Сергей Малашкин - Девушки

— Уже уехали? — обратился он к Долгунову, снимая фуражку и вытирая платком пот с лица.

— Приедут, — улыбнулся парторг. — Победили! Праздник будет на нашей улице!

Долгунова и Нила Ивановича окружили начальники и парторги полей. Тут же вертелся Аржанов, только что вернувшийся на участок с бригадой Свиридова. Громко, чтобы все слышали, он говорил Волдырину:

— Устал я очень на добыче, Петр Глебович. Да и как, сам понимаешь, не устать, когда ни днем, ни ночью поспать как следует не дают! Пойду сейчас к себе, разденусь и такого задам храпака, чтобы после можно было еще несколько ночей не спать.

И он, не ожидая ответа Волдырина, зашагал в свой барак.

Войдя в комнату, Аржанов запер на крючок дверь и, не раздеваясь, лег на кровать. Окно не занавесил. Сумерки сгущались. Сонные темные мухи лениво ползали по столу, накрытому серой скатертью. Аржанов сунул руку под матрас и стал шарить под ним. Не найдя того, что искал, он быстро встал. «Где же финка?» — удивился он. Заглянул под кровать, потом на стол и, не найдя финки, снова лег на кровать и задумался, стараясь припомнить, кто заходил к нему в комнату.

«Никто не приходил. Была одна Сонька. Неужели она взяла нож? Зачем он понадобился ей? Нет, надо было во время налета немцев на карьер расправиться с этой опасной девчонкой. В суматохе тогда никто и не подумал бы, что ее убили… сказали бы: «Погибла от осколка фугаски».

Аржанов опять вскочил с кровати и, блуждая испуганным и злым взглядом по комнате, прошипел:

— Не смалодушествовал бы тогда, так не висела бы теперь эта дуреха камнем на шее…

Ночь наступила незаметно, залила комнату тьмой. Аржанов поспешно встал и вышел на крыльцо. Луны еще не было, она должна была скоро показаться. На поселке ни песен, ни крика петухов, ни лая собак. Аржанов, прислушиваясь, бросился с крыльца и исчез в ночи. Он остановился у берега, поглядел в неподвижную воду, сверкавшую мелкими красноватыми точками звезд, и скрылся за деревьями. Острый запах ландышей стоял во влажном лесном воздухе. На той стороне озера на кустах светлели облака тумана. Аржанов поднялся на трубы, идущие к полям сушки, и зашагал по ним. Он шел настороженно, часто останавливался, озираясь вокруг, всматривался во тьму. В лесу было все так же тихо, все так же пахло болотной сладковатой прелью и ландышами. Послышался крик совы. Аржанов вздрогнул и остановился. Оправившись от испуга, он стал по-кошачьи подкрадываться к аккумулятору. Луна выплыла из-за леса и стояла над его краем, Аржанов в страхе присел, прижался к трубам. От лунного света небо посветлело, а звезды побледнели. Воздух над полями принял мутно-серебристый оттенок.

— Черт ее вынес! — выругался Аржанов и посмотрел на круглую луну.

Она казалась насмешливой и злой. Федька не выдержал ее взгляда, опустил глаза и прижался к сырой земле, достал гаечный ключ из кармана, нащупал гайку на заслонке трубы, повернул ее до отказа. В трубах заклокотало, зашипело, и гидромасса, похлюпывая и словно вздыхая, свободно потекла и стала разливаться по болотным зарослям. Аржанов поднялся и со злорадным чувством осторожно пополз назад.

Добравшись до леса, он выпрямился, поднялся на трубы и побежал. Бежал, не оглядываясь и не прислушиваясь, до пересечения труб узкоколейкой. В этом месте он спрыгнул с труб и побежал вдоль железнодорожного пути. Навстречу мелькнул красный огонек семафора. Он странно пламенел в мутно-серебряной мгле ночи, словно глаз страшного чудовища, стоявшего высоко над узкоколейкой. Аржанов остановился и, тяжело дыша, прислушался. Никого. Тишина. Одна только луна в синеве. Она все так же насмешливо, зло смотрела на него, как бы следила за ним, как бы угрожала ему: «Беги не беги, а все равно от меня никуда не убежишь — я все вижу!»

