Франц Таурин - На Лене-реке

— У вас, я вижу, этот фонд немалый, — сказал Самоходов с удовольствием.

— На бедность не жалуемся, — улыбнулся Андрей.

— Аппарат прогрет, — сообщил Кузьма Никитич. — Будем закачивать сок.

— Начинайте, — сказал Луговой.

— Коля! — обратился Кузьма Никитич к Догойдонову. — Сними пробу с головного чана и скажи, чтобы начинали перекачку сока в аппарат.

Николай бегом кинулся в соковарный цех. Через минуту он вернулся с большой мензуркой, наполненной розовато-желтым ивовым соком.

— Два и восемь десятых градуса. Нормально.

Он сделал запись в сменном журнале. Наблюдавшие за его действиями члены комиссии не заметили, что Андрей и Луговой отошли от них и остановились у аппарата.

Вдруг Андрей громко сказал:

— Пожалуйте на финиш. Экстракт пошел!

— Уже! — удивился Самоходов.

Из полудюймовой медной трубы ровной струей текла густая темно-коричневая жидкость.

— Замерьте плотность, Коля, — распорядился главный инженер.

Через минуту раздался радостный возглас Догойдонова:

— Шестнадцать с половиной!

— Как, такой годится, товарищ Юсупов? — спросил Самоходов.

— Очень даже годится, — ответил Юсупов, довольно улыбаясь.

Когда комиссия вернулась в кабинет Перова, Самоходов сказал:

— Больше всего меня порадовали два обстоятельства. Первое — то, что вы осуществили свою идею на высоком техническом уровне. Сделано по-хозяйски, с перспективой. И второе, главное, — на новом деле выросли новые замечательные люди. Вы очень хорошо сказали насчет золотого фонда, — заметил он Луговому. — Продолжайте и впредь беречь и растить этот фонд. В этом залог всех успехов. Кстати, с самого утра хочу спросить, как работает Парамонова?

— Хорошо работает. За последнюю декаду дала сто двадцать процентов.

— Сто двадцать? — несколько разочарованно переспросил Самоходов. — Она ведь давала, помнится, около двух норм?

— Не около, а больше двух, — поправил Андрей. — Она лично, за станком. А теперь она сменный мастер, и вся ее смена держит первенство в соревновании.

— Парамонова стала отличным командиром производства, — с гордостью произнес Луговой. — Это далеко не последний человек в нашем золотом фонде.

Прошло два дня. Вода продолжала прибывать.

Не имея никаких известий с острова, Андрей серьезно беспокоился.

В конце дня на завод позвонили с Тулугинского гидропоста. Катер стоял у Тулугинской скалы без горючего.

Это известие крайне взволновало Андрея.

Тулугинский гидропост находился километрах в десяти от Медвежьего острова. Было неясно, застрял ли там катер, возвращаясь обратно, или же горючего не хватило даже на один конец. Стали уточнять, сколько же его было на катере при выходе в рейс, и выяснилось, что суматошливый начальник транспорта в спешке оставил одну бочку керосина на причале.

Андрей вызвал механика гаража.

— Надо срочно доставить горючее до гидропоста, — распорядился Андрей, — поеду узнаю, что случилось.

— Обе машины в рейсе, — сообщил механик, — разве на вашем «газике».

— Рессоры выдержат? — спросил Андрей.

— Выдержат.

«Газик» отправили на причал погрузить оставленную бочку керосина. Андрей сходил домой и быстро вернулся с туго набитой полевой сумкой в руках.

— Вы надолго, Андрей Николаевич? — спросил Луговой.

— Вероятно, проеду с катером на остров, — ответил Андрей.

— Захватите почту, — догнала Андрея секретарь, — тут свежие газеты и несколько писем.

До Тулугинского гидропоста добрались уже под вечер.

— Катер здесь, — сказал шофер, когда машина перевалила последний подъем и начала спускаться к берегу. — Но без лодок.

«Час от часу не легче», — подумал Андрей.

Выскочив из машины, Андрей кинулся было бегом к берегу, но тут же остановился.

— Это не наш катер, — крикнул он, обернувшись к машине.

На берегу, неподалеку от катера, сидел с удочкой в руках худощавый темноволосый парень в сиреневой майке и засученных до колеи штанах.

— Вы здешний, товарищ? — спросил Андрей рыболова.

— Моторист, — парень махнул рукой по направлению к катеру. — А что?

— Не останавливался ли здесь катер? Голубой, с двумя шаландами?

— Стоял, ночевали они тут. А днем, должно быть, ушел?

— Куда?

— Не знаю. Не видел. Я с утра в деревню уходил.

Андрей решил остаться с горючим тут и ждать возвращения катера с острова.

Бочку выгрузили, и машина ушла в город. «А что, если у них не хватит горючего добраться даже сюда?» — подумал Андрей.

— Может быть, вы доставите меня с горючим на Медвежий? — подсел он к мотористу. — Дело срочное. Люди могут утонуть.

Тот молча посмотрел на него.

— Я заплачу, — торопливо добавил Андрей и покраснел.

— Не в плате дело, — недовольно возразил моторист и, закинув удочку, воткнул удилище в песок. — Съездить не трудно. Надо у начальника разрешение взять.

— А где он?

— На станции живет, — моторист указал на домик, приютившийся в живописном распадке среди группы невысоких кривобоких сосенок.

Андрей поднялся.

— Только его нет сейчас. Он в город уехал… Скоро должен быть.

— А если без него?

— Нельзя… У нас насчет этого строго.

— Понимаю, — согласился Андрей. — Только надо бы поскорей на остров попасть. Может быть, катер туда не дошел. Опасное там положение.

— Нет, без начальника нельзя.

Надвигались сумерки.

— Пойдемте на станцию, чего здесь сидеть? — пригласил моторист Андрея. — Там хоть в шахматы поиграем.

Начальник гидропоста возвратился из города поздно вечером. Поездку на Медвежий он разрешил.

— А когда можно будет поехать? — спросил Андрей.

— Это уж договаривайтесь с Иваном, — кивнул начальник на моториста и вышел.

— Ну, как же, Ваня? — обернулся к нему Андрей.

Моторист поскреб щетину на подбородке, поглядел в окно, хотя и без того было понятно, что на дворе ночь, и сказал:

— Куда же сейчас поедешь? Вон темень какая. Как раз в берег врежешься… Утром отвезу… — и начал расставлять шахматы для новой партии.

Но играл он невнимательно, видимо думая о чем-то другом, быстро проиграл партию и, поднимаясь из-за стола, совершенно неожиданно для Андрея сказал:

— Ну, давайте поедем. Чего до утра-то сидеть?

Андрей, конечно, возражать не стал.

Со свету на улице показалось очень темно. На безлунном небе особенно ярко горели звезды. У подножия горы скорее угадывалась, нежели виднелась, темная полоса воды.

Погрузили горючее. Ваня стал к мотору, Андрей — к рулю.

— Плесо хорошо знаете? — спросил моторист.

— Знаю, — уверенно ответил Андрей.

— Ну, поехали.

Катер, набирая скорость, рванулся вперед. От высокого носа поднимались два пенистых гребня, скользили по бортам и за кормой, сливаясь с бурлящим следом винта, оставляли на темной поверхности воды узкую поблескивающую полосу.