Наталья Ким - Mainstream

— Действительно, голова с плечами на месте. Против факта не попрёшь, — после недолгой паузы сказала Лиза. — Но это все равно ничего не объясняет. И я бы даже сказала, что в этом нет никакого намека на решение возникшей проблемы.

— Да пойми, никакой проблемы нет. Тебе нравится здесь тусоваться?

— Да.

— А мне ты нисколько не мешаешь. Челяди вокруг навалом, а поговорить не с кем. Мне с мужиками приходится водку пить — такие правила игры. Мне это поперек глотки. Я непьющий. А приходится. Ну могу я себе позволить маленькую слабость — общаться с кем мне нравится?

— Это вы меня спрашиваете?

— Да, это я тебя спрашиваю.

— А при чем здесь тогда ваш сын?

— Ни при чем. Он, действительно, оболтус и тебе не пара. Ну надо же было предлог выдумать. Заметь, я мог бы сейчас соврать, что действительно хочу его на тебе женить.

— Мерси за откровенность.

— Вот ты сейчас злишься и мне не веришь. А я ведь тоже могу начать задавать вопросы: тебе зачем это нужно?

— Во-первых, это вы меня сюда пригласили, во-вторых, за каким-то чертом явились сегодня в редакцию. Не я эту петрушку затеяла, а вы. Так что вопросы здесь буду задавать я!

— О как! Пригрел змею на груди… Ну и какие у тебя вопросы?

— Кофе пить будем или где?

— Без базара.

Не сказать, что этим разговором были расставлены все точки над «i», но отношения между Лизой и Дмитриевым постепенно выровнялись. Если бы, к примеру, Дмитриев начал ее домогаться, Лиза почти наверняка сразу обрубила все концы. Просто потому что не хотела снова связываться с коллегами по цеху. Ей и так уже опротивели некоторые рожи из бывших, постоянно мелькавшие на работе. Она твердо решила завязать со служебными романами.

Но Гоша вел себя непринужденно. (Она уже про себя называла его по имени, но на внешний уровень это не выходило, и Гоша злился, а Лиза с удовольствием за этим наблюдала.)

В общем, придраться было не к чему, поэтому формального повода прекратить общение не находилось. Ситуация развивалась по накатанной до лета.

Наконец был защищен диплом. И наступил отпуск! Ехать Лиза никуда не могла. Физически не осталось никаких сил. Неделю она просто спала. Даже несмотря на волшебную, безоблачную, неимоверно прекрасную погоду.

Телефон звонил уже давно. Лиза соображала, кто бы это мог быть. Если с работы, то ее, естественно, нет дома. Стёпка знал ее состояние и поклялся страшной клятвой на новом джойстике, что не вызовет ее на работу раньше срока и никому не сдаст: будет всем врать, что она умотала в Питер к подруге.

Лиза, и впрямь, собралась провести время у подруги, но за городом, на даче. И ждала, когда у Инки тоже начнется отпуск.

Телефон замолчал. Зазвонил сотовый. Ну, это уже проще — Лиза посмотрела на определитель: Дмитриев. Они не виделись уже недели три из-за всех этих заморочек с универом.

— Алё…

— Спишь, что ли?

— Имею право, я в очередном отпуске.

— Везет некоторым. А я вот кручусь, как бобик. Костю с матерью на отдых отправил, а сам уже с ног сбился. И ты куда-то пропала.

— Я защищала диплом.

— Да ну? И теперь ты — молодой специалист?

— Дык, не то слово!

— Надо отметить. Как насчет покататься на «Sea-doo»? У меня дружбаны привезли новые водные мотоциклы, сегодня будут обкатывать на озере. Поехали, проветримся. А потом поужинаем.

— Типа вы меня приглашаете? И подарки будут?

— Обязательно.

— Тогда я согласна.

Почти всех этих людей Лиза уже знала. С кем-то пересекалась по работе, кого-то видела на фотографиях, которые ей часто показывал Дмитриев. Недавно она сделала для себя открытие, что, пожалуй, даже слишком много знает о его жизни: ей позвонила Дмитриевская секретарша и спросила, где Георгий Александрович. «В типографии», — без запинки выпалила Лиза и уже потом сообразила, что, по идее, секретарша и так должна быть в курсе…

Сидя в машине, она вяло подумала, как на ее появление отреагирует новая тусовка, даже хотела спросить об этом Гошу, но промолчала. В конце концов, он взрослый мужик, если что-то делает, то за свои поступки отвечает.

Ее приезду никто не удивился: все были заняты исключительно новой техникой и снаряжением. Удивилась Лиза — она оказалась единственной барышней на берегу. Поняв, что мужикам не до нее, она переоделась в купальник, предварительно заставив Дмитриева достать из багажника туристический коврик, и ушла подальше вдоль берега, чтобы не мешал шум моторов, — загорать. Впервые за это сумасшедшее лето ей удалось просто полежать на солнышке.

Подходил Дмитриев и звал прокатиться на водном мотоцикле, но она отказалась: уже перегрелась на жаре и могла простыть в воде.

Лиза нечеловечески устала. Диплом пришлось писать без отрыва от производства, редакция разбежалась по отпускам. На нее свалилось сразу столько всего, что половину из того, что она делала, она делала на автопилоте. Похоже, после того, как все закончилось, у нее остался только автопилот. Голова не соображала совсем.

Дмитриев сидел рядом на песке и что-то рассказывал уже минут пятнадцать. Она посмотрела на него так, что он спросил:

— Надоело?

Лиза кивнула:

— Отвезите меня домой. Я умоталась до полусмерти. Спать хочу.

— А ужин?

— Ресторан я уже не переживу. Я могу находиться только в горизонтальном положении.

— Но есть-то ты хочешь?

— Хочу, но не могу. Я лучше завтра поем.

— Нет, ты поешь сегодня. К тому же я обещал подарок на «выпускной».

— Подарок давайте, а есть все равно не могу.

— Ладно, лежи, сейчас подгоню машину.

Лиза прямо в купальнике загрузилась на заднее сиденье, положила под голову коврик, закинула ноги на тонированное стекло и так и уснула.

— Вставай, приехали, — Дмитриев открыл дверцу и стоял с пледом в руках. — Заворачивайся, одежду я сам принесу.

— Это куда мы приехали?

— Ко мне домой.

— Н-е-ет, я не пойду. Чего я у вас забыла? Это вообще неудобно — жена в отъезде…

— Я долго тут буду как дурак с пледом стоять? Перед соседями неудобно. Подумают, что ты пьяная.

— Ни за что. Где мои тапки?

— Стоят возле машины! Выходи, я сказал!

На лестничной клетке верхнего этажа «сталинки» была только одна квартира. Лиза почти сразу нашла дорогу в холл, где в числе прочего стояли диван и телевизор, взяла пульт, сказала Дмитриеву: «Спокойной ночи» — и «вырубилась» под вечерние новости.

Отчетливо пахло коньяком. Потом еще запахло жареным мясом… Лиза открыла глаза: к дивану был придвинут журнальный столик и возле самого ее носа стоял бокал с тем самым, о чем она подумала. Мясом тянуло из-за барной стойки, которую она поначалу не заметила, и за ней, вообще где-то далеко, в самом углу зала спиной к ней стоял Дмитриев и, похоже, жарил. Лиза смотрела на эту картину как завороженная: мужчина за плитой, а она — перед телевизором на диване.