Левиан Чумичев - Васина Поляна
- Название:Васина Поляна
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Средне-Уральское книжное издательство
- Год:1987
- Город:Свердловск
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Левиан Чумичев - Васина Поляна краткое содержание
Герой заглавной повести — наш современник — в воспоминаниях о матери прикасается к легендам о подвигах гражданской войны. В других повестях — уральское военное детство. В былицах — зарисовки из сегодняшней жизни города и села. Книга адресована юношеству.
Васина Поляна - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Ей-богу, поколебал я тогда девчушку. Паренек отозвал меня из купе в коридор, взмолился:
— Ну чего вы делаете? Седые уже… Кларка же, она — дура. Она же влюбляется в вас. А мы с ней с девятого класса…
— А-а, — говорю, — сынок, заело? У меня имя-отчество есть…
Может быть, и зря я тогда так себя повел. Но вообще-то интересно спросить у некоторых, как они себя чувствуют, когда их первый раз в жизни незнакомые люди «папашей» или «мамашей» называют? Всю жизнь было «молодой человек», «девушка», ну там мужчина-женщина, гражданин-гражданка, и вдруг на тебе, огорошили — «папаша-мамаша».
Да я уверен, почти у каждого в душе екнет: эх, кажись, укатило мое времечко, до старости, кажись, дожил.
Ну, а этот-то коротконогий совсем обнаглел, хоть седых волос у него и не много, но брюхо явно больше моего, а он туда же — «папаша».
Конечно, все это про себя я подумал, а с парнями мирно говорю-беседую. Чую — я для них вроде темного аборигена.
В Таватуй, летом особенно, частенько городские на собственных машинах наезжают, чаще всего ищут, где дом продается или в крайнем случае у кого малуху на лето снять. Осенью картошку, клюкву, садовые ягоды закупают. А некоторые всамделишное коровье молоко любят — тоже к нам едут.
Ну, а эти про отца-матушку меня спрашивают. Предстоящим урожаем интересуются и вообще житьем-бытьем. Странным мне это все показалось. Чувствую, что неспроста эти модники нагрянули, что еще что-то есть у них невысказанное.
Коротконогий больше всех суетится:
— Слышь, папаша, ты, по всему видно, с богом не очень в ладах. А на кого предки-то твои молились? Как у них с богом-то было?
— Да в чем дело, ребята?
— Слышь, папаша, мы представители музея… есть такой хитрый музей в Свердловске…
Высокий парень перебил коротконогого:
— Рано, Валера, угости товарища сигареткой, поговорим еще, потолкуем.
Коротышка выщелкнул из иностранной пачки сигаретку:
— Кури, папаша, «Мальборо» называется, настоящие сигаретки, штатовские.
Я подыгрывал:
— Ишь, ты, — говорю, — не гаснет. Опасная для нашей деревни сигарета — пожар может произойти.
Такая тянучка надоела, видно, коротконогому, и он не выдержал, выпалил:
— Может, иконы какие у тебя есть, папаша? Или книги древние? Если не у тебя, так у соседей, а? Шевельни-ка мозгой!
Что уж тут шевелить. Умерла у нижнего моего соседа старуха мать. Он стал в ее барахле рыться и натакался на груду древних рукописных книг. Такой же вот бодрячок купил за десятку. А одна книжка, ничем от других не отличимая, завалялась. Так за нее, за единственную, городской солидный мужчина тридцать рублей отвалил. До сих пор сосед нет-нет да зачешет затылок — не знает, шибко он прогадал или не очень.
А Валера этот, коротконогий, все воркует:
— За хорошую икону мы синенькую, а то и красненькую бумажку дать можем. А за очень хорошую — все цвета радуги.
«А, была не была, — думаю, — не всё вам людей надувать-обманывать, посмотрим, какие вы «музейники».
Валялась у меня икона-самоделка. Лет семнадцать назад приезжали ко мне друзья. Среди них художник-любитель один был. Он ходил в какой-то дом за молоком, увидел там икону и сделал с нее копию.
