Наталья Ким - Mainstream

— У меня аккредитации нет, и фотокора надо искать.

— У меня пропуск на машину в VIP-зону. А на поле возьмем байк у моего кореша, он — организатор. Купальник не забудь. Фотокоров там будет, как собак нерезаных. Договоримся.

К тому времени, как Костя загнал машину на VIP-стоянку — то же поле, только под кустами, чтобы днем не так жарило — было уже далеко за полдень. Никаких особых развлечений Лиза не заметила: машины, байки, палатки, мужики в косухах — видно, что все с похмелюги — девицы помятого вида со следами вчерашней косметики.

— Хочешь сказать, ради такого шоу стоило сюда ехать? — Лиза была смертельно разочарована.

— Щас они проблюются, опохмелятся и начнутся соревнования.

— Куда я попала?! Вези меня обратно!

— Да ну, брось! Смотри, пиво бесплатное!

— Ненавижу пиво! Вези меня домой!

— Я сейчас переговорю с пацанами, потом покатаемся на мотике. Иди пока погуляй по лагерю.

— Да, блядь, я так погуляю, что ты своих не узнаешь…

— Что? Я не расслышал.

— Ничего, иди за байком, — Лиза наконец вышла из машины и направилась к сцене. Обещали привезти какого-то рокера, который сегодня вечером устроит всем настоящую встряску.

Лиза спросила дорогу к палатке организаторов. Сунулась туда — никого. Нашла самый красивый мотоцикл под флагом «Highway Devils», стянула майку, попозировала людям с фотоаппаратами. И тут появился Гоша.

Видимо, сначала он не понял, кто там сидит topless под знаменем:

— Лиза, ты как здесь?

— Не поверишь, завезли насильно. Не знаю, как выбраться. Хочу домой.

— А голая почему?

— Жарко сегодня. И вообще, я заметила, здесь все так ходят.

— Кто тебя сюда притащил?

— Костик.

— Какой Костик?

— Твой Костик. Сказал, что будет весело. Но я веселья не наблюдаю.

Гоша смотрел на нее вопросительно.

— Знаешь, хорошо, что я тебя сегодня встретила. Костя показал мне квартиру, которую ты купил для него. Она мне так понравилась, что я подумала: какая мне, на фиг, разница, с кем там жить. Можно и с ним. Правда?

— Ты что? Ты что натворила?

— Я думаю о том же. Но сама еще не поняла. Поэтому ответить мне тебе нечего.

Пока Лиза говорила, Дмитриев переменился в лице. Постарел лет на десять. Он ушел и не сказал ни слова.

Лиза оделась. Села на подножку мотоцикла, обхватила голову руками и просидела так до тех пор, пока не появился Костя:

— Фотографа я тебе нашел. И вообще мы с батей договорились, что сегодня заночуем у нас на даче.

— А я?

— А куда без тебя? Звони, кому надо, предупреди, что дома не ночуешь. Я отправил пацанов, они свитера привезут и зубные щетки. Останемся Галанина слушать. Колбасня на всю ночь. Ты рада?

— Очень.

Гоша избегал смотреть на нее. Костик выпил пива и сделался разговорчивым: перезнакомил Лизу со всеми своими друзьями, рассказывал, как называются кренделя, которые ближе к вечеру начали выделывать байкеры. Потом, когда стемнело, начался концерт, и они сидели на туристическом коврике посреди поляны, ели отличный шашлык с тонкой лепешкой. Костя даже сгонял за три километра в ларек и купил Лизе негазированную воду — пить пиво она отказалась.

Когда закончился концерт, Гоша загнал их обоих в машину и отвез на дачу. Лиза с ужасом думала, что будет дальше.

— Все. Хватит, — Гоша даже хлопнул рукой по столу. — У меня дома — никакой ругани. Чтобы я этого больше не слышал.

Лиза, качаясь в гамаке, вяло доканывала Костю, чтобы свозил ее в загородный стрелковый клуб. Тот для порядка отнекивался.

— Пап, ты о чем? — Костя не понял.

— Не обращай внимания, — Лиза рассчитывала уже вот-вот его «дожать», когда в разговор некстати вмешался старший Дмитриев.

— Я сказал, — Гоша уже был сильно на взводе, — что если вы сейчас же не прекратите спорить, я сам отвезу ее в этот клуб. И там оставлю. Слышала? Тебя касается.

— Неа, не слышала. Повторите, пожалуйста, а то я с ночи забыла беруши вынуть.

Костя отвернулся, чтобы скрыть ехидную улыбку. Он себе таких вольностей не мог позволить, ни в детстве — подобный разговор всегда оказывался коротким, ни тем более сейчас. Вроде бы уже не тот возраст, чтобы просто взять и нахамить. А Лиза ни в чем себе не отказывала. Особенно в том, что касалось невмешательства в ее дела.

Они зависли на Дмитриевской даче, куда заехали вчера вечером. Лизе подурнело на пляже: от духоты начала болеть и кружиться голова. Весь вечер она проспала на втором этаже и нисколько не пожалела об этом ночью. Как только Гоша заснул, она снова подскочила от храпа. Спустилась вниз и до утра смотрела в наушниках телевизор — все-таки нашла надежный способ защиты.

— Ладно, Костя, давай действительно не будем спорить. Не поедем в клуб. Останемся здесь. Ты газон подстрижешь, я цветочки полью, когда жара спадет.

— Сдурела?

— Костя, не спорь с папой. Раз он сказал, сидеть смирно, так и будет.

Несмотря на язвительный тон, она и впрямь решила остаться на даче еще на одну ночь. Даже злой, как черт, Дмитриев действовал на нее умиротворяющее.

Гоша, слушавший их разговор сидя в беседке, не мог оторвать взгляд от просвета в листьях хмеля: были видны Лизины босые ноги. Она закинула их на деревянную перекладину гамака, и на голени от нее уже обозначилась тонкая красная линия.

— Вот-вот, — неожиданно согласился он, — хватит дурака валять. Пора делом заняться. Давай дуй за сахаром, бабушке варенье варить не с чем. Костя, слышишь меня?

Костя тут же пожалел, что слишком долго ломался насчет клуба. Встал и пошел заводить машину:

— Сахар так сахар…

— Я с тобой! — Лиза чуть не вывалилась из гамака.

День пролетел незаметно. Лиза по-прежнему чувствовала себя не очень хорошо, поэтому вечером от ужина отказалась и снова пошла спать наверх.

Рано утром в комнату вошел Гоша. Лиза спала, накрывшись с головой.

Дмитриев присел на край кровати и погладил ее ногу. Лиза зашевелилась, но не проснулась. Он осторожно взял ее ногу и поцеловал холодные пальцы.

От этого она моментально пришла в себя. Откинула с лица покрывало и смотрела на него совершенно ясным взглядом. Как будто вовсе не спала.

Он подождал еще несколько секунд и продолжил, а когда она уже себя не контролировала и попыталась кричать, зажал ей рот рукой. Потом долго целовал в губы.

— Вот видишь, — шепнул он ей, — несколько минут, и ты снова моя. Ты никуда от меня не денешься.

Когда эйфория прошла, его уже не было в комнате:

— Ошибаешься, — все же ответила ему Лиза. — Один оргазм ничего не значит. — Она набрала Инкин номер: — Ин, извини, что так рано.

— Чё случилось? — пробормотала та, плохо соображая спросонья.

— Перезвони мне на сотовый через час.

— Зачем? Что сказать?

— Ничего, я сама все скажу. Просто набери меня.

— Ладно.