженно опустила голову, стала разглядывать пыльный тротуар.

Они стояли, а мимо шли люди. Люди говорили о чем-то, смеялись. Шуршали шины автомобилей. Красный, желтый, зеленый — вспыхивал светофор на перекрестке.

Красный, желтый, зеленый…

У меня есть враг, лютый враг! В каком только обличье он не является ко мне! При нем я становлюсь мягким, как воск. Игольное ушко — моя бойница, яичная скорлупа — броня… Раздеть бы врага моего догола и отходить его крапивой!..