Наталья Ким - Mainstream

— Я тебе позвоню, когда соберусь, и ты заедешь, ладно?

Но собраться никак не получалось. Ее приглашали то за один столик, то за другой. Со всеми надо было поздороваться и сказать пару ласковых, и пообещать опубликовать интервью, потом по-быстрому слинять, и забыть обо всех своих обещаниях.

За одним из таких столиков ее поймал Сашка. Еще трезвый:

— Лиз, пойдем смотреть салют.

— Ну пошли…

Сашка поднял ее на руках к небу, и она наблюдала в ночи волшебные падающие звездочки. Свист, ор — августовская прохлада немного проветрила Лизе мозги.

— Санька, а ты чего здесь делаешь?

— Поговорить пришел.

— А почему ночью в клуб?

— Днем тебя не выловишь.

— С Женькой все в порядке? — забеспокоилась Лиза.

— С ним — да. С тобой — нет.

— Ни хрена себе заявочки. Объяснись.

— Давай в машине посидим… Понимаешь, Лисичка, после того как прошел слух, что Женьку застрелили, Ленка взяла Машку и приехала к нему. Села под дверью и сказала, что ни за что его одного не оставит. Теперь она у него живет.

—..! Я же дизайн этой квартиры для себя придумала!

— Вот и надо было сразу переезжать. Чего тянула?

— И Женя согласился?!

— Ну, он ребенка своего на улицу в чужом городе не выкинет, правильно?

— Ребенка мог оставить, а Ленку выкинуть!

— Да ладно, она все-таки его жена.

— Ах, да. Я ведь забыла. Ну, что же, может, это к лучшему. Не надо заморачиваться. А то я тут уже приготовилась головой об стенку биться, чтобы решиться, наконец переехать… Тебя Женька отправил со мной поговорить?

— Нет, я сам нарвался. Он скрывает от всех, мне Димас доложил. Ты ж знаешь, его маман с Ленкиными родителями — соседи по подъезду…

— Отвези меня домой.

Сашка повез было Лизу в бывшую их квартиру.

— Нет, мне на бульвар, я там сейчас в основном ночую.

— С кем?

— Если сильно интересно, сам узнавай. Не хочу разговаривать.

— Ладно, золотце, не обижайся. И Женьку пока не трогай. Пускай оклемается. Может, он их как-нибудь обратно сплавит.

— Не думаю. Не волнуйся, я тебя не сдам. Женька не узнает.

Костя удивился, когда она снова пнула по машине, вместо того чтобы позвонить:

— Ты чего посреди ночи врубаешь сигнализацию? Уже почти три, где тебя носит? — он вышел к Лизе во двор. Та, как обычно, сидела на заборе.

— А где мои ключи от квартиры? Ты мне их сделал? Вот и помалкивай. И вообще, отвези меня домой. Видеть тебя не хочу.

— Какая муха тебя укусила?

— Действительно… Какая? Наверное, меня укусила бешеная блоха. Извини, что наорала.

— Утром сделаю ключи. Пошли спать.

— Котя хороший, я его почти уже люблю, — Лиза в очередной раз не давала спать Инке.

— Не кажется тебе, что это — самая идиотская кличка, которую ты придумала за последние десять лет? — Инка зверски хотела спать и с трудом подавляла раздражение.

— Котя — это уменьшительно-ласкательное, а не погоняло. И вообще, после того, как Женя привел жену с ребенком в нашу с ним квартиру, Котя кажется мне лучшим из мужчин. Он даже ключи мне наконец сделал, с двадцать пятого полупинка. Не так уж плохо для начала…

Не спи, замерзнешь, — Лиза тряхнула Инку за плечо. Та задремала в кресле. — Какой из тебя на фиг психолог? Чему вас только учили? И почему ты, в конце концов, не стала художницей? Почему не осуществила все свои мечты?

