Вячеслав Ковалевский - Брат и сестра

— Зоя, наведи порядок! — сказал Кутырин. — Какие там у тебя будут вопросы? Мне надо успеть в театральную кассу.

Дима выполнял поручения по хозяйственной части: закупал тетради, чертежную бумагу, учебники, доставал билеты в театры, на концерты, в кино и на лекции.

— Вопросов много, — сказала Зоя, — но прежде всего — сад! Послезавтра вся школа выходит работать на участок. Надо, чтобы наш класс не оскандалился!

Симонов перебил Зою:

— Главное — обезвредить Витьку Терпачева, он своими анекдотами все дело изгадит.

— Подожди, Петя! Нам надо распределить между собой обязанности.

Дима сказал:

— Как работают стахановцы? Приходят к станку, а инструмент уже весь под рукой, на месте.

— Что ты предлагаешь? — спросила Зоя.

— Ты говорила — Язев указал наше место?

— Да! Наш участок от угла вдоль тротуара и до входа в школу.

— Тогда все ясно! — И Дима предложил: — Петя живет, можно сказать, прямо в саду, — поручим ему, чтоб весь инструмент до нашего прихода был уже на месте, с самого утра. Да не в куче, а чтобы все было в порядке: лопаты, грабли, носилки…

— Правильно, — согласился Петя. — Только давайте помощника — ведь там одних лопат будет две тонны, а нести их надо со склада через весь участок.

— Рано стонать начинаешь! — упрекнул его Кутырин.

— Петя совершенно прав! — сказала Зоя. — Иначе он не успеет до нашего прихода. Дадим ему Ярослава Хромова. Хромов живет рядом со школой. Кроме того, Хромову вообще надо давать больше поручений — он решил подать заявление в комсомол.

— Догадливый мальчик, — сказал Дима. — Если бы он это сделал два года назад…

— Брось, Димочка, — сказал Петя. — Ярослав хороший парень.

Молчавшая до этих пор Пчельникова внесла свое предложение:

— Обязательно надо, чтоб на участке была вода. А то такие, как Бояринцева и Ната Беликова, то и дело будут бросать лопату и бегать за водой в школу.

Зоя, улыбнувшись, внимательно посмотрела на Петю, и он понял, чего она от него хочет.

— Вода будет! Мать поставит на табурете прямо на участке.

— А я, — сказала Зоя, — прихожу раньше всех и, не дожидаясь, пока соберутся все, каждому покажу на месте, что нам предстоит сделать.

— Да уж конечно, не митинг же нам там устраивать, — заметил Кутырин, по обыкновению глядя в окно.

— Зоя, зайди, пожалуйста, по пути за мной — мне тоже надо быть раньше других, — попросила Лиза.

— Зайду! А теперь давайте обсудим: нужна листовка-молния или нет?

Петя пришел в восхищение:

— Здорово! Я предлагаю посредине участка воткнуть деревянную лопату и прямо на лопату наклеивать через каждые полчаса молнию.

Лиза выразила сомнение.

— А не будет ли отвлекать? Ребята станут толпиться около листовки, начнутся около нее пересуды.

Но Пете все больше и больше нравилась идея выпускать на участке листовку. Еще не было написано ни одного слова, а он уже злорадно посмеивался, как будто листовка уже готова, наклеена и он ее читает. Петя сказал Кутырину:

— Заготовь карикатуры на этих голубков. — Он имел в виду Люсю Уткину и Терпачева. — Ты нарисуй так: Люська и Виктор стоят рядом, а физиомордии ихние закрыты лопатой. Каждый поймет, чем они там за лопатой занимаются.

Зоя резко запротестовала:

— Ни в коем случае! Никакого зубоскальства, а то действительно все будут отвлекаться от работы. Вообще Лиза права: не надо никого отвлекать. Лучше весь материал мы дадим в стенгазете. Не надо листовки!

Дима нетерпеливо сдвинул на руке обшлаг курточки и, взглянув на часы, стал торопить Зою:

— Давай, давай, Зоя, дальше! Какие еще вопросы?

Но Зоя не скоро отпустила товарищей, — не затем она собрала их, чтобы через десять минут махнуть рукой на все, что было так важно для класса.

Посоветовавшись, решили, что пора устроить собеседование на тему о выборе профессии, хотя Кутырин отнесся к этому иронически — ведь он еще в седьмом классе сделал выбор: авиационный институт. Петя тоже ясно представлял свою дорогу — в Тимирязевскую академию. Но многие, в том числе и Пчельникова, несмотря на определенность ее характера, еще не отдавали себе отчета, куда их влечет. Таким надо помочь разобраться в самих себе чем раньше, тем лучше, необязательно ждать, когда они перейдут в десятый класс.

Договорились перестать церемониться с Люсей Уткиной и Терпачевым: надо заставлять их тоже выполнять поручения — пусть они пригласят для беседы о выборе профессии преподавателей: одного — с физико-математического факультета МГУ, другого — из пединститута.

Решили также устроить очень важную перед экзаменами беседу на тему «Как соблюдать режим дня?» Зоя взялась уговорить Ивана Алексеевича Язева, чтобы он сам провел эту беседу.

Самым последним встал вопрос о Коркине, на которого так неожиданно подействовала бутылка с соской.

— Черт с ним! — сказал Петя Симонов. — Пускай помучается! Марает класс, а мы должны нянчиться с ним? Может, прикажете пойти к нему просить прощения?

Так же думал и Дима: «Пускай Коркин подольше переживает «подарок», — иначе пропадет весь эффект». Совершенно иного мнения придерживались Лиза и Зоя: нельзя оставлять Коркина одного, необходимо сегодня же поговорить с ним; он должен понять — класс не отворачивается от него, наоборот, хочет помочь ему и требует, чтобы Коля отказался от приятельских отношений с подозрительной уличной компанией.

В раздевалке Зоя увидела, как Николаю Ивановичу Погодину восьмиклассники помогают натянуть между колоннами вестибюля огромное полотнище-плакат с призывом:

«В воскресенье дружно, все, как один, выйдем на работу! Пускай вокруг нашей школы зашумит зеленый сад!»

У Зои, как говорила она в детстве, «защекотало что-то на душе». Стало радостно и необыкновенно легко.

Она шла мимо решетки, отгораживающей школьный участок от тротуара, и, глядя сквозь железные прутья на обломки кирпича и строительный мусор, несколько раз повторила про себя: «Здесь зашумит наш зеленый сад!»

В таком приподнятом настроении, уверенная в своих силах и не сомневаясь, что Коркин поймет ее как следует, Зоя быстрым шагом завернула в Вокзальный переулок и направилась к новому четырехэтажному дому.

Квартира Коркиных находилась в первом этаже. Коля увидел Зою из окна раньше, чем она позвонила.

Зоя совершенно отчетливо слышала, как Коркин на цыпочках подошел на ее звонок к двери, затаился, но не открывал. Зоя не сомневалась, что слышит его дыхание. Она знала, что, кроме него, никого в квартире быть не может: мать на работе, отец — в командировке. Зоя сказала:

— Коля, открой! Ведь это же глупо! Нам надо поговорить с тобой. Меня прислали к тебе товарищи.

Но Коркин молчал. Скрипнула половица, слышно было, как он прошел через переднюю в кухню и закрыл за собой дверь.