Борис Рощин - Открытая дверь

В этом месте своих размышлений Анатолий Ипполитович почувствовал легкое угрызение совести. Анна Михайловна была ему неплохой женой и хорошей матерью для сына. Но Анатолию Ипполитовичу иногда казалось, что, будь на месте Аннушки другая женщина, от этого ничего не изменилось бы. Он и с ней жил бы дружно, как с Анной Михайловной, и так же заботился бы о ней и о семье. Да, видно, тридцать пять лет не свадебный возраст. И здесь он опоздал, растратил себя по мелочам, о которых и вспоминать-то не хочется…

В прихожей хлопнула дверь, Анатолий Ипполитович вздрогнул, приподнял голову с подушки, прислушался. Так и есть, Витька вернулся. Анатолий Ипполитович отметил про себя, что сын не задает матери привычного вопроса: «Папа дома?» Напрягая слух, Анатолий Ипполитович попытался уловить в разговоре сына с матерью свое имя, но не уловил. Конечно же, Витька никому, даже матери, не расскажет про малодушие своего папы, но разве от этого легче? И ничего нельзя поправить…

Почти физически ощущал Анатолий Ипполитович, как порвались духовная связь и взаимное доверие между ним и сыном, которые он всегда точно чувствовал, которым радовался и втайне гордился. Скрипнула дверь. Анатолий Ипполитович поспешно опустил голову на подушку и прикрыл глаза. Сын тихо вошел в комнату и принялся что-то искать возле стола.

— Ты чего ищешь, Витя? — спросил Анатолий Ипполитович, стараясь придать своему голосу как можно больше естественности, и даже слегка зевнул, будто от дремы.

Витька, словно не поняв вопроса, оглянулся. Глаза отца и сына встретились. До этого момента Анатолий Ипполитович еще втайне надеялся, что страхи и сомнения — одна его фантазия, а Витька и думать забыл про сцену у ларька. Нет, не забыл и не забудет никогда. Теперь Анатолий Ипполитович не сомневался в этом. В глазах сына он увидел такое смятение и растерянность, что испугался.

Анатолий Ипполитович о чем-то еще говорил с сыном и плохо понимал, о чем. Витька отвечал односложно, на отца старался не смотреть. Когда он вышел из комнаты, Анатолию Ипполитовичу показалось, что сын слишком громко хлопнул дверью.

И вдруг словно острый гвоздь вонзился Анатолию Ипполитовичу в грудь, под мышку. Анатолий Ипполитович испуганно охнул, сжался, с замиранием ожидая нового колющего удара в сердце. Но удара не последовало. Анатолий Ипполитович облегченно перевел дух, потер ладонью впалую волосатую грудь и осторожно покрутил плечом, разминаясь. «А ведь так вот нежданно-негаданно и дуба дать можно, — пришла ему в голову невеселая мысль. — Кольнет, стрельнет — и будь здоров!»

Анатолий Ипполитович все еще осторожно, опасливо протянул руку к туалетному столику и взял зеркало. Поднес его к лицу и стал внимательно рассматривать себя, словно видел впервые. Одутловатое безбровое лицо с дряблыми мешочками под водянистыми прищуренными глазами, широкая полированная лысина, узкий клинообразный подбородок, припорошенный сединой. «Нда… физиономия, — произнес Анатолий Ипполитович вслух и поморщился, — в такую только и плескать пивом». Потом подумал, что о таких, как он, пишут в газетах: «…безвременно, на сорок девятом году жизни…». Хотя нет, о нем и этого не напишут, — Анатолий Ипполитович грустно и обидчиво улыбнулся, — не заслужил. Всю жизнь пахал как лошадь, растил, воспитывал, а потом какой-то молокосос плещет тебе в лицо пивом, и все рушится… Сиди в пивной пене у разбитого корыта. Родной сын хлопает дверью и смотрит на тебя с презрением. Это ли благодарность отцу за хлеб-соль. Живет — забот не знает, а уже четырнадцатый год пошел. Он в эти года в ФЗО за станком стоял, хлеб зарабатывал, не до подобных душевных тонкостей было.

