Елена Анопова - Блудная дочь возвращается

- Как ты, женщина, смеешь противоречить мне? Если я говорю, что Луна чёрная, ты должна видеть её чёрной, а если я говорю, белая, значит, и для тебя она белая! Ты должна видеть свои недостатки, но не смеешь видеть мои!

Такие рассуждения казались мне дикими, но я убеждала себя, что в них есть высший, пока недоступный моему разумению смысл. Смиряя свою непокорность, я приучала себя к тому, что прежде всего надо исправлять себя, а не судить другого. Ведь осуждая кого-либо, мы одновременно сравниваем его с собой, якобы безупречными, так или иначе удовлетворяя своё честолюбие. Сначала я должна была уяснить себе, какая в этом пагуба, где спрятана суть отклонения. Результатом понимания стала победа над привычкой обсуждать и осуждать других. Это была трудная наука, и, надеюсь, она мне далась. С другой стороны, это закалило меня: я перестала переживать, если осуждали меня. Чужое мнение и раньше играло невеликую роль в моей жизни. Теперь же я стала прислушиваться к высшему гласу: свои недостатки высвечивала сама и старалась их исправить, а к мнению других стала относиться по пословице «На каждый чих не наздравствуешься». Мало того, что на всех не угодишь, взгляды многих людей подчиняются их интересам, обусловлены завистью, честолюбием да и просто глупостью или недальновидностью. Потеря очевидных примеров для подражания в плотном мире заставила меня искать опору в горнем. Я стала больше обращаться с вопросами к Космическим судьям, в основном к Фаюму, которого к тому времени признала своим Учителем. Теперь, обретя слышание, я больше доверяла «богам», а не людям. Я получила инструмент к познанию себя и мира, а моя овновская целеустремлённость помогала пробиваться всё

Вспоминаю ещё один эпизод, который произошёл в первое наше посещение Смоленска. Мы вошли в храм, расположенный за городом. Шла служба, но народу было очень мало, так что мы свободно дошли до аналоя в главной части. И вот когда мы остановились перед раскрытым Евангелием, которое читал священник прямо под уходящим вверх куполом с огромным ликом Христа, сзади в открытых дверях показалось Солнце, и длинный луч света, прочертив широкую линию по ковровой дорожке, озарил нас с головы до ног. Мы стояли в сияющем свете, как говорится в Евангелии - «облистанные светом», и даже священник замолчал, стоя с открытым ртом. Это длилось 1-2 минуты, а потом луч ушёл и всё стало на свои места. Подобные знаки были для нас значимыми вне зависимости от того, где они происходили. Но то, что сейчас это было в храме, как бы придавало дополнительный вес событию, как бы подтверждало не то что бы избранность, но уверенность в поддержке со стороны Небесной Иерархии и правильности пути. Нам слышалось «пение архангелов» и Божий глас: «Дерзайте, ребята, продолжайте действовать в том же духе».

В этой последней фразе ничего странного нет, хотя поначалу меня удивляло, что говорят со мной свыше такими обыденными фразами. Я ожидала более выспренние слова и изысканные обороты речи. Значительно позже я поняла, что говорят они моим языком, вернее я, транслируя энергию, перевожу их, пользуясь своим запасом слов и в своей привычной манере изъясняться. Это тоже было для меня одним из открытий, разрушивших очередной стереотип. Только поняв механизм передачи информации из тонкого плана, я поняла, почему церковники придерживаются старых канонов, говорят нараспев и такими елейными противными голосами - так они имитируют благодать, якобы спустившуюся на них с неба. А мы в результате этих манипуляций приобретаем очередные стереотипы. Именно подобный стереотип мне пришлось преодолевать, налаживая слышание в процессе контакта с тонкими Сущностями.

Вернувшись в Москву, Андрей в какой-то момент сообщил о нашем союзе Людмиле Ткаченко (они тогда ещё были соседями по коммуналке). Видимо, это пришлось к слову, когда Людмила решила собрать своих самых «продвинутых» учеников на общее занятие. Андрей заявил, что без меня не пойдёт, так как мы теперь представляем собой «пару» и неотделимы друг от друга. Новость о наших отношениях с Андреем была принята Людмилой в штыки, но в конце концов она согласилась включить меня в число собравшихся. Позже, когда мы с Андреем приедем к ней с важным, по нашему мнению, сообщением, она будет всячески высказывать мне своё неприятие.

«Вы - Овен, а Андрей - Скорпион. Вы первый знак Зодиака, а он - седьмой. Он для вас - смерть, а вы для него - погибель. Вам нельзя быть вместе!» - заявит она, даже не пытаясь выяснить, зачем мы пришли на самом деле.

«Как же! Сейчас! Мы тебя и не спрашивали, быть нам вместе или нет! Не тебе решать», - подумала я, но виду не показала и выслушала все её сентенции внешне спокойно. А она распалялась: «Вообще, вы напрасно так бесстрашны… В вашем слышании таится опасность - это медиумизм .Он может привести вас к чёрным. Дайте, я вас посмотрю!» Села напротив и вперилась в меня взглядом своих чёрных глазок. Приподняла до уровня груди руки и стала покачиваться, ища «родничком» поток энергий. Это покачивание головой, которое когда-то воспринималось мною как священнодействие, уже не производило на меня никакого впечатления. Скорее наоборот: мне-то уже не надо было настраиваться на слышание - оно от позы не зависело. Мой канал был открыт постоянно. И я уже это понимала.

«Да вы вообще закрыты. Упали вниз. Я вас не вижу наверху», - продолжала Людмила честить меня. При этом она постоянно оборачивалась за поддержкой к неприметной женщине Любе - своей тени того времени. Но, как известно, тени недолго довольствуются своей ролью, через некоторое время они стараются попрать породившего их колосса. Пройдёт несколько лет, и Любовь Перетрутова откроет свою школу, в которой будет читать лекции по книгам Алисы Бейли. А следы Людмилы к этому времени потеряются окончательно.

А тогда я ушла из её дома (она уже жила в отдельной квартире с сыном) разочарованная. С другой стороны, я поняла, что те сведения, которые открываются мне, мне и предназначены к дальнейшей работе. Я могу привлекать других к решению поставленной задачи, но не перекладывать её на чужие плечи. В тот раз полученная мной информация касалась государственного эгрегора. Астральным оком я увидела человека, генерала с фамилией Громов, стоящего в кругу военных и нажимающего на «ядерную кнопку». Это было страшно, и это было будущее, которое надо было предотвратить. Мы с Андреем решили, что это работа предназначена не нам и что её следует передать людям, в нашим понимании, более компетентным. Мы тогда не были знакомы с магией и не видели способа предотвратить надвигающиеся события. Пришлось заняться самим поставленной задачей, а для этого освоить целый пласт Учения - Магию, Творение и Теургию.