Левиан Чумичев - Васина Поляна

— Дядя Прокопий это со своим начальником, — выглядела подъезжающих Маринка Яковлева.

Прокопий Александрович Лисицын был при форме, в петлицах светились три звездочки. У его начальника, невысокого и очень толстого человека, звездочек было две, но зато большие.

Мотоцикл остановился, и толстый начальник без обиняков спросил:

— Лошадь вы украли-спрятали?

Все даже растерялись как-то маленько. А Васька Нестеров спросил начальника:

— А вы что, видели?

— Поехали в милицию! — приказал начальник Лисицыну.

Мотоцикл натужно взревел и пополз по крутому берегу вверх.

Худышкин вел свой самосвал по знакомой теперь до последней кочечки дороге.

Как и в прошлый раз, у своротка, где вместе росли береза и сосенка, его поджидал старик Кудрин.

Он довольно проворно забрался в кабину и спросил:

— Прочитал вашу записку, что случилось?

— Ребятишкам здешним помочь надо. Лошадь у них охромела.

— Н-да, — заговорил Кудрин. — Я за эти дни поглядел — не все ладно у здешних мальчишек. Они ведь с меня за лодку каждый день рубль дерут… Хотел их на Дальнюю Елань на могилу Васи Ершова сводить, хотел им Подземное царство показать…

— Лошадь они как раз и прячут где-то в том районе. Лошадь лесхозовская, ее из-за хромоты на бойню отправить хотят…

— Все понятно! Постараемся помочь ребятам. Как это — жить в деревне и лошадь не видеть? Да их, лошадок, только из-за того, что ребятишки в луга и речки влюбляются, только из-за этого и держать стоит.

Самосвал остановился на косогоре.

С берега вылез вездесущий мотоцикл с лесниками.

Худышкин и Кудрин стали спускаться к лодке, к поджидавшим их ребятам.

— Вот вам ветеринар, парни! — сказал Николай Иванович.

В два хода все оказались на другом, левом берегу Вихляйки.

Прошли ельником, потом долго двигались старым сосновым лесом, потом болотину одолели.

Исак Гаврилович Кудрин шел впереди. По всему чувствовалось, что дорогу к Дальней Елани он знал преотлично.

И к Рыжухе старик подошел запросто, потрепал по холке, пошептал лошади в ухо, сунул ей ладошку в рот, и кобыла жеванула что-то вкусное.

Потом Исак Гаврилович стал дотошно осматривать лошадь.

Все стояли вокруг, переживали — какой приговор вынесет ветеринар.

А он сказал:

— Дело поправимое, только с неделю лошадь кормить-холить надо и не давать ей двигаться.

— Мы дежурство установим, — сказал Аркаша.

— Круглосуточное, — добавил Алик Чупин.

— Ее не только вылечить, ее спрятать надо. Здоровую, ее у дяди Прокопия не отберут, — сказал Васька Нестеров.

— Пошли! — решительно сказал Кудрин.

Кудрин вел под уздцы Рыжуху, говорил Худышкину:

— На этой елани был наш лагерь. Палатки стояли, шалаши.

— И Василий Ершов здесь схоронен? — начал оглядываться на елань Николай Иванович.

— Нет, его могила чуть подальше, у Подземного царства.

Кудрин продолжал идти сквозь чащобу.

Рядом с ним шел Худышкин, сзади хромала Рыжуха, а за ней шагали ребята.

— Ты бывал здесь? — спросил Вадик Ваську.

— Непроходимыми эти места считались.

— Да, «непроходимыми», а тропинка вон какая выбита!

— Старик это протоптал, ветеринар-то.

Между тем Кудрин вышел на небольшую поляну, окруженную могучими кедрами и соснами. Сквозь высоченную, по брюхо Рыжухе траву, пробивались бело-лучистые ромашки. В середине поляны разросся вишневый колок. Некоторые ягоды уже набрали соку и выделялись красной яркостью.

Но никто из ребят не остановился возле ягод — все двигались за стариком Кудриным.

Как-то незаметно неведомая таинственность опустилась на эту незнакомую ребятам поляну. Потемнели кедры, солнце упряталось за хмурую тучку, и длинные тонкие его лучи не могли оттолкнуть эту хмурость.

Старик вдруг остановился. Опять что-то нашептал — сказал Рыжухе, и та послушно отхромала в сторонку, склонилась к траве.

— Ну, кто первый? — спросил старик.

И все увидели, что он стоит на краю заросшей папоротником обрывистой ямы.

— Ну, кто первый? — снова спросил Кудрин.

— А что там? — почему-то шепотом лепетнула Маринка.

И только Васька Слон спросил сердито:

— С Рыжухой-то что?

— Через неделю на ней кататься можно будет, — ответил Старик. — И никто ее здесь не найдет.

— Тогда я первый, — сказал Васька и спрыгнул в яму. Спросил оттуда с видом человека, которому до смерти надоели все эти таинственности:

— Ну, а дальше что?

Старик стоял вверху, подсказывал негромко:

— Пройди вперед, еще, еще. Стоп! Видишь дыру? Раздвинь тихонько папоротник и нагнись. Смелей, смелей. Смотри в это окошко.

На дне ямы, чуть в сторонке, в глубь земли глядела дыра, вот к ней-то и прильнул Васька.

Прошло минут пять, а Васька все не поднимался.

— Ну чего ты там, Васька? — начал нервничать Вадик.

— Не мешай ему, — строго зашептал Старик. — Он видит Подземное царство!

Наконец Васька Слон выбрался из ямы. Весь он был переполнен удивлением и радостью.

— Что, что там? — не терпелось Вадику.

Васька ничего не ответил.

Поочередно в Подземном царстве побывали все. Вылезали оттуда ошарашенные, обалдевшие. Становились в сторонку, молчали.

Последним к подземному окну приник Худышкин.

Он смотрел в глубь земли, а видел чистое небо, сверкающее, убежавшее от тучи солнце, видел высокую траву, могучий кедр, даже белку на нем.

Действительно, это было Подземное царство.

Худышкин смотрел во все глаза. Вот рядом с кедром появилась знакомая прихрамывающая Рыжуха…

Худышкин вылез наверх.

Кудрин отводил ребят к Вишневому колку.

Там среди кустов были поставлены две скамейки, а между ними холмилась невысокая могилка. Стоял грубо обтесанный треугольный камень-памятник. «Василий Ершов — пионерский вожатый. 1908—1923 гг.» — было написано на памятнике.

Старик кивнул на могилу, улыбнулся.

— Это Вася Подземное царство обнаружил. А вишни мы высадили уже потом, когда стали взрослыми. Собирались здесь в тридцать третьем году. Поклялись в сорок третьем собраться, но… война, и здесь никого не было. В пятьдесят третьем и шестьдесят третьем сюда приезжало трое, еще через десять лет — двое, а теперь из тех ребят я один остался.

— Расскажите, пожалуйста, с самого начала, — попросил Аркаша.

Другие ребята тоже поближе придвинулись к старику.

И Кудрин Исак Гаврилович рассказал, как…

В далеком 1923 году шел из Екатеринбурга в сторону деревушки Выселки пионерский отряд. Мальчишки и девчонки были одеты разношерстно, но все-таки по форме — на всех были красные галстуки и одинаковые фетровые шляпы.

Самому младшему мальчишке Исашке Кудрину было двенадцать лет. Он шагал в первом ряду с горном в руках.