Ильяс Есенберлин - Мангыстауский фронт

— Когда уезжаешь? — поинтересовалась она только потому, что не нашла других слов.

— Я побуду здесь некоторое время. Вышла первая моя книга, о саках. Я привез ее отцу. Собираю материал для второй книги, а он весь — в ваших краях.

— Вышла книга? Поздравляю! Может, подаришь мне ее? Пожалуйста!

— Конечно, подарю.

— Когда?

— Если разрешишь, могу занести домой.

— Да, да, завтра после обеда я буду дома. Запиши адрес.

Даниель чуть смутился:

— У меня есть твой адрес.

Откуда ей знать, что для него все еще нет на свете никого дороже, кроме его Жаннат? В прошлом году, когда с отцом был в экспедиции, услышал, что Арман с женой получили квартиру. Даниель тогда надеялся хоть издали увидеть Жаннат и взял адрес у общих друзей. Часа два кружил вокруг дома, но Жаннат так и не показалась на улице. Зайти в квартиру не посмел.

— Коли адрес известен — приходи. Буду ждать, — все так же грустно произнесла Жаннат. Они распрощались и разошлись.

— Кто это? — спросила подруга, которая была свидетельницей разговора.

— Да, один… Когда-то был влюблен в меня.

— Когда-то! Да он и сейчас любит тебя! Я же заметила: только увидел, сделался как полотно. И пока разговаривал: то побелеет, то покраснеет, бедненький.

Назавтра в назначенное время Даниель занес обещанную книгу. Но… у Жаннат как раз сидела та женщина, с которой она была вечером в Доме культуры. И поговорить, о чем хотелось, не удалось. Так он и ушел. Сообщил только, что скоро выезжает к отцу в экспедицию, пробудет там около месяца. А вернется — снова зайдет к ней. Жаннат пообещала, что до этого обязательно прочитает его роман.

Она сразу села за книгу, как только ушел Даниель. Ей хотелось хоть из написанного им узнать, о чем этот человек думает, о чем мечтает и что больше всего волнует его в этой жизни. Чем дальше читала, тем больше прочитанное захватывало воображение.

Автор сожалеет и скорбит о поругании самого светлого чувства юности — любви. Перед Жаннат все ярче вставал со страниц книги образ основного лирического героя, связывающего повествование о прошлом с сегодняшним днем. Этим героем ей виделся сам автор. Каждое слово, которое он говорил сейчас Жаннат со страниц романа, находило самый горячий отзвук в ее душе. Автор словно притягивал ее к себе и вел за своими думами и переживаниями.

Через месяц Даниель вернулся из экспедиции. Отдохнув с дороги в гостинице, он назавтра же поспешил к Жаннат:

— Ну как, понравилась тебе книга?

— Еще бы… еще бы, конечно… Так — не только в романах. Так ведь и в жизни…

Она заново открыла для себя Даниеля, переживала сложное чувство стыдливой радости и одновременно — горя. Однажды Жаннат уже получила суровый урок за свое легкомыслие, и теперь верх брали рассудительность и спокойствие. Она не могла решиться развестись с Арманом официально. Как он ни обижает ее, как ни огорчает, другого отца детям не найти. Он есть, живой… И бедная женщина старалась не давать воли своему чувству к Даниелю. Что она могла поделать, если сердце до сих пор не приказало окончательно: «Армана нет больше для тебя!»

И вот, когда Жаннат находилась как бы между двух огней, она и встретила ночью пьяного мужа. И это в очередной раз решило все: Жаннат стало жалко Армана… Она знала: если не помочь ему сейчас, он погибнет. И вспомнила наказ свекрови: «Жаннатжан, прошу тебя, не оставляй без надзора Армана. Ты же знаешь его слабохарактерность. Погибнет он без тебя, погибнет…»

Сердце Жаннат только что не разорвалось от жалости и горя. Кажется, никогда не плакала так горько. Утром подошла к нему.

Арман сидел с опущенной головой.

— Прости, — тихо сказал он и отвернулся.

Жаннат без слов взяла с прикроватной тумбочки носовой платок и вытерла слезы на глазах мужа.

— Мне пора на работу, — сказала она. — Но еще успею приготовить чай.

«Судьба играет человеком…» — Кунтуару не раз приходилось слышать эти слова. Правильные они или неправильные — об этом он не задумывался. Но видел, как порой человек чуть ли не с самого детства мечтает стать великим, знаменитым. Кажется, есть у него для этого и способности, и упорство. Только поди же ты — не получается, как задумал. Достигнет определенной ступени на служебной лестнице и — точка. Ему бы дальше расти, а он и на этой-то высоте еле держится. Другой же, далекий от всяких дерзких притязаний, знай себе трудится что есть сил. И глядишь судьба вознаграждает его за трудолюбие и скромность. Присмотришься — да у него и способности не хуже и упрямства не меньше, чем у того, первого. Но, оказывается, есть еще одно, не всем заметное качество — честность. И жизнь распорядилась тут очень справедливо.

Кто бы, к примеру, мог подумать, что скромный труженик Нурали так поднимется по службе. Еще вчера он, начальник небольшой экспедиции, затерявшейся в песках, день и ночь мотался по мертвой пустыне в поисках воды. Сегодня Нурали — руководитель одного из крупных республиканских учреждений! Пеилжан же до сих пор — заведующий лабораторией.

Нурали поспешил поделиться радостной вестью о новом назначении с Кунтуаром. Тот озабоченно спросил только:

— Жениться-то успел?

— Пока нет, — ответил джигит. — Есть на примете одна красавица, учится в Алма-Ате, в мединституте. Теперь буду рядом, хочу сделать предложение. Однако за положительный ответ пока ручаться не могу.

Кунтуар больше не расспрашивал. Зачем? Хорошо, что его юный друг пожелал посоветоваться с ним. И Кунтуар от души делился своими раздумьями.

Старому археологу вдруг припомнилась трагическая судьба Армана. «Как только приеду в Кайракты, обязательно забегу к ним. Слышал, там совсем дела плохи».

Прошло порядочно времени с тех пор, как Арман возвратился от Биби сюда, в Кайракты, с тех пор, как старый рабочий Ахметкали первым подал ему руку помощи. Армана приняли на прежний завод, снова зачислили камнерезчиком. Но так же, как и прежде, он все делал механически, без желания.

Добрый Ахметкали относил это за счет тяжелой судьбы Армана. Все надежды были на то, что труд поможет, изменит его. Труд и не таких еще людей ставил на ноги. Однако равнодушие Армана к делу все больше страшило и Ахметкали.

Казалось бы, что надо ему от этого парня? Не брат он ему, не отец. Другой бы давно отступился: мол, живи как хочешь, погибай, сам до этого докатился! Однако так не мог сделать старый мастер Ахметкали.

В дни своей молодости он испытал немало трудностей. И вот теперь, как увидит, что кто-то из парней ошибся в жизни, тотчас спешит на помощь. Ахметкали поддерживает, направляет оплошавшего до тех пор, пока не поставит на ноги. Так и с Арманом. Может, причина здесь во внешней обаятельности, вежливости, откровенности, доверчивости парня. Ахметкали видел, сердцем понимал: Арману еще можно помочь.