Сулейман Рагимов - Сачлы

Хосров, присев на носилки, поведал Рухсаре о своем ночном путешествии к Красным скалам, рассказал о предстоящем бое наутро.

— Книгу я вам дорасскажу, когда мы будем с победой возвращаться домой, по дороге, — пообещал молодой человек. — Конечно, можно было бы сделать это и сейчас, но я не хочу торопиться, не хочу комкать свой рассказ.

Они поболтали немного о том о сем.

Вскоре Хосров собрался уходить.

Рухсара, не скрывая своего огорчения, попросила:

— Посидите еще, Хосров! Мне так хорошо, когда вы рядом!..

Молодой человек ликовал в душе. Признался:

— Мне тоже, Рухсара. Знаете, в тот вечер, когда мы покидали город, я попросил маму, чтобы она наутро заглянула к вашей маме…

Рухсара потупилась, ощутила, как забилось ее сердце, загорелись щеки. Тихо спросила:

— А зачем это, Хосров? — Осмелев, подняла на него глаза, улыбнулась.

Он влюбленно, не таясь, смотрел на нее. И ей это было приятно.

Хосров ответил:

— Чтобы вашей маме не было тоскливо одной. Я подумал, пусть женщины поговорят, поближе познакомятся…

Она, не отводя своих глаз от его, кивнула:

— Спасибо, Хосров!

— Я уверен, у них найдутся темы для беседы… Когда мы вернулись с вами из Чанахчи, я рассказал маме про вас…

— Я — тоже!

— Я рассказал ей, как мне интересно было с вами разговаривать, как вы натерли ногу, как спали у меня на руке, как вы спасли жизнь Азизе и новорожденному, моему тезке, затем как вы спасли жизнь косуле… Словом, я рассказал маме о вас все-все…

— Ну, а она что? — тихо спросила Рухсара. — Что сказала ваша мама, Хосров?

— Мама призналась мне, говорит: эта девушка давно мне нравится. Говорит: весь город уважает Рухсару.

— Честное слово, Хосров, вы меня перехвалите! — Рухсара улыбнулась смущенно. — Вот увидите, я скоро зазнаюсь!

— Это на вас не похоже! — Хосров вздохнул и добавил: — Мне очень не хочется уходить от вас, Рухсара, но я должен… Пойду проведаю бойцов моей группы. В эту ночь нам придется померзнуть, костры разжигать нельзя. Я не прощаюсь с вами, еще забегу.

— Буду ждать вас, Хосров!

Глаза Рухсары ласково светились.

Однако в этот день они больше не увиделись.

С наступлением темноты Хосров опять был послан Гиясэддиновым на разведку.

Ему удалось, как и в предыдущую ночь, подобраться близко к тому месту, где находились бандиты. Когда кто-нибудь из них закуривал, Хосров отчетливо различал черты лица.

Эти огоньки цигарок сослужили ему немалую службу. Хосров убедился в том, что, как и предполагал Гиясэддинов, зюльматовцы, сосредоточившись на самой верхней точке Красных скал, создали там нечто вроде круговой обороны с интервалом между людьми примерно в пять — семь метров.

«Не густо, — отметил про себя Хосров. — Похоже, что Зюльмат попал в ловушку. Очевидно, не предполагал, что мы обнаружим его здесь…»

Из отдельных фраз, долетавших до него, он сделал вывод, что бандиты решили принять наутро бой.

Вернувшись в лагерь, Хосров доложил Гиясэддинову обо всем, что ему удалось разведать. В конце он спросил:

— На что Зюльмат надеется, товарищ начальник? Неужели не понимает, что его песенка спета?

— На что-то, значит, надеется, — ответил Гиясэддинов, морща лоб.

Они сидели в палатке Гиясэддинова. Кроме них здесь находились Годжа-оглу и Балахан. На столике горела свеча.

— Ясно, Зюльмат не ожидал нашего появления у Красных скал, — вставил Балахан.

