Юрий Шевченко - Эворон

В то же время позволю себе указать на недопустимость преждевременного энтузиазма по этому поводу, который я ощутил в Харбине у некоторых из моих коллег. Такая точка зрения не должна возобладать. Русские ведут дело на востоке в целом продуманно и с размахом, только в освоенном мною районе за минувшие два года появились такие атрибуты пропаганды, как электрический свет, хлебопекарня, больница, а также школа. Должен отметить весьма бережное отношение к фольклору, этнографическим особенностям, терпимость к верованиям, даже суевериям.

Возможно использование.

Дополнительную информацию по затронутому вопросу передам следующей почтой. Она, надеюсь, будет актуальна в свете принятой нами программы для народных масс.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Николай Павлович Сидорцев устроил в школе особый урок, во время которого стены класса были увешаны фотографиями и рисунками огородов.

Испокон веку питались орочи рыбой и мясом, а в голодные годы — дикими ягодами и кореньями, и если и боролись с цингой, то с помощью хвои и черемши. Никогда не было овощей в этих краях. Не потому ли каждый второй ребенок в орочской семье умирал?

Вот и первенец Сикау Покто погиб, пока охотник был в тайге — Люба не смогла уберечь от горячки парнишку.

Рисунки орочам понравились, сами же картошка и капуста, горячие, парные, вызвали недоумение и брезгливость. Валентина, жена Сидорцева, — учитель биологии в школе — рассказывала, как и зачем выращивают картошку. Старики заволновались:

— Как же будем ее есть, если в земле навоз?

Но все-таки попробовали из уважения к учителям, первым вызвался Тончи. Понравилось.

Пришлось Сидорцевым осваивать и животноводство. По их просьбе из Совгавани привезли в Уську первую корову. Орочи обступили диковинного, неуклюжего оленя с короткими рогами, гладили его, смеялись. Для коровы построили маленькую ярангу, в которой учительница и две ее ученицы — Аня Акунка и Надя Муленка — доили, чистили и кормили первенца будущей животноводческой фермы колхоза «Ороч».

«Уважаемый руководитель!

Санкционированный Вами и осуществленный мною рейд позволил убедиться в настойчивом насаждении властями колхозов как вдоль побережья (рыбные промыслы, возделывание сои, риса, добыча морского зверя), так и в глубине континента, в том числе в непосредственной близости от интересующего нас города.

Обогатившие меня впечатления, которыми спешу поделиться с Вами, весьма противоположны тому, что говорят и пишут (судя по полученным от Вас материалам) о Комсомольске как на западе, так и на востоке. Известную Вам телеграмму Сталина о необходимости построить город подальше от границы следует, видимо, толковать не как свидетельство боязни за его судьбу, а шире — как разумную предосторожность ввиду характера намечаемой там индустрии. Вне всякого сомнения здесь сооружается судостроительное предприятие, мой информатор — приходской священник, сын его «репрессирован» (новый термин, адекватен превентивному заключению), возможно — за акт саботажа. Сожалею, что мой коллега слева посчитал возможным упустить из поля зрения наличие такого перспективного человеческого материала.

По-прежнему не располагаю удовлетворительной информацией о сырьевом грузопотоке. Если предварительные данные верны и все для Комсомольска доставляется из европейской части, позволю себе почтительно рекомендовать предпринять усилия для поощрения русских на этом пути.

Позволю себе также высказать и следующее соображение: мнение известного Вам лица о необходимости усилить акты диверсии и саботажа применимо лишь постольку, поскольку ответственность за них и сам процесс мероприятий возьмут на себя наши русские друзья в Китае. Бросать тень, в случае малейшей неудачи, на империю считаю неразумным. Имя японца должно ассоциироваться в сознании местного населения, в том числе и славянского происхождения, только с категориями справедливости и добра. Так диктует будущее.

Здесь же прилагаю данные о примерных размерах окладов ряда инженерно-технических работников судоверфи, сведения о пахотных землях Комсомольского (нанайского) района и расписание движения пассажирских поездов по железнодорожной станции Хабаровск.

Сомнения о существовании железнодорожной ветки между интересующими нас пунктами вынужден развеять — полотно с ноября по март было проложено непосредственно по льду Амура. Динамику продвижения составов, как и характер грузов, установить не удалось — Вам известны мои принципы величайшей осторожности, которые, надеюсь, не ставят под сомнение мою личную храбрость.

От того же информатора получил не проверенные сведения о некоей богатой полезными ископаемыми долине в северо-западном направлении. Относя их к местному фольклору, приложил, тем не менее, усилия для выяснения сведений. Они не подтверждаются. Однако полагаю разумным обдумать все же меры поощрения информатора. Лично он выражает просьбу в качестве компенсации за упомянутые и будущие заслуги предпринять шаги для облегчения судьбы его сына Митрофана Баяндина. Данные прилагаю.

Суровая зима пришла в отроги Сихотэ-Алиня. Не успел завершиться медвежий праздник, как потянуло ледяным ветром с севера, со стороны Охотского моря, градусник на стене школы показал минус тридцать и при такой погоде налетел ураган — дальний отголосок зимних японских тайфунов.

Ураган разрушил электростанцию, унес по льду неизвестно куда стоявший на берегу бревенчатый магазин, замел дороги, отрезал Уську от большой земли.

Несколько дней доедали орочи старые запасы мяса, дожигали случайно оставшийся керосин — его ведь теперь, после открытия электростанции, не запасали. Потом затеплились в избах и юртах лучины, заплакали от голода дети. Пища кончилась. Пришел в школу Тончи Батум.

— Дайте мне спички, учитель, — попросил он Сидорцева.

— Как я могу, Тончи? Только половина коробки осталась — лучины разжигать.

— А что говорит радио?

— Радио говорит — скоро придет помощь. Из Совгавани уже вышли трактора, но сильно большие заносы.

— Будэнгери сказал деду: помирать надо. И Покто сказал.

— Разве можно слушать шамана? А Покто я покажу! Еще один шаман нашелся…

— Дайте мне только пять спичек, Николай Павлович. Попробую пойти на охоту. Дети хотят есть.

Отсчитал Сидорцев из худого коробка пять спичек и отдал ученику. Тончи завернул их в тряпицу, сунул за пазуху и ушел в пургу. Не хотел отпускать его Николай Павлович — кто же охотится в непогоду? И зверя не найдешь, и себя погубишь. Задумаешь согреться — не сможешь. Не загорится костер на большом ветру. Хоть полные карманы спичками набей.