Василий Золотов - Земля горячая

Три дня тому назад было сильное землетрясение. Небольшие толчки повторяются ежедневно, и мы как-то к ним уже привыкли. Но это было ужасно!.. Даже постройки трещали. У нас в комнате отошла печь от стены. Случилось это под вечер. Люди выбегали из домов раздетые. Часа через полтора опять толчок, но уже не такой сильный. Наташа и Ваня приютили у себя приехавших из Панина двух инженеров, супругов. Они было уже и купили кое-что, приступили к работе, как вдруг землетрясение!.. Прошло несколько часов, люди успокоились, вечером мы пригласили их в рыбокомбинатовский клуб на кинофильм. Посмотрели половину фильма, неожиданно киномеханик включил свет и сказал:

— Товарищи, расходитесь по домам и подготовьтесь, — ожидается волна цунами.

Что тут началось! Паника, давка, все рвутся к дверям, а я почему-то не так сильно перетрусила. Может быть, оттого, что Валентин сказал: «Ничего страшного. Не первый раз». Ведь он на Камчатке живет уже столько лет!

Наконец и мы выбрались на улицу. Обстановка как будто бы не предвещала ни волны, ни шторма. На небе багрово-красные полосы северного сияния. Красиво, но мне было как-то не по себе — сияние казалось заревом огромного пожара. Мы с Валентином заторопились к бараку. Было очень тихо. Впереди нас шла та молодая пара, которую приютили у себя Наташа и Ваня. Я вдруг услышала взволнованное дыхание инженера и его голос:

— Мы должны уехать, немедленно уехать!..

— Куда? — спросила жена.

— Хоть в Питер… Это же пытка, а не жизнь! Воды и той нет, приходится таскать лед в мешке на собственном горбу. Что я, грузчик, что ли? Да еще жди каждую минуту землетрясения, того и гляди полетишь в тартарары. Одни ненормальные тут и могут жить. Для того ли мы учились?

— Но ведь нас не отпустят!.. — проговорила жена.

— Мне плевать на то, что не отпустят! Сядем завтра утром на самолет — и все!

Тут я не вытерпела и сказала:

— Бегите, никто вас не задержит! Испугались землетрясений, соленой воды? Слышите, быстрей сматывайте удочки! Только имейте в виду — и в Питере землетрясения бывают. Авачинский вулкан даст вам прикурить! Камчатка — земля вулканическая и под ногами таких трусов, как вы, горит!

Здорово я рассердилась. Вот негодяи, и как это я не заметила в Панине, что они трусы. Еще посоветовала Булатову послать им вызов. Вот это порекомендовала, нечего сказать!

Войдя в барак, я постучалась к Ване Толману и предупредила, что его жильцы собираются бежать. Ваня очень удивился, а когда появились супруги, начал уговаривать жену инженера.

— Однако, засем безать? Посему безать? — страшно огорченный, говорил он. — Люди на Камсятке спокон веку зивут, я сам тут родился и никуда не собираюсь уеззать. Оставайтесь с нами — будем медведя бить, рябсиков стрелять.

Женщина, казалось, не слышала его слов — она торопливо сбрасывала повешенные на палочке платья и укладывала в чемодан. Мне было неприятно видеть ее несчастное лицо, и я поспешила выйти в коридор. Там я увидела Валентина, стоявшего с инженером, и сказала:

— Валя, пойдем.

— Иди, Галинка, я сейчас.

Я зажгла свет, включила приемник. Знакомая, до боли знакомая мелодия наполнила наш уголок. Чайковский. «Первый концерт»… Я ощутила вдруг какую-то бескрайнюю широту и радость, прилегла на тахту и задумалась.

Долго лежала я, все ждала мужа и незаметно уснула. Проснулась еще затемно — разбудили меня шаги Валентина. Он всегда подымался раньше меня. Значит, уже пора вставать. Рука моя потянулась к выключателю. Да-да, уже девять! Ведь я опоздала!..

Печь была уже растоплена, и на плите кипел чайник. Все-таки не муж у меня, а золото, несмотря ни ва что! Я выглянула в окно — темным-темно, все засыпано снегом. Значит, ночью мело. Я накинула халат и вышла в коридор. Там уже курили мужчины — Александр Егорович, Ваня и Валентин.

— Доброе утро, — сказала и.

— Доброе-то оно доброе, да не совсем… — отозвался Александр Егорович.

Ваня пожал мне руку. Он очень любит крепкое рукопожатие.

— Ну, как спалось? — спросил Александр Егорович.

— Отлично! — ответила я.

— И ничего не снилось? А волна цунами?

— Нет, не снилась…

— Молодец, Галина!

Я заглянула в комнату к девчатам. У них было темно. Повернула выключатель: Шура и Алла крепко спали на одной из коек.

— Ничего не понимаю, пора на работу, а они спят?.. — проговорила я. — И почему вы все дома?

— Цунами прошла стороной, а вот снежком завалило нас так, что не выйти, — объяснил Александр Егорович.

Я попыталась открыть дверь на улицу — она не поддавалась, заваленная плотной стеной снега.

В это время в комнате Баклановых зазвонил телефон, Александр Егорович поспешил на звонок, мы — за ним, Булатов, смеясь, спрашивал, как настроение, почему мы не на работе. Александр Егорович зло ответил:

— Не можем выбраться. Завалило нас!

«Вот это да! — подумала я. — Вот это зима!» Раньше я про такой снег читала только в книгах, а теперь сама испытываю это на себе. Когда-нибудь расскажу на материке…

Я начала будить девчат — они заворчали:

— Хотим спать, оставь нас в покое. Всю ночь не спали.

— Почему? — допытывалась я, тормоша их.

— Провожали этих… Валентин перевез их на ту сторону, а мы помогали чемоданы тащить…

— Ну и дуры же! — вспылила я. — Чего это понадобилось вам помогать трусам?

Шура так и подскочила на койке:

— А разве не ты просила Валентина помочь им?

— Вы что, с ума сошли?

— Вот это номер! А нам Валентин сказал, что тебе нездоровится и будто бы ты просила его помочь беглецам дойти до катера. Там, на пристани, была такая паника!.. Все спешили на аэродром, а Валентин взял без разрешения моторку Булатова, посадил в нее человек восемь и повез. Шла шуга, у берегов закраины из льда, а ему хоть бы что…

Когда подруги проводили беглецов, Шура зашла в диспетчерскую и узнала, что волна цунами прокатилась где-то стороной, около острова Беринга. Как только Шура вышла, повалил снег, мокрый да такой густой, что она еле открыла дверь.

Бакланов не спал, спросил:

— Чего не ложитесь, побаиваетесь цунами?

— Отбой уже был, — ответила Шура, — чего там бояться!

…Девчата рассказывали о своих ночных приключениях, а я удивилась: ну и заснула же, ничего не слышала!.. Потом мы все вместе начали стучать в стенку комнаты, в которой жили Лешка и Лена, — нам хотелось узнать, есть ли проход в сугробе от их крыльца. Лена ответила, что Лешка с грузчиками откапывают сейчас Булатова.

— А кто вас откопал? — поинтересовались мы.

— Сашка, — ответила Лена.

Значит, наши хлопцы молотки! Оказывается, в эту ночь на вахте был Сашка Полубесов. Он нисколько не растерялся, когда пришла радиограмма насчет цунами и снега, а тут еще в общежитии вновь прибывших грузчиков вспыхнула драка. Сашка угомонил буянов. Со всем справился.