Журнал Юность - Журнал `Юность`, 1973-3

Идут 70-е годы, жизнь продолжается, вопреки всем философствующим рабам; и думается, героическая история Латинской Америки в XX веке не только не кончена, а, наоборот, только начинается.

Судьба Эрнесто Гевары — этому залог и доказательство.

Вышла первая на русском языке большая книга о Че Геваре, о его жизни, делах, о чертах его необыкновенного характёра; и простой перечень фактов, приведенных в этой книге, был бы уже невероятно любопытен и поучителен.

И. Лаврецкий, автор многих книг о Латинской Америке и этой книги («Эрнесто Че Гевара», «Молодая гвардия», серия «Жизнь замечательных людей», 1972), поставил себе целью через подробное изложение подлинной биографии, поступков Че восстановить реальный облик этого революционера, освободить его образ от лжи, легенд, наслоений, домыслов, выдумок, которые всегда кружатся около жизни выдающихся личностей. Эту задачу советский автор во многом выполнил. Перед нами встает Гевара, каким он недвусмысленно проявлялся в своих действиях, приказах, мыслях.

Прежде чем перечислить некоторые черты этого человека, встающие из книги о нем, следует заметить, что Че Гевара в Латинской Америке не некая экстравагантность, метеор, как его некоторые воспринимают.

Он вполне в традициях и в контексте этой земли.

В нем сконденсированы различные черты и особенности испанского и собственно латиноамериканского характёров. Мы помним, что издавна Испания привлекала людей своей особой поэзией, особым стилем жизни, и если в Германии люди искали философской мудрости, во Франции — изящества и веселого ума, в Англии — деловитости и жесткого юмора, в Италии — красоты, то Испания воспринималась как европейское вместилище чести, достоинства, романтизма и сильных страстей. Дон Кихот — любимый герой Боливара и Гевары — мог родиться только в атмосфере «испанских доблестей», и весь мир признал это.

Чтобы сказать об идеалах свободы и чести, немец Шиллер выбирает местом действия Испанию, и маркиз Поза («Дон Карлос») уже навеки остался в новейшей европейской литературе глашатаем правды и справедливости. Итальянец Верди пишет оперы «Дон Карлос» и «Трубадур», где герой — певец-бунтарь.

Пушкин думает над испанским характёром, молодой Лермонтов пишет трагедию «Испанцы».

Все становится особенно захватывающим, когда в начале XIX века вспыхивает война за независимость в американских колониях Испании. Ситуация исполнена чисто испанского трагизма и напряженности.

Креолы, ведущие войну за свою свободу, — сами испанцы по происхождению, потомки конкистадоров.

Народ, участвующий в борьбе, — это, как правило, цветное население Америки: индейцы, негры, завезенные из Африки, мулаты, метисы. Борьбу возглавляет Боливар, от индивидуального характера которого так много есть в характерах латиноамериканских революционеров нашего века; в Аргентине и прилегающих странах действует «Освободитель Юга» Сан-Мартин. Испанцы всегда сражаются до конца, с той и другой стороны льются реки крови, в ряде полуфантастических сражений повстанцы Боливара побеждают регулярную испанскую армию; все передовые люди Европы с вниманием и восхищением смотрят за океан, рукоплещут победителям. К Боливару собирались Байрон, наш декабрист Лунин и многие другие выдающиеся люди Европы начала прошлого века.

После победы Боливара в латиноамериканских странах начались политические и социальные трудности, не преодоленные до сих пор. Началась изнурительная история латиноамериканских диктатур и псевдореволюций, но было и иное. Представляют интерес мексиканские крестьянские войны, деятельность поэта-революционера Хосе Марти на Кубе и многое другое, но кардинального сдвига не было до самых 50-х годов нашего века.

Руководители кубинской революции Фидель Кастро, Эрнесто Че Гевара и другие учитывали особенности и опыт стопятидесятилетней борьбы и сами несли в себе этот опыт. Партизанские действия, взрывчатый испано-американский темперамент, проблема крестьянства, неразвитость политических институтов — обо всем этом приходилось помнить.

Одна из клишированных, привычных характёристик Гевары в «массовой» мировой литературе о нем — взгляд на него как на принципиального авантюриста, как на человека, совершенно лишенного тормозящих психических центров и все делающего лишь на свой страх и риск, отчаянно жертвуя собой и товарищами.

Действительно, умопомрачительная смелость и дерзость — из тех свойств Че Гевары, которые называют обычно ведущими, стержневыми в человеке. Но и тут он не одинок: личное мужество — такое качество, которое в Латинской Америке считается обыкновенным и необходимым для мужчины, во всяком случае, им не восторгаются, а принимают его как должное, а труса воспринимают как отклонение от нормы.

Че прекрасно учитывал традиции Латинской Америки, он помнил о головокружительных походах Боливара с горсткой солдат—походах, приносивших победы при поддержке крестьянского населения; он знал историю Испании и Америки, он пристально изучал основы экономики, права, социологии и — прекрасно знакомый с трудами Маркса, Ленина — много думал о том, как применить марксизм к своеобразнейшим и «невозможным» условиям Латинской Америки. Все это убедительно показано в книге И. Лаврецкого.

Традиционной испанской и латиноамериканской фигурой является «поэт со шпагой в руке», человек широкого ума, высокого духа, и действия одновременно и неразрывно; человек, обладающий глубоким и мужественным единством личности. Такими были Дон Кихот и сам Сервантес, таким был Боливар (ко всему прочему талантливый литератор), таким был кубинец Хосе Марти и многие иные.

Че Гевара и в этом смысле не является исключением. Одной из обаятельнейших и наиболее достойных внимания черт его личности было удивительное (на первый взгляд) единство мужества и высокого умственного и общего духовного потенциала — единство, о котором и в прошлые века и в наш век многие умные люди говорили, что оно невозможно: или ум, или честь и достоинство… В нашей стране это мнение «умных людей» уже давно решительно попытались опровергнуть декабристы (вспомним, например, судьбу того же Лунина, человека, до конца сохранившего и силу ума и обаяние мужества), Лермонтов (вспомним суждения об этом в конце «Фаталиста») и многие последующие писатели и революционеры. На латиноамериканской почве эту идею опять-таки особенно не требовалось и доказывать — она, как видим, в давних традициях этих народов, их интеллигенции. В книге И. Лаврецкого, особенно в начале её, приводится множество фактов, свидетельствующих об общей талантливости, высоком духовном уровне Эрнесто Гевары. «Что он читал? Как вам сказать? Все… У нас была большая библиотека… Тут была и классика — от испанской до русской, и книги по истории, философии, психологии, искусству… Че с детства полюбил поэзию, зачитывался Бодлером, Верленом, Гарсиа Лоркой, Антонио Мачадо, любил стихи Пабло Неруды. Множество Стихов он знал на память и сам сочинял стихи… Мой сын не расставался с поэзией до самой своей смерти. Как известно, в его рюкзаке вместе со знаменитым «Боливийским дневником» была обнаружена гетрадь с его любимыми стихами… Эрнесто увлекался также живописью, знал хорошо её историю, сам неплохо рисовал акварелью… Увлекался он и шахматами. Уже после победы кубинской революции участвовал в турнирах», — вспоминает отец Че Гевары.