— Потому же, что и ты, — Инка потерла глаза и зевнула. — Художеством на жизнь не заработаешь, так и будешь до пенсии в детсадах игровые комнаты оформлять. В лучшем случае — красить копии на продажу, для иностранцев. Лиз, так жить нельзя. Невыносимо просто. У тебя что ни роман, то хождение по лезвию.

— «Когда судьба по следу шла за нами, как сумасшедший с бритвою в руке…»

— Десять лет тебя знаю, до сих пор не понимаю, как ты выживаешь: вокруг тебя всегда конфликты. Ни одного мирного дня, все время что-то происходит.

— Что поделаешь, Ин… Кому-то лучше удается мир, а мне — война. Как ни странно, в «Войне и мире» я только про мир прочитала. А фильмы про войну просто ненавижу: у меня, считай, каждый май — отдых от телевизора. Потому что там только про войнушку показывают. Просто меня никто не любит…

— Это тебя никто не любит?

— Да. Я знаю, что ты сейчас скажешь. Это все ерунда. Количество и качество — не одно и то же. Я для них — кусок мяса.

— Скорее, суповой набор…

— Я серьезно, Ин. Им вообще не интересно, что я думаю. Мне даже поговорить не с кем. Ты да Степка. С тобой — «за жизнь» поболтать, с ним — по работе. Для остальных я, как и все другие бабы, — сосуд для слива мужских потребностей. Для теток — конкурентка на рынке сексуальных услуг. У нас же все заточено под то, как ублажить любимого мужчину: дать пожрать, обстирать и не беспокоить, когда он футбол смотрит. Идеально — за пивком в это время сбегать. Это я тебе сейчас, между прочим, выдаю секрет счастливой семейной жизни, а ты зеваешь опять! Не хочешь счастливой семейной жизни?

— Только о ней и мечтаю. Я готова даже за сигаретами в ларек сгонять, если для семейного счастья потребуется.

— Ну вот, а я на такие жертвы не готова.

— А кто от тебя их требует?

— Пока никто. Но я думаю, как только замуж попадёшь, тут же в это дело втянешься. У Дмитриева жена, вообще, каждый день еду готовит. А я была уверена, что он все делает сам.

— Если он тебя кормил, это не значит, что каждый день на такие подвиги согласен.

— Вот-вот, я о том же. Завяжешься с кем-нибудь и не заметишь, как у плиты окажешься.

— Это ты себя уговариваешь от Дмитриева отказаться?

— Ага. А что, не очень получается?

— Да нет, нормально. И надолго тебя хватает?

— Минут на двадцать, потом по новой надо начинать.

— Батя совсем с катушек слетел. Снова в горы собрался, — Костя ковырял вилкой омлет. Они сидели в конторском кафе.

— Тебе какая разница?

— Большая. Он совсем на дела забил. Газета сама по себе выходит. И вообще, надо новый снегоход покупать, тот матушка просто в хлам уделала.

— Сам заработать не можешь?

— Нет пока. Ремонт все сжирает.

— Тогда проси денег, пока он здесь.

— Я его выловить не могу, мать на работу вышла, они из конторы — сразу на дачу.

— Значит, надо ехать на дачу. Здесь он все равно крутится целыми днями, не до твоих снегоходов.

— Наверное. Поехали?

— Куда?

— На дачу, после работы.

— Я в театр собралась. Видишь, на шпильках. В салон сходила — маникюр, укладка. Какая дача?

— Чего ты еще в этом театре не видела? — Костя был принципиальный противник искусства нимфы Мельпомены. — Надо на дачу съездить, пока погода нормальная. Потом начнется холодрыга, тебя туда вообще не вытащишь. Зимой будешь по театрам ходить.

— До вечера подумаю. Может, если без ночевки… Просто заехать поговорить…

Лиза знала, что Дмитриев вернулся всего на неделю в промежутке между двумя рыбалками. И она хотела его увидеть. Но не на даче, не с женой. Хотя какая разница? Только тащиться за город при параде не было никакого желания.