Гиясэддинов согласно кивнул:

— Это бесспорно. Если бы ожидал, ушел бы… Куда угодно! Зюльмат — не дурак, понимает, что потерять подвижность для него — это значит потерять все! Чутье изменило старому волку, он начал допускать грубые ошибки!

Заговорил Годжа-оглу:

— Удивляюсь, почему Зюльмат не сделал попытки уйти от нас сегодня днем, когда мы только подошли к Красным скалам. Ведь не мог же он не заметить нас!

— Конечно, не мог, — отозвался Гиясэддинов. — Очевидно, растерялся, упустил момент. А сейчас он знает, что мы обложили его, как зверя в логове.

— Однако на что он все-таки рассчитывает? — снова спросил Хосров. — Мы должны предугадать его возможный ход!

Гиясэддинов улыбнулся:

— Я вижу, Хосров, в тебе и здесь говорит шахматист! Что ж, ты прав… Наверное, есть у Зюльмата в запасе какой-то ход — свой план боя. Впрочем, эта партия складывается явно не в его пользу. Мне кажется, Зюльмат сейчас размышляет так: «Да, я просчитался, хотел спрятаться, отсидеться, а попал в кольцо… Как это кольцо прорвать? Как выбраться из окружения?.. Приму бой. Люди этого Гиясэддинова будут атаковать, растянувшись цепью вокруг Красных скал. Выйдут из-за деревьев, двинутся наверх. Мы их встретим дружным огнем, перебьем частично, затем в наиболее слабом месте прорвем их кольцо и уйдем в лес…»

— Да, так он и попытается сделать! — сказал Годжа-оглу. — Надо предусмотреть этот его возможный маневр.

— Что ты предлагаешь? — спросил Гиясэддинов. Годжа-оглу, откашлявшись, заговорил:

— Мне кажется, нам надо держать в лесу в резерве группу человек в десять пятнадцать, которая в нужный момент встретит зюльматовцев, если они пойдут на прорыв. Во время боя сразу станет ясно, в каком месте Зюльмат намеревается это сделать.

— Да, надо создать резервную группу, — согласился Гиясэддинов. — Кто возглавит ее? Предлагайте кандидатуры, товарищи!

Хосров, как на уроке в школе, поднял руку. Гиясэддинов кивнул ему:

— Ну, говори!

— Мне кажется, во главе резервной группы можно поставить Илдырымзаде!

— Комсомольского вожака?

— Да. Я его хорошо знаю. Боевой парень!

Балахан поддержал:

— Верно, Илдырымзаде не подведет!

— Решено, — сказал Гиясэддянов. — Зовите Илдырымзаде сюда, объясним ему задачу его группы! — Обернулся к Хосрову: — Хосров, разыщи Илдырымзаде! Быстро! Кстати, пригласи сюда и Хангельдиева, он, как командир группы, тоже должен быть в курсе дела!

Хосров вышел из палатки.

«Военный совет» продолжался далеко за полночь.

Когда наконец Гиясэддинов распустил своих командиров и Хосров заглянул в палатку Рухсары, девушка уже спала. Он долго не отходил от входа, вслушивался в ее тихое, ровное дыхание.

Хосрову казалось, он может так простоять всю ночь до утра.

К утру еще больше похолодало. Было пасмурно. Кусты и деревья на открытых местах стояли в инее. В воздухе кружились редкие снежинки.

Лишь часам к восьми ветер прогнал с Красных скал остатки тумана. К этому времени все уже было готово к наступлению на банду. Бойцы и командиры групп ждали сигнала.

И вот наконец в небо взвилась ракета.

Живое кольцо вокруг Красных скал начало медленно сужаться. Где ползком, где короткими перебежками, прячась за камни и валуны, которыми были густо покрыты склоны горы, образующей как бы подножье Красных скал, бойцы коммунистического отряда продвигались вперед.