Мирмухсин - Чаткальский тигр

Однажды, когда махалле стало известно, что Хайрулло осудили на три года, Таманно и Тасанно, возвращаясь утром с рынка, увидели, как какой-то мальчуган написал на их воротах ругательство и убежал. Музаффаров, заметивший, что старшая дочь взяла тряпку и, вернувшись к калитке, стала с нее что-то стирать, вышел на улицу. По оставшимся следам он прочитал непотребное слово. «Почему так поступил этот глупый мальчишка? — спрашивал самого себя Музаффаров. — Неужели мы это заслужили?..»

Узнав, из-за чего он так переживает, Мархаматхон стала утешать: чего, мол, только не вытворяют дети, стоит ли придавать этому значение. А Файзулла Ахмедович никак не мог успокоиться. Он даже выяснил, что тот малец — сынишка рабочего Эргашали-ака, их махаллинца, Героя Социалистического Труда. Узнав об этом, Музаффаров еще больше расстроился. «Значит, в этой уважаемой семье плохо поговаривают о нас», — решил он.

Почувствовав слабость и головокружение, Файзулла Ахмедович оперся руками о подоконник. Мысленно обратился к Хайрулле: «Эх, глупец, глупец! Ну, чего тебе не хватало? Ведь ты сын не какого-то мошенника! Ведь ты сын Музаффарова, который, подобно Эргашали, проливая пот, добывал хлеб насущный и жил честно! Почему же ты, бессовестный, навлек на нас такой позор? За какие такие грехи мне послано это наказание? Ведь я ни разу в жизни не напился допьяна, ни с кем не подрался, никого не оскорбил!..» И подумал, что не случайно Бехбуди назвал свою драму «Отцеубийца». Чтобы убить близких людей, не обязательно заносить над ними кинжал…

Теперь каждый из тех мошенников и рвачей, которым Файзулла Ахмедович в прежние времена говорил: «Вы алчные байвачча, живущие за счет других, как трутни!..» — мог с презрением бросить ему в лицо: «Ага, попался! Ты считал меня бесчестным, но мой сын не угодил в тюрьму! Наша власть знает, кого сажать!..»

Но… не мерещится ли ему? От калитки в сопровождении Мархаматхон идет Ишларбек Сапчабашев и несет узел, оттягивающий ему руку.

Оказалось, гость принес килограммов десять парного мяса. Сестра Мархаматхон тут же разостлала в мехмонхане дастархан, выставила угощение, принесла еще пару курпачей, чтобы было мягче сидеть. Сапчабашев сразу же попросил налить ему водки. Сигаретный дым наполнил комнату, в которой не принято было курить. Сапчабашев нес всякий вздор, банальности. «После смерти, большой ли ты человек или маленький, шах или нищий, все будем в одном месте», — глубокомысленно заявил он, как бы желая подчеркнуть, что он, Сапчабашев, скромный труженик торговли, и Музаффаров, занимавший прежде высокие посты, теперь равны и могут быть друг с другом откровенны.

Заметив, что муж побагровел и сидит насупясь, еле сдерживая гнев, Мархаматхон незаметно сделала ему знак, чтобы он не придавал значения пустячным словам этого человека. Ведь главное — он пришел с добрыми намерениями. И кроме того, он — гость, ни в коем случае нельзя его обидеть.

Сапчабашев же после длинного «философского» вступления заговорил наконец о том, ради чего, собственно, и явился:

— Я как только узнал, что моего единственного дорогого братишку посадили, у меня чуть сердце не разорвалось! Еда сделалась горькой — не могу ни есть, ни пить. Не-ет, этого нельзя так оставлять. Если вы будете сидеть сложа руки, то я сам буду действовать!

После каждой его фразы Мархаматхон в знак согласия кивала головой. Наливала ему чай, заботливо придвигала угощения. Рюмку же себе Сапчабашев наполнял сам, и с каждой опрокинутой стопкой у него развязывался язык все больше.

— Вон сколько орденов вам надавали. А мой братишка пускай сидит в тюрьме, да? С одной стороны — давать ордена, а с другой — сажать?..

Файзулла Ахмедович, всегда чрезвычайно деликатный с гостями, не выдержал:

— Эй, думайте, что говорите!

— А что, разве я не прав? — всхлипнул Сапчабашев и, вынув из кармана платок, шумно высморкался, потом промокнул глаза. — Да я все свои сбережения отдам и вызволю братишку! Разве можно в такой момент жалеть деньги!

— К сожалению, нашего сына наказали поделом. И деньги тут ни к чему. Одно преступление не должно повлечь за собой другое…

— Э-э, домулло, хватит! Вы всю жизнь были правдолюбцем, — что это вам дало? Сына вашего посадили. В этом мире у кого больше денег, тот и прав. А за вашу честность я и копейки не дам!

Файзулла Ахмедович вдруг вскочил с места и, налившись кровью, закричал:

— Пошел отсюда! Во-он! Или разобью о твою башку этот чайник!

Сапчабашев, ошарашенно вытаращив глаза, отпрянул назад, по-обезьяньи вспрыгнул и юркнул за дверь, уронив по эту сторону порога засаленную тюбетейку.

Мархаматхон подобрала его головной убор и вышла следом.

— Ишь, каков подлец! Честность попирает бесчестьем! Хочет мир поставить с ног на голову! — доносился из комнаты гневный голос Файзуллы Ахмедовича.

Мархаматхон сунула под мышку Сапчабашеву принесенный им сверток и сказала, чтобы он поскорее убирался, пока Файзулла Ахмедович не вышел, прихватив свою тяжелую инкрустированную трость. Вмиг отрезвевший Ишларбек прижал к себе узелок и, на ходу напяливая тюбетейку, бросился бежать по дорожке.

Мархаматхон постояла в прихожей, прислушиваясь к бормотанью мужа, который все еще честил незадачливого прощелыгу, и быстро зашла в боковую комнату, позвонила Амиру Равнаку — попросила его поскорее приехать и успокоить своего приятеля, который разбушевался что тебе самум. Чего доброго, еще с сердцем плохо станет…

Минут через сорок Амир Равнак был уже здесь. Файзулла Ахмедович с грустным видом сидел на веранде в бамбуковом плетеном кресле. Амир Равнак, широко раскинув руки, громко и весело приветствовал его. Затем удобно расположился напротив в другом таком же кресле и попытался развлечь, приободрить своего божа, погруженного в море печали. Зная о чрезвычайном интересе Музаффарова к географии и особенно к астрономии, рассказал ему о нескольких любопытных гипотезах советских и зарубежных ученых, вычитанных им недавно из журналов и газет. И Музаффаров разговорился. Они стали обсуждать статью, напечатанную на днях в «Правде». В ней говорилось о том, что Крымская обсерватория и обсерватории, расположенные на островах Аресибо, что вблизи Пуэрто-Рико, недавно направили во вселенную мощные радиосигналы. Их продолжительность была три минуты. Но они несли в себе информацию о человеке и его мозге, о существовании жизни на земле и основных химических элементах. Сигналы нацелены в сторону планет, расположенных у ближайшего к нам края Млечного Пути. По расчетам ученых, этот сигнал, обладая скоростью света, достигнет их через двадцать четыре тысячи лет… Как говорят специалисты, есть все основания предполагать, что среди трехсот миллионов планет, расположенных в этом созвездии, может оказаться одна, где существует жизнь. Это — г и п о т е з а.