Анатолий Вахов - Пурга в ночи

— Я вам передам, когда вам удобнее будет сюда переехать, — сказал Бирич, и Елена поняла, что она должна уступить коммерсанту. Они еще поговорили, и Бирич поинтересовался:

— Не знаете, какие планы у ревкома на будущее? Михаил Сергеевич не делится с вами?

— Он так много мне обо всем рассказывал, что я перестала его слушать, — призналась Елена.

— Напрасно, напрасно, — укоризненно покачал головой Бирич. — Было бы весьма любопытно и пользительно знать о намерениях ревкома и его затруднениях.

— Это нетрудно сделать. — Елена поняла, чего ждет от нее Бирич. Это будет ее платой за согласие на возвращение.

Вечером, когда Михаил Сергеевич вернулся из ревкома, она с наигранно виноватым видом сказала ему:

— Прости меня, Миша. Я злая, нехорошая и взбалмошная бабенка, но я люблю тебя.

Счастливый Михаил Сергеевич обнял ее.

…Тренев из-за угла наблюдал, как подосланный им каюр остановил направляющегося к ревкому Смирнова и передал ему конверт. Смирнов с удивлением повертел в руках конверт и, прочитав на нем свое имя, вскрыл его. Тренев с жадностью следил за лицом Смирнова, стараясь узнать о содержании. Сам он не отважился вскрыть конверт. Лучшеменьше знать, а особенно в таких случаях.

Было утро, ветер стих еще ночью, но было сумрачно и холодно. Ново-Мариинск лежал под низким тоскливым небом, и казалось, что оно вдавило маленькие домишки в снег. Пост совсем обезлюдел. На промысел ушли последние охотники и рыбаки. В Ново-Мариинске было тихо и скучно.

Смирнов быстро пробежал письмо глазами и растерянно огляделся. «Хватился когда, — со злорадством подумал Тренев. — Сейчас каюр уже вовсю погоняет упряжку».

Смирнов, держа в руках письмо, зашагал к ревкому. У Тренева от страха закололо в груди. Неужели Смирнов Докажет письмо Мандрикову? Все получается не так, как рассчитывал Бирич. Тренев хотел выбежать из своего убежища, остановить Смирнова и сказать то, что ему наказывал старый коммерсант, но Смирнов замедлил шаг, потом сунул в карман письмо и, повернувшись, зашагал от ревкома.

Клюнул, обрадовался Тренев и, обежав склад, вышел ему навстречу.

— С добрым утречком!

Смирнов только молча кивнул. Тренев видел, как он обеспокоен. Он остановил Смирнова и тихо, оглянувшись по сторонам, проговорил:

— Ревком вчера получил из Крестов пакет. Киселев там убит. Мандриков хочет вас арестовать.

Агент Караева был бледен. Тренев торопился все высказать:

— Кто-то обвиняет и вас в гибели Киселева. Послушайте добрый совет, бегите скорее отсюда. Только не медлите!

— Да я же не виноват! — с отчаянием воскликнул Смирнов. — Когда я уезжал из Крестов, Киселев был жив, и никто не собирался его убивать. Сейчас мне письмо какой-то каюр передал. Странное письмо.

— Какое письмо, от кого?

Но Смирнов только махнул рукой.

— Я пойду к Мандрикову и все ему объясню…

— Вы с ума сошли! — Тренев был в этот момент искренен. — Да вы все погубите! Ревком уже решил вас… Бегите, бегите, пока не поздно! Ради бога, только никому не говорите, что я вас предупредил. Ревкомовцы не пощадят и меня. Они сейчас за Новикова, за Харлова будут мстить. К тому же есть слухи, что Стайн уехал к Караеву. Вас посчитают агентом не только Караевых, но и американца. Мы коммерсанты хоть и маленькие, должны друг другу помогать. И вы когда-нибудь мне поможете. Ну, торопитесь, пока вас не хватились!

— Спасибо, не забуду! Простите, что я иногда позволял себе… Прощайте, — Смирнов, с благодарностью посмотрел на Тренева, пожал ему руку и почти побежал к домику.

Тренев, проводив его взглядом, так же быстро направился в ревком. Он вошел в кабинет Мандрикова с таким встревоженным видам, что все обратили на него внимание.

— Никак, чертяки за тобой гонятся? — пошутил Гринчук.

— Случилось что-нибудь? — Клещин никогда не видел Тренева таким, взволнованным.

— Случилось, — Тренев подошел к столу Мандрикова. — Киселев убит…

— Что? — Мандриков поднялся и наклонился через стол к Треневу. — Откуда это вам известно?

— Смирнов письмо получил от Караевых… Сам мне сказал по секрету и хочет бежать из поста. — Тренев говорил, запинаясь от ужаса. Он понимал, что если обман раскроется, ему несдобровать.

— Где сейчас Смирнов? — спросил Мандриков.

— Дома, собирается!

— Надо немедленно арестовать его. — Мандриков обратился к членам ревкома: — Вы все пойдете со мной!

— Я тоже, — сказал Тренев, но Мандриков отклонил его предложение:

— Смирнов не должен знать, что вы нам сообщили о нем.

Тренев с трудом скрыл облегчение Ревкомовцы ушли. Он остался один, но спокойно сидеть не мог. Как все обернется со Смирновым?

Мандриков с товарищами быстро дошли до домика, в котором жил Смирнов, и без стука вошли. Хозяйка, пожилая чувашка, испугалась. Мандриков спросил ее:

— Где Смирнов?

— Там, — она указала на дверь, ведущую в соседнюю комнату.

Мандриков подошел к двери и взялся за ручку, но открыть не мог. Дверь была закрыта изнутри. Михаил Сергеевич постучал в нее кулаком:

— Смирнов! Отворите! Мы из ревкома!

За дверью было тихо. Немного подождав, Мандриков снова ударил в дверь, предупредив:

— Если не откроете, будем ломать!

Ревкомовцы увидели одетого Смирнова. На полу лежал мешок. На него был брошен патронташ, полный патронов, и винчестер.

— Стрекача хотел дать? — сказал Гринчук.

— Я… — Смирнов был испуган. — Я…

— Где письмо с Крестов? — требовательно спросил Мандриков.

Смирнов вынул из кармана смятые конверт и письмо и протянул его Мандрикову. Михаил Сергеевич расправил листок и прочитал:

«Мы ждем вашего возвращения с подробной информацией о большевистском ревкоме. Его конец уже близок. Вчера нами ликвидирован большевик Киселев, а теперь очередь за Мандриковым и всеми его соучастниками. Мы получили большую партию оружия, которым вооружим верных людей и восстановим законную власть в Анадырском уезде. Ждем вашего возвращения. Уверены, что все наши поручения вы выполнили и установили связь с теми жителями Ново-Мариинска, которые нам помогут в борьбе против большевиков. Вы можете хорошо подработать, если вам удастся подстрелить хотя бы одного ревкомовца и его голову привезти сюда. Мы заплатим за голову хорошо, и вы сможете открыть свою торговлю.

Караевы ».

— Вы арестованы! — Лицо Мандрикова было суровым. — Идемте!

— Я… я… — начал Смирнов, но Гринчук прикрикнул на него:

— Заткни хайло!

Смирнов испуганно замолк. Ревкомовцы взяли его винчестер и патронташ. Мандриков сказал Клещину:

— Обыщите арестованного!

Клещин из первого же кармана вынул наган с барабанам, полным патронов, и показал его растерянному Смирнову.

— Для чего вам это оружие? Из него охотиться на сиводушек неловко.