Александр Аронов - Пассажир без билета [об артисте цирка Л. Осинском]

— Прибыли и записались для участия в матчевых схватках пока следующие борцы, — сказал арбитр, — Елисей Буревой. Иваново. Человек — железные руки! Борец, стяжавший себе известную популярность!

— Это «подкладка», — объяснил Миша. — Будет подо всех ложиться.

Сухощавый пожилой борец сделал шаг вперед, приложил руку к сердцу и, поклонившись, встал на место.

— Аполлон Миловзоров! Мастер-техник французской борьбы. Любимец публики города Саратова. Силач-самородок со стихийным напором! Он не имеет пока громкого титула чемпиона мира, но при рациональной тренировке и нормальном образе жизни его ожидает чемпионство.

Толстый борец с бородой-лопатой неуклюже выпрыгнул вперед, поклонился и таким же нелепым прыжком вернулся на место. В зале засмеялись и захлопали.

— Казанский колосс-геркулес, стальной красавец Хаджи-Мурат-второй, чемпион Татарии, борец колоссальной силы, неоднократный победитель чемпионата французской борьбы, мастер ураганного темпа, двойного нельсона и тур-де-тета!

Представив всех борцов, арбитр объявил:

— Во французской борьбе разрешается захват противника за голову, туловище и руки, а также перебрасывание его через голову и спину. Категорически запрещается смазывание тела жиром, царапанье ногтями, задевание лица и горла руками, хватание за волосы, усы и нос. Прием двойной нельсон — угроза сонной артерии человека — разрешается не более трех минут!

Борцы Аполлон Миловзоров и Хаджи-Мурат-второй продемонстрировали запрещенные приемы. Участники чемпионата под «Марш гладиаторов» покинули сцену.

— Где сейчас борется Поддубный? — крикнул кто-то из зала.

— Неоднократный чемпион мира, чемпион чемпионов, великий русский борец, никем еще не побежденный, Иван Максимович Поддубный сейчас борется в Америке и поэтому не может принять участия в нашем чемпионате! — ответил арбитр.

— А где Збышко-Цыганевич?

— Старший или младший?

— Старший.

— Оба померли!

— А где сейчас борется Михаил Кожемяка? — выкрикнула девушка в красном берете.

— Неоднократный победитель матчей французской борьбы, зарекомендовавший себя одним из лучших борцов мира, Миша Кожемяка, молодой волжский геркулес, мастер «железного ошейника» — краватта, борец с феноменальной силой и редкой техникой, в данный момент участвует в состязаниях по французской борьбе в городе Воронеже!

Арбитр вызвал на ковер первую пару

— И ничего не как в театре и никакая не игра, — шепнул Левка Мише. — Все брехня! Честно борются. Слышишь, как толстый сопит? Какая же тут игра?

— Ну, не верь, не верь!

Арбитр засвистел в свисток и объявил:

— На тринадцатой минуте двадцатой секунде приемом обратный пояс победил борец Кукушкин! Правильно!

Борцы покинули сцену.

— А где борется Михаил Кожемяка? — крикнули из зала.

— Легендарный геркулес Миша Кожемяка борется в городе Туле!

— Подождите! Вы же говорили, что он в Воронеже! — загалдели в зале.

— По только что полученным сведениям, он переехал! Вызываю на ковер премированного красавца борца и геркулеса Яна Дойнова — Донца, ловкого как рысь, гибкого как змея, в весе ста шести килограммов и непобедимого Хаджи-Мурата-второго в весе ста пятидесяти килограммов.

В зале оживленно загудели:

Эго была, конечно, самая интересная схватка. Дойнов блестяще владел техникой: вертелся вьюном, стоял па голове, пируэтами уходя от партнера. Лучше всего у него получались мосты. Лысый, большеголовый Хаджи-Мурат-второй, вызывая всеобщую ярость зрителей, ставил подножки, мучил двойными нельсонами, зажимал Дойнову рот, нос, кусал его за ногу, бил с размаху по шее — отпускал «макароны», пыхтел и рычал, как зверь.

Вот он поднял Дойнова и понес к судейскому столу. Стол перевернулся, гонг и часы разлетелись, члены жюри разбежались.

— Есть! — наконец торжествующе пробасил Хаджи-Мурат-второй и, хрипло, зловеще захохотав, уложил Дойнова на лопатки.

— Неправильно! За ковром! Не считается! — ревели зрители.

Арбитр перевел борцов на ковер. Дойнов под восторженные крики зрителей повалил великана. Хаджи-Мурат-второй лег пластом на ковер животом вниз. Бедняга Дойнов никак не мог его перевернуть. Хаджи-Мурат-второй сопротивлялся отчаянно, но в конце концов перевалился на левый бок.

— Дай ему под дых, бегемоту! — в азарте кричали детдомовцы. — Дави его, Дойнов!

Раздался удар гонга. Арбитр пошел совещаться с судейской коллегией. Они долго о чем-то спорили. Арбитр вернулся и объявил решение:

— За время схватки борцы к фактическому результату не пришли. Однако по существующим для данного матча правилам жюри считает возможным победу засчитать Хаджи-Мурату-второму, как проявившему большую инициативу. Правильно!

— Неправильно! На мыло жюри! Долой Хаджи-Мурата-второго! Сапожники! — завопили зрители.

Дойнов неожиданно поднял руку, и все стихло.

— Прошу реванш!

— Реванш! Реванш! — закричали зрители.

— Мирово разыграно! Как по нотам, — шепнул Левке на ухо Миша. — Завтра переборются. Снова на ничью.

— Что я, слепой? — вскипел Левка. — Не вижу, что все по-честному? Молчи лучше!

После долгого совещания с членами жюри арбитр объявил:

— Решительная схватка без ограничения времени между Дойновым и Хаджи-Муратом-вторым разрешается! Завтра пара переборется!

Зал заревел от восторга. Арбитр объявил состав пар на следующий день, и борьба закончилась.

— Каждый день будем ходить! Любыми способами прорываться! — говорил разгоряченный, счастливый Левка, подходя к детдому.

Две недели спустя Левка, Сабина и Миша возвращались из Круглоозерного от Радика. Палило солнце. Сойдя с попутной подводы, они двинулись босиком, вздымая клубы пыли.

— Неужели и сегодня пойдете на борьбу? — спросила Сабина. — Неужели не надоело?

— Неужели пропустим? — сказал Левка. — Финальные схватки! Четыре пары. Без ограничения времени. До окончательного результата. Удивляюсь, как тебе борьба не нравится!

— А что хорошего?

— Что хорошего? — переспросил Левка и завопил:— Смотри! Эй ты, презренная подкладка, Железная Маска, борец Кац Мурат-третий!

— Что, трусливая тварь, Красная Маска, борец Осинский?

— Я, чемпион трех детдомов — Уральского, Круглоозерненского и Серебряковского — в весе двухсот семидесяти килограммов, вызываю тебя, Фому Неверующего, на «буревую» схватку!

— Я, чемпион мира и его окрестностей, в весе тысячи пудов, принимаю твой вызов!

Друзья покатились по траве. Мгновенно уложив Мишу на лопатки, Левка поставил на его хилую грудь ногу и закричал совсем как арбитр:

— На первой секунде приемом тур-де-бра — броском через плечо — победил атлет-геркулес-техник-механик-жулик-карманник Осннский! Правильно!