И решил я этим нахрапистым парням показать самоделку.
Надо сказать, что местные жители на зачастивших сюда собирателей очень даже большой зуб имеют. Когда у кого-нибудь икону или древнюю книгу выманят, бог или черт с ним, не жалко — сам отдал. А вот несколько лет назад какие-то злые люди обидели здесь старух, обокрали домик. Выкрали самые древние, самые почитаемые и ценные иконы. А Таватуй ведь село кержацкое, старообрядческое. Говорят, оно намного старше самого Екатеринбурга. Подумать страшно, на какие иконы местные старухи молились. Какие деньги-тысячи уволокли отсюда воры…
— Вот, — говорю, — не знаю, подойдет ли, нет для вашего музея эта деревяшка.
Парни, как кошки на воробья, на «икону» набросились. К забору отошли и давай там руками махать — разговаривать.
Минут десять они между собой беседовали. Потом коротконогий с «иконой» в руках подошел ко мне:
— Сколько ты за нее хочешь, папаша?
— Да чего, — говорю, — мы люди простые, цены настоящей не знаем, а только дров на зиму не хватит. А вот привезете машину дров к воротам — отдам вам эту доску. Торговаться, ребята, бесполезно, давайте езжайте с богом, мне дело делать надо.
Сам чурку на попа поставил и колуном по ней ахнул.
Уехали «музейники».
Гляжу, а дня через три к моим воротам «КамАЗ» с дровами прибыл. Полнехонька машина. А чурки! — вполовину березовые, вполовину листвянки.
Давешний шустрый коротконогий из кабины выскочил и сразу быка за рога:
— Давай, папаша, нашу икону.
Не знаю, может, и я тут каким-нибудь нехорошим человеком выступил, но что «знатоков» этих надул, нисколько не каюсь.
А дровами этими мы до сих пор топим.
ДЕД СИЛУЯНОВ
Семьдесят четыре года ему. Левой ногой шажочек сделает, правую приставит и стронется вперед сантиметров на десять-двенадцать. Тросточку шевельнет, снова на шажок продвинется.
Так двигается дед к курилке — курить он очень любит.
Дед Силуянов покурил, потом раз-раз — такими же шажками за кипяченой водой направился. Принес, а половина стакана расплескалась, старческий колотун в руках у деда. И пить он снова хочет.
Сходили ребята, достали графин, набухали полнехонький — пей, дед.
Ой, какой благодарностью переполнились глазки Силуянова…
…Мы заметили, что дед только столовское ест, что не ходит к нему никто. Угощать стали кто чем. Отказывается дед, стесняется. А сам, несмотря на свою грыжевую неходячесть, что-нибудь для палаты сделать пытается: то форточку откроет, то кнопку нажмет — сестру вызовет.
Отогрелся душой старик. Рассказывает, как воевал. Лучше пулемета Дегтярева и надежней ничего Силуянов не встречал.
— Дед, ты один, что ли, живешь? — интересуются ребята. — Почему к тебе никто не ходит?
— Пошто один. Сын есть, Витька. Невестка есть, Аня. Хорошие они, добрые. Похоронить обещали, пенсию я им за два месяца оставил.
…Сегодня операционный день, а приготовившемуся к операции деду Силуянову сказали:
— Идите домой, дедушка. Позвоните кому-нибудь, чтоб за вами приехали.
— Да я ничего, я сам добегу, — хорохорится дед. — А чего резать-то не стали?
— Терапевт запретил. Сердце у вас, годы и вообще…
— Ну, ну, понимаю. Я ведь шибко-то за нее не цепляюсь. Опять же Витька с Анькой похоронить обещали.
Мы скинулись деду на такси.
— До свидания, добрые люди, до свидания, товарищи. Прощайте.
И сказал вдруг грустно, как бы самому себе:
— Я ить их штук двести ухлопал на фронте. Пулемет Дегтярева очень даже надежным был. Ну, а счас пора самому тех немцев проведать. Давно, чать, ждут меня.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: