Виктория Ростокина - Принцессы на обочине: Дворец на двоих

И здесь, внизу, тоже. И еще женщина, зовущая кого-то с берега…

Так не бывает.

Не бывает, но это факт.

Потребовалось некоторое усилие, чтобы притянуть себя обратно, на Землю.

Наташа с трудом разлепила веки и обнаружила себя в мягком кресле, покрытом пушистым мехом.

Хозяйка сидела в таком же кресле против нее в свободной позе, раскинув руки по широким подлокотникам. Она улыбалась. Видимо, она сидела так уже долго.

Наташа хотела спросить, что же это было, но лишь беззвучно пошевелила губами. Голос, кажется, остался там, в небесах. Его унесла улетевшая бабочка.

Понадобилось еще одно усилие, и наконец девушка смогла произнести:

— Это был гипноз?

— Ну что ты! — ответила Виана. — Гипноз — грех. Только Господь может заселять свою волю в человека. — Она усмехнулась: — А это, как сказали бы мои очень умные друзья-ученые, всего-навсего глубокая релаксация. Не пугайся, ты просто отдохнула. Ведь ты была измучена, правда?

— Но вы же меня усыпили?

— А разве ты спала? По-моему, ты летала.

— Откуда вы знаете?

— Я же не слепая!

«Шутит», — подумала Наташа.

Спорить не хотелось. Ей было тепло и уютно.

Они сидели и молчали. Виана — спокойно. Наташа — начиная нервничать. Она чувствовала себя неловко. До сих пор никогда в жизни она не общалась с людьми вот так, в полной тишине. Правила хорошего тона вроде бы обязывали вести беседу.

И Наташа решилась начать разговор, тем более что и в самом деле хотелось спросить о многом:

— Наверное, вы настоящий экстрасенс? Я о них слышала, но никогда не видела вот так, рядом.

Виана еле заметно поморщилась:

— Экстрасенс… Фи, какое слово. Мне не нравится. Похоже на «ультразвук» или «фокстерьер». Я люблю человеческие слова. Я занимаюсь магией.

Наташа оторопела. Что она городит! Вроде бы взрослая разумная женщина. Опять шутит? Да нет, она вполне серьезна. Ведь невозможно действительно верить в то, что…

— Возможно, — перебила ее Виана.

Постойте, но ведь Наташа ничего не произнесла!

— Произнесла, — возразила Виана.

Про телепатию Наташа тоже слыхала. Но считала это уделом каких-то особенных, уникальных людей, которые живут обязательно где-нибудь на краю света — например, на Филиппинах.

— А чем Филиппины лучше России? — улыбнулась Виана. — Елена Петровна ведь была русской.

— Какая Елена Петровна?

— Блаватская. Не слышала?

— Нет, — призналась Наташа.

— Кого же вы там изучаете? Ты ведь учишься… ммм… — Она прикрыла глаза и слегка потерла пальцами лоб, считывая информацию, — на философском факультете? Маркс, Энгельс, Ленин? В лучшем случае — Фейербах и Чернышевский? Материализм. Материя первична, сознание — пшик! Так вас учат? Ты сама-то в это веришь?

Наташа медлила с ответом. Привычный, понятный, правильный мир и так рассыпался на куски, но пока еще мог собраться в какое-то новое единство.

А это новое, только еще зарождавшееся представление о мире было жутковато, но зато так заманчиво! Кажется, Мартынов говорил о том же, только другими словами.

— Не веришь ты в материализм! — уверенно сказала Виана. — Ты веришь в чудо! Разве я не права?

— Не знаю… Может быть.

— Не «может быть», а точно. Ты ведь представляешь себя Золушкой? Ну?

Господи, эта женщина видит самое сокровенное, самое тайное. Ведьма?

— Не ведьма. Я никому не делаю зла. Я фея. Та самая, которую ты мысленно звала, когда мыла лестницу. Можно сказать, — она рассмеялась, — что ты сама опровергла Маркса.

— Как?

— Экспериментально. Сначала ты подумала, потом появилась я — материальное существо из вида гомо сапиенс. Мысль-то была раньше, значит, сознание первично.

Виана вдруг задорно тряхнула головой, и рубиновые серьги весело сверкнули в ее ушах:

— Духовное, конечно, вначале, но о материальном забывать нельзя. Я, например, хочу есть! А ты?

Едва она это спросила, как Наташа с ужасом почувствовала, что от голода у нее сейчас громко заурчит в животе. Вот будет позор-то!

Но фея уже вскочила на ноги и выпорхнула на кухню, пригласив гостью следовать за ней.

В кухне что-то мерцало и потрескивало. Наташа ахнула: это был маленький, но самый настоящий камин, прямо как в фильмах-сказках.

— Люблю живой огонь, — объяснила Виана. — Магия без огня — ничто.

— Я тоже люблю. — Наташе вспомнилась печка в их доме в Верхневолжске.

— Вот видишь, ты тоже фея. Помоги-ка!

Кухонный подоконник был уставлен железными противнями, на которых была насыпала земля. Из нее торчали маленькие, только что проклюнувшиеся зеленые росточки. Виана протянула Наташе ножницы:

— Стриги.

— А что это? — поинтересовалась девушка, срезая нежную травку.

— Спраутс. Эликсир молодости.

Наташа недоверчиво покосилась на нее, и та пояснила:

— А попросту говоря — проросшая пшеница. А на другом противне — гречиха. А здесь — овес.

— Вы питаетесь травой?!

— Разве я похожа на корову? — засмеялась хозяйка. — Я ем все. Притом самое лучшее. Клиенты снабжают меня всем необходимым.

И она принялась выставлять из холодильника яства, от одного вида которых у Наташи потекли слюнки. Они раскладывали по тарелкам заморские фрукты, паюсную икру, тончайшие ломтики розовой телятины и болтали непринужденно, как старинные подруги.

— Виана, а где вы работаете?

— Я? Нигде не работаю. Ко мне приходят на дом. Кто полечиться, кто узнать будущее. Официально-то я не имею права практиковать, у меня нет медицинского диплома. А предсказание вообще считается шарлатанством. Вот они и бегают ко мне потихоньку, все эти шишки. Из Совмина, Политбюро и так далее. Вроде этого адмирала.

— Он что, болен?

— Они там, наверху, все больны. Туда ведь иначе как по трупам не пролезешь. А такой путь — не оздоровительная прогулка по тенистым аллеям. Этот Николай Петрович в свое время такого натворил! — На лице Вианы появилась гримаса отвращения, и она замолчала.

Наташа постаралась припомнить облик адмирала. Старик как старик.

— А что это за кулон у него такой на шее висит? — спросила она. — Блестящий такой?

— Кулон? Да это же маршальская звезда. Бриллианты чистой воды. Такие звезды вручаются самым большим генералам, адмиралам и маршалам.

Ничего себе! А Наташа-то сравнила эту штуковину с брошкой из мусорного бака. Но ведь брошка, пожалуй, гораздо красивее.

— Налетай! — скомандовала Виана, и больше уж Наташа не думала ни о чем, кроме еды.

Странно: она совсем не стеснялась этой женщины, позволяя себе есть жадно и быстро до неприличия.

Виане, казалось, зверский аппетит гостьи доставлял радость. Сама она ограничилась черенками спраутса и несколькими ломтиками помидора.

За окном раздался шум подъехавшего мотоцикла. Виана порывисто встала и выглянула во двор. Потом она опустилась на свое место, но теперь в ее позе чувствовалась напряженность. Движения вдруг потеряли свою плавность и стали резкими. Она тревожно ждала кого-то.