Арвид Григулис - Когда дождь и ветер стучат в окно

За последней рюмкой коньяка договорились, что приезжие эту ночь еще проведут под клевером. Завтра, как обычно по воскресеньям, на дорогах будет много народу, и они не вызовут никаких подозрений.

Посвежела после дождя выгоревшая на солнце голая песчаная земля. Дорога вела вдоль Венты, от которой веяло приятной прохладой. Вдруг путники услышали песню, которую пели девушки. Вилис от неожиданности остановился.

— Чего встал? Не слышал, как девки поют? — спросил Силинь.

— Но послушай, они ведь поют «На воде качайся, лодка». Очень красивая песня.

Лодка плыла вниз по течению. В ней сидели четыре девушки и пели. На солнце сверкали их яркие платья.

— Алло! — закричал Вилис, сорвав с головы шапку.

— Алло! — отозвались девушки и замахали руками. — Возьмите нас с собой!

— Садитесь!

— Гребите к берегу!

Девушка повернула лодку.

— С ума сошли, нам теперь не по бабам бегать, а задание выполнять, — прошипел сквозь зубы Силинь.

— Ничего, лодка нам по пути, доставит как раз туда, куда надо, — поддержал Вилиса Лейнасар. Он затаил обиду на Силиня за вчерашний обед в бане, хотя в принципе и признавал, что равенства быть не может.

Лодка подошла к берегу, и Лейнасар с Вилисом сели в нее. Силинь продолжал путь один.

Девчата встретили парней просто, по-дружески; Лейнасар устроился рядом с той, что держала руль. Вилису понравилась та, которая гребла. Когда она, самая полная из всех, налегала на весла, казалось, что тонкая, усеянная голубыми цветочками ткань кофточки вот-вот лопнет на груди. Вилис любовался девушкой.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Велта. А тебя?

— Вилис. Почему вы перестали петь?

— Потому что вы нам помешали, — сказала девушка, сидевшая на носу лодки, и плеснула в Вилиса воду. Несколько капель попали и на Велту, и она вскрикнула:

— Перестань, Илга.

Илга откинула голову и рассмеялась. Руки она запустила в воду, рассекая ее пальцами.

— Девчата, споем! — предложила Илга и опять затянула:

Вилис и Лейнасар подхватили, и песня поплыла над Вентой.

Когда они кончили петь, Лейнасар спросил:

— А вы войны совсем не боитесь?

— Пускай война боится нас! — ответила Илга.

— Боимся, конечно, — серьезно сказала Велта, подняв весла и пустив лодку по течению.

— И все же катаетесь на лодке и песни поете?

— А что нам, заранее на кладбище идти? Нас еще не убили, — заговорила наконец четвертая девушка.

— Чтобы нас убить, нужна серебряная пуля, поэтому мы и будем жить! — перебила Илга и запела:

Так они плыли довольно долго. Лейнасар увидел, что река удаляется от дороги, и сказал, что им пора вылезать. Велта повернула лодку к берегу.

— Жаль расставаться, — посетовал Вилис.

— Вы бы в гости пришли, — серьезно предложила Велта, отталкивая лодку.

— Дверь клети будет открыта? — пошутил Вилис.

— Обязательно! — крикнула Илга и помахала рукой.

Когда они по обрывистому берегу поднялись наверх, Вилису показалось, что он из яркого солнечного света попал во мрак.

На дороге их догнал Силинь.

Хутор «Дзелмес» они нашли без труда. Хозяин Ансманис ждал их и сразу отвел в ближний сарай. Он откинул несколько охапок сена, и открылся ход. По этому ходу можно было доползти до другой стены, где в сене была устроена нора. Верхний слой сена подпирали доски и колья. Свет проникал через щелку в стене.

— Вчетвером тут будет тесновато, но вы свой «кабинет» можете сами расширить по надобности, — посоветовал Ансманис.

— Почему вчетвером? — недоумевая, спросил Вилис.

— Иной раз тут еще Карнитис ночует.

В тот же день они расширили нору.

— Любой цыган позавидует, — похвастал Силинь, осмотрев нору после «ремонта».

Они ожидали четыре дня. На пятый день явился связной Паэгле. Он пришел в самое время. От безделья все стали раздражительными, то и дело вспыхивали ссоры. Поводом для раздора обычно была какая-нибудь необдуманная фраза Вилиса, которую Силинь никак не мог оставить без отпора, чтобы не допустить в группе нежелательных настроений.

— Господа, — сказал Паэгле, — сейчас я познакомлю вас с человеком, который занимает видное место в нашем деле.

Паэгле по-военному поднес несколько пальцев к кепке, желая, видимо, этим придать своим словам больше весу.

Он привел с собой уже немолодого человека в капитанской форме латышской буржуазной армии. Взгляд капитана был устремлен вперед. По энергичным движениям, быстрым и нервным жестам Лейнасар отметил, что перед ним неврастеник.

— Здравствуйте, господа, — поздоровался по-военному капитан.

Общий ответ напоминал ворчание голодной собаки, у которой пытаются отнять кость. Только Силинь громко прокричал:

— Здравствуйте, капитан!

Капитан всмотрелся в Силиня, протянул руку и уже совсем штатским тоном сказал:

— Привет, Олень!

— Привет, Лилия! — ответил Силинь. Затем он сделал шаг вперед и, повернувшись к Вилису и Лейнасару, сказал: — Разрешите познакомить вас с самым энергичным руководителем наших военных сил — с капитаном, настоящую фамилию которого не всегда следует и не всегда уместно называть, ибо мы действуем в трудных боевых условиях, а кличка его — Лилия.

Капитан одобрительно кивнул. Всякие клички и конспиративные трюки, нужные и ненужные, были его слабостью. И теперь эта Лилия была ни к чему, потому что и Лейнасар, и Вилис уже давно знали, что к ним приедет капитан Упелниек.

— Господа, начинаем заседание, — сказал Упелниек и, видимо, в подтверждение того, что слово «заседание» в самом деле происходит от слова «сидеть», первым уселся в сено. Но тут же вскочил: — Олень, ты ведь не представил мне этих господ, — и капитан показал на Вилиса и Лейнасара.

— Прошу прощения, — сказал Силинь. — Это радиотехник и радиотелеграфист Ансис Лейнасар, а этот господин — Вилис Кронкалн. В Швеции его прикомандировали в качестве помощника Лейнасара.

— Очень рад, — сказал Упелниек, — мы теперь сильно страдаем от нехватки радиотелеграфистов, Приближается исторический день — немецкий милитаризм будет разгромлен, на этот раз, вероятно, навсегда. Вместо него против коммунизма встанут новые силы — силы всего мира во главе с Англией и Америкой. Вторая мировая война подходит к концу, но мы, господа, стоим на пороге третьей. В этой войне коммунисты будут разбиты, в гигантской борьбе снова возродится наша Латвия. Я подчеркиваю, господа, наша Латвия — Латвия настоящих латышей! И в этой великой баталии большую роль сыграют наши шведские друзья. Как только начнется третья мировая война, шведы пошлют к курземским берегам свои подводные лодки и вызволят наше знамя свободы. Именно через Швецию мы поддерживаем связь с миром. А теперь связи нет. Разве это не ужасно, мои господа? Я рад, что с вашим прибытием из Швеции на родину этот существенный недостаток будет устранен. Еще раз благодарю вас, мои господа.