Аржанов свернул на поле и через карты направился к задворкам поселка. Войдя в барак, он бесшумно прошмыгнул в свою комнату и, не зажигая света, переоделся. Из соседнего барака вышла группа девушек и с песнями направилась по улице на другой конец поселка. В тишине разлились их звонкие голоса. Когда девушки поравнялись с бараком, Аржанов выпрыгнул к ним из окна.

— Кто это? — испуганно вскрикнула девушка.

— Да это, кажись, Федька, — ответила другая.

— Леший болотный! Бежим! — отозвалась третья.

Девушки шарахнулись в сторону. Песня оборвалась.

— Куда вы? Куда вы? Это я, Аржанов!

— И вправду, девушки, это Федька.

Девушки вернулись и, смеясь, окружили его.

— Вы, девушки, своей песней весь сон смахнули с меня.

— Разбудили, разбудили его! — подхватила насмешливо одна из девушек. — Так мы и поверили тебе! Сонька, наверно, спать не дает?

— Что Сонька! Нужна она мне, как летошний снег! — крикнул Аржанов.

— Не ври, Федька! Не ври! Знаем!

— Все знаем!

— До подноготной!

— Ничего вы, красавицы, не знаете.

— Молчи! От нас не укроешься!

Девушки рассмеялись. Аржанов хотел было обнять одну из них, высокую, с длинной косой, но она вырвалась и отбежала со смехом в сторону. Другие бросились за нею. Аржанов погнался было за ними, но скоро остановился, вернулся в барак и стал раздеваться. Лежа в постели, он думал: «Ничего, кажется, сделал аккуратно. Как говорят, комар носа не подточит!»

Его только раздражало поведение Сони, ее настороженность и подозрительность к нему. Аржанов видел, что она с каждым днем становилась все мрачнее и мрачнее. Да и ласки ее стали холодны, безвольны и безучастны. При мысли о том, что девушка из ревности может выдать его, он содрогнулся от страха. Огромные, грустные глаза Сони смотрели на него с недоумением, с укором, с болью, и напрасно Федька, ворочаясь с боку на бок, тычась лицом в подушку, старался избавиться от пугающего взгляда…

Мотористка Груня, дежурившая на аккумуляторе, не заметила, что гидромасса идет не туда, куда нужно. Она узнала об этом только тогда, когда пришла Лида, ее сменщица, и подняла тревогу:

— Груня, гидромасса не поступает в резервуар! Почему?

— Не знаю, Лида.

— Ведь ты дежурила, а не я.

— Батюшки! — испугавшись, воскликнула Груня и позвонила на добычу. — Что у вас случилось? Почему не подаете гидромассу?.. Подаете? А где же она?.. Все время подаете? Да она не поступает к нам!.. Говорите, что между вами и нами прорвало трубы? Сообщить на поселок, в аварийную, чтобы послали дежурных слесарей?.. Хорошо, позвоню. Да и вы позвоните, с добычи!.. Я слушаю! Кто еще говорит со мной? Инженер?.. Так… А черт знает, что случилось! Я знаю только то, товарищ инженер, что гидромасса не поступает в резервуар… Луна светит? Но в лесу тьма, товарищ инженер. Черта тут увидишь, а не беду!.. Я давно миленькая! — сердито рассмеялась Груня. — Я уже сказала вам, что давно не поступает… Впрочем, точно не могу сказать, так как заметила в момент смены… Что я делала? Работала. Ведь ночь, и я не сова!.. Говорите, заслонку на другой массопровод? Нет, не переключила. Да и команды не было с разлива. Проверю заслонку. Сообщу… Не будете подавать гидромассу? В акте запишете, что краны не работали по моей вине? Вот это так! — Груня бросила трубку.