Юрий Шевченко - Эворон

Во всяком случае, так было до 1928 года, когда — уже в ранге «правителя Китая» — маршал позволил себе заигрывать с американцами и даже завел советника из богатой заокеанской страны. Роль безропотного агента ему надоела. Показалась бесперспективной. Маршал начал менять ориентацию.

Японская политика стремилась всегда превратить Китай в свой сырьевой придаток, удерживать громадную страну на грани нищеты. Чжан же был на новом этапе своей карьеры заинтересован в поддержке собственной китайской буржуазии, надеясь оставаться вождем нации. И бывший хунхуз попробовал проявлять самостоятельность, принимать решения вопреки советам японских друзей и благодетелей.

Тогда были призваны специалисты из разведки Квантунской армии.

Доихара и его коллеги провели операцию с ювелирной точностью и блеском. В ночь на 4 июля специальный поезд, следовавший из Пекина в Мукден, имел в своем составе личный салон-вагон маршала. Проводив на столичном вокзале Чжан Цзо-линя, как того требовал протокол, японский советник Нанао и его адъютант Доихара вернулись в город, и полковник уселся к телефонному аппарату, продиктовал в трубку точное расположение вагонов поезда, а также внутреннюю структуру салон-вагона, включая место кресла маршала.

За несколько минут до прихода состава в пункт назначения, уже в пригороде Мукдена, на пути произошел взрыв. Сдетонировал заряд динамита, уложенный под рельсами. Взрыв пришелся точно на то место, над которым в тот момент мчался салон-вагон. Маршал и его свита погибли. Больше в поезде никто не пострадал. Точность расчета подрывников была такова, что состав, из которого на полном ходу был изъят один вагон, продолжил свой путь.

Неблагодарный хунхуз взлетел на небо.

Этой же ночью начался взлет и полковника Доихара.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Несколько лет спустя он уже избранный и любимый сын империи, начальник разведки Квантунской армии, обремененный задачей подбора, воспитания и заброски во все жизненно важные для Японии районы мира своих агентов, остро отточенный ум «расы Ямато».

Тогда, в 1928-м, с подчинением Маньчжурии пришлось повременить, к этой акции не в полной мере была готова Квантунская армия, недостаточно отмобилизованная, да и сменивший Чжан Цзо-линя на посту верховного правителя его сын не проявил рвения стать марионеткой. Надо было выждать.

Ожидание, наполненное для полковника Доихара напряженным созиданием разветвленной шпионской сети, в том числе в советском Приморье и Приамурье, длилось три года — в сентябре 1931-го военные руководители империи сочли, что час пробил, обстоятельства созрели. Настало время оккупации Маньчжурии — плацдарма для атаки на СССР.

Начальник русского отдела генерального штаба вооруженных сил Японии полковник Хасимото следующим образом разъяснит в дальнейшем смысл и направление задуманного:

«Я пропагандировал включение части территории Советского Союза в великую восточноазиатскую сферу взаимного процветания».

15 сентября на совещание в Токио был приглашен Кэндзи Доихара. Начальнику разведки Квантунской армии, уже полностью готовой к бою, дали понять, что нужен подходящий повод.

Всего три дня понадобилось дисциплинированному полковнику, чтобы справиться с заданием. 18 сентября им был организован еще один взрыв — на Южно-Маньчжурской железной дороге. В диверсии обвинили китайскую сторону. Квантунская армия, пылая негодованием, развернула боевые знамена и захватила Маньчжурию. На ее территории решено было создать послушное государство Манчжоу-го. Для этой цели требовалось подыскать надежного ручного правителя, лучше — со звонким именем, чтобы вылепить из него марионеточного императора захваченной провинции.

Доихара лично отправился вглубь Китая и совершил еще один подвиг во славу империи — вывез в Маньчжурию, в распоряжение Квантунской армии, последнего представителя китайской императорской династии Пу И. За полковником утвердилось негласное имя — «японский Лоуренс».

В то время, когда пробиралось к нему неведомыми тропами через кордоны очередное, несколько утомительное, донесение лейтенанта Дзудзи и к которому относится наш рассказ, плацдарм против СССР в Маньчжурии уже был создан, Доихара носил погоны генерал-лейтенанта, закончил академию японского генерального штаба и, кроме выполнения своих прямых обязанностей, готовился вступить в командование подразделениями армии, ориентированной на Номонхан-Дзикена [3] Так японцы именовали Халхин-Гол. .

«Уважаемый руководитель!

Полученное от Вас задание потребовало мобилизации всех доступных ресурсов, хотя характер русского человека в основных своих аспектах мне уже был известен. Но не всегда понятен, объясним. Разумеется, в шинели солдата русский человек значительно уступает японцу — он менее дисциплинирован, хуже владеет оружием, для него не столь авторитетны личность и приказ командира. Следует принять в расчет, кроме того, качество оружия, которым укомплектованы местные войска. Чрезвычайно затруднительно организовать инспекцию по этому вопросу в обстоятельствах, меня окружающих, но надежность и безотказность стрелковых единиц, которыми снабжаются охотники и органы рыбохраны, весьма невысоки. Если аналогичным стрелковым оружием пользоваться на поле боя, успех будет невелик. Орочские охотники, а также нанайцы привержены к старым винтовкам типа «Винчестер» и «Манлихер», которых остается все меньше. Баз для ремонта не существует.

К характеру сегодняшнего русского следует отнести такие черты, как оптимизм, терпимость к жизненным трудностям. Он весьма приспособлен к нашим суровым условиям, что роднит его с представителями диких народностей. Суровая зима, подробности которой я Вам сообщал в предыдущем письме и повлекшая за собой ощутимые материальные потери, не повлияла на общее настроение.

После естественной задержки, вызванной лечением санкционированного вами ранения левой руки (ампутирован мизинец), дабы избежать воинского призыва, посетил интересующий нас город. Он заметно вырос, строительство активно продолжается, в нем принимают участие бойцы регулярных частей Красной Армии, подчиненных Блюхеру, и значительное число демобилизованных. Весьма непродолжительное время имел возможность непосредственно наблюдать их. Общий вывод — обмундирование хуже японского, питание малокалорийное, подверженность цинге. Здесь, тем не менее, открыт клуб и библиотека, аэродром «Осоавиахима».

Если мысль моя правильна, вам будет любопытна следующая частность строительства, весьма красноречиво рисующая склад русской души.

С наступлением холодов приостановилось снабжение площадок строительным лесом. Заготовленная древесина в окрестностях города уже использована, разработки идут на противоположном берегу Амура. Недостаток механизированных средств доставки, а также лошадей, затрудняет транспортировку. Средств на сооружение канатной дороги нет. Ощутим недостаток в бензине, что исключает использование и грузовиков.