Наталья Ким - Mainstream

— Короче, признавайтесь, кто из вас Валерий Меладзе…

Оказывается, если уработаться до полусмерти, то психологические проблемы, действительно, отступают на второй план. Точнее, они до первого просто не доползают. Лиза теперь успевала только добрести до дивана, стукнувшись об оба косяка, попадавшихся по дороге, ткнуться носом в подушку и все…

Разбудил Степкин звонок:

— Спишь?!

— Нет. Уже дописываю, через час буду в редакции, — соврала она на автопилоте.

— Лиза, уже четвертый час. Все дэдлайны давно закончились. У тебя телефон не отвечал. Я водителя к тебе отправил — никто не открывает. Ты, вообще, о чем думаешь? Могла сказать заранее, я бы выкрутился!..

— Ну а сейчас ты не выкрутился?

— А сейчас вся редакция на ушах, обсуждают, куда ты подевалась…

— Ага, многие уже начали отмечать…

— Зря прикалываешься. Знаешь ведь, как к тебе относятся.

— А ты их успокой, приголубь…

— Лиза, когда это кончится? Ты же сама доводишь их до полного озверения.

— Они первые начали! Заткни им всем глотки, а то я сама приду и устрою вам Вальпургиеву ночь. Ты меня знаешь! Хотя, ладно, я сегодня добрая. Можешь ничего не затыкать, просто уволь всех…

Бросил трубку.

Лиза еще чуть-чуть попрыгала по дивану — просто от хорошего настроения: и на работу все равно уже опоздала, значит, торопиться не надо, и Степка за нее волнуется. Мелочь, а приятно. Но перезвонить все же пришлось.

— Степ, а Степ. Ну, Степ! Не молчи, как сволочь. Я же не специально. Мы только по утряни домой добрались. Еще Никитона домой отвозили.

История была действительно из рамы вон, а Лиза оказалась в гуще событий.

Началось все с информации о том, что их город включен в российский тур группы «Nazareth». Лизе это название отчетливо напомнило несколько глав из истории ИЗО, а у людей постарше всколыхнуло все пласты их бурной молодости с пластинками на «ребрах», прослушкой «вражеских голосов» и прочей лобудой. Билеты на концерт были распроданы в два счета, но вышла незадача: московские организаторы тура плохо представляли себе расклад сил в провинции и вышли не на того человека. Те же, кто держал в руках местный гастрольный бизнес сильно на них разобиделись и отказались предоставлять концертные площадки.

Разумеется, от музыкантов этот неприятный факт скрывали до последнего, то есть до того дня, когда несколько фур, груженных современной аудиоаппаратурой, рассчитанной «заводить» стадионы, прибыли в город. Тут-то и стало ясно окончательно, что зарубежных «звезд» здесь даже за деньги публике не покажут.

Среди тех, кто месяц назад ввалил конкретные бабки, чтобы оттянуться и вспомнить молодость, а также у рядовых поклонников рока возникли вопросы ко всем подряд. В итоге ситуацию, можно сказать, разрулили: для выступления «Nazareth» выделили клуб на четыреста мест в одном из шахтерских пригородов.

В тот день посёлок Сосновка пережил небывалый стресс. Сюда стекались сотни поклонников «Nazareth». Люди приезжали и организованно — на автобусах с выставленными в окнах плакатами «Nazareth», и самостийно на иномарках.

К шести вечера у местного ДК собралась приличная толпа мужчин пост-бальзаковского возраста, сдобренная десятком журналистов местных СМИ. Все ждали начала концерта.

Лиза с Никитоном и еще тройкой фотокоров забрались в святая-святых — за кулисы. Лучше бы они этого не делали. Техники уже начали монтировать аппаратуру.

— Знаешь, Никита, лично я планирую вернуться сюда завтра поутру, — в задумчивости сказала Лиза.

— Это почему же?

— А посмотреть на воронку… Ты не понимаешь? Если они всю свою аппаратуру врубят, от этого дэкашки только щепки полетят. Поехали отсюда.

— Я тут ресторанчик один знаю, пойдем лучше напьемся!

— А пойдем! Утром спляшем на развалинах! — Лиза с Никитоном забурились в местную забегаловку, которая, к слову, оказалась не так уж плоха. Они успели дважды поужинать и напиться, и снова проголодаться и протрезветь, когда прессу пригласили пройти в зал. Отбрыкиваться было бесполезно да и бессовестно по отношению к публике: погибать, так с музыкой!

Очевидно, музыканты «Nazareth» не играли в поселковых домах культуры с тех овеянных мифами времён, когда группа еще называлась «Shaded» и работала на танцевальных площадках родного Данфермлайна.

Но с 1969-го года все же довольно многое изменилось.

Рокерского народа в Сосновке собралось больше, чем мог вместить не только зал, но и весь местный клуб, включая чердачные и подвальные помещения. Журналистов под «конвоем» провели в зал и усадили в первый ряд. Этого Лиза и боялась. Никитон, хотя и накатил водочки по-взрослому, тоже слегка разволновался.

Когда в одиннадцать вечера прозвучали первые аккорды, витражи с изображением хомутающих колхозников и чумазых улыбчивых забойщиков содрогнулись.

Лиза выдержала только первую композицию. Она схватила за шкирку Никиту и выскочила из зала. Там уже можно было хоть что-то расслышать помимо бешеных аккордов и свиста тех немногих счастливчиков, которым удалось попасть в зал.

Лиза с Никитой нашли в фойе малую сцену, обитую мягким напольным покрытием, улеглись на неё и под дребезг витражей уснули в обнимку — наверное это был шок. Распинал их фотокор Серега:

— Подъем! Артисты созрели для интервью!

— Ебуч…й случай! — простонал Никитон. — Три часа ночи…

— Не ссы в компот, щас отработаем и поедем отсыпаться, — успокоила его Лиза.

Как ни странно, интервью вышло на славу. Проспали только Лиза с Никитой, остальные журналисты давно разъехались по своим конторам: никто уже не надеялся, что после всего произошедшего, музыканты захотят с кем-нибудь разговаривать. Поэтому у Лизы получился эксклюзив.

— Надеюсь, вам, наконец, удалось вспомнить молодость…

Дэн Мак-Кафферти только покачал головой: «Да уж, вспомнилось многое».

Музыканты были сильно «под шафе».

Домой Лиза попала около семи утра. Поэтому и впала в полукоматоз, даже телефонных звонков не слышала. Зато когда слухи о концерте «Nazareth» в Сосновке дошли до «мировой общественности», настал Лизин «звездный час» — несколько центральных изданий пожелали узнать эту историю от очевидцев событий. Было ведь еще одно сказочное везение — телевизионщикам в тот раз не дали камеры для ночных съемок, то есть всю эту историю в красках расписала именно Лиза.

Днем Костя снова дожидался Лизу в кафешке.

— Привет, звезда экрана! «Nazareth» в Сосновке — это круто!

— Дык! Самой понравилось.

— Весело тебе работать.

— И не говори. А как у вас дела? Татьяна Сергеевна как?

— А… навшивали железа во все места. Когда кости срастутся, снова разрежут и вытащат… В общем, еще полгода-год, если все нормально.

— Не убивайся так. Всякое случается. Хорошо, что вообще жива осталась, ходить сможет. Остальное поправимо.