Анатолий Ипполитович думал, размышлял, прикидывал так и этак дальнейшие свои взаимоотношения с сыном. На душе у него было скверно, паршиво, как никогда раньше.

Наконец эти угрызения совести перед сыном-дармоедом начали его раздражать. Анатолий Ипполитович зло отшвырнул в сторону зеркало, прокричал громко:

— Аннушка!

Анна Михайловна легко и мягко вошла в комнату, присела на диван рядом с мужем, привычно положила ладонь ему на лоб.

— Да отстань ты со своей температурой! — фыркнул Анатолий Ипполитович. — Здоров я, здоров! Ты когда в отпуск пойти думаешь?

— В отпуск? Мне все равно, могу в любое время, ты же знаешь…

— Тогда бери с первого числа и махнем-ка мы всей семьей на юг. А? Витьке хорошо в море поплескаться, да и нам с тобой не мешает хоть раз в жизни отдохнуть как следует. Снимем комнату, где потише, и целый месяц никаких забот. На водных лыжах покатаемся.

— Как же, Толя… — Анна Михайловна запнулась. — Мы хотели…

— Что мы хотели?! — закричал Анатолий Ипполитович, взрываясь. — Две лишние сотни на квартиру отложить! На эту столько лет копили, во всем себе отказывали, теперь тебе трехкомнатная понадобилась!

— Не для себя же мы, для Виктора, — робко возразила Анна Михайловна.

— Зачем Витьке трехкомнатная квартира?! — простонал Анатолий Ипполитович. — Пока он вырастает да выучится, само все образуется. Нечего ему с юных лет в квартиру утыкаться. Пускай на мир поглядит, жизнь понюхает.

— Ты же сам говорил, Толя…

— Ну говорил, а теперь мне отдохнуть надо, Аннушка. Устал я что-то, вконец рассохся. Да и ты у меня замучилась, на себя непохожа.

Анатолий Ипполитович приподнялся на локте, неловко обнял жену, прижался к ее теплому плечу. Проговорил тихо:

— Пора нам, Аннушка, хоть немного и для себя пожить. Я вот лежал сейчас, сердце зашлось…

— Ой, Толя!

— Копим, копошимся, а зачем? Для Витьки? У него — вон вся жизнь впереди. Нельзя ему как мы, Аннушка! Ему по тайге бродить надо, по морям поплавать, по проводам полазить, подраться за правое дело с кем-нибудь по-настоящему, по-сибирски.

— Что такое ты несешь, Толя? По каким проводам, с кем подраться?

— Это я так, Аннушка, в общем. А на юг надо обязательно поехать и не откладывать это дело. В театр приморский сходим, в ресторане посидим, на водных лыжах покатаемся.

— Дались тебе эти лыжи, — Анна Михайловна отстранилась от мужа, усмехнулась как-то странно, — представляю тебя на них…

От этой усмешки жены Анатолий Ипполитович сразу подобрался, построжал лицом и, как иногда бывает с вялыми и безвольными людьми, решительно произнес:

— Значит, договорились. С первого числа берем отпуска — и на юг. Куда ехать конкретно, вместе с Виктором решим.

Анна Михайловна не ответила, но Анатолию Ипполитовичу показалось, что на лице ее вновь промелькнула та же скептическая усмешка, которая всегда злила его и подталкивала иногда на грешную мысль о другой женщине.

Вечером за ужином Анатолий Ипполитович долго не мог объявить сыну родительское решение поехать отдыхать на юг. Он не сомневался, что еще вчера Витька от этой новости взвился бы от восторга, но сейчас… Сын сидел за столом вялый, отрешенно ковыряя вилкой котлету на тарелке, и не поднимал на родителей глаз. Анна Михайловна встревоженно посмотрела на мужа, Анатолий Ипполитович успокаивающе выгибал светлую бровь, давая понять супруге, что ему известна причина неважнецкого Витькиного настроения и ничего серьезного в ней нет.