Кевин Кван - Проблемы безумно богатых азиатов

Гвоздь программы (фр.).

Ансамбль был обманчиво прост — при ближайшем рассмотрении Астрид оказалась в прекрасно сконструированном топе из рубчатой ткани бренда «Зе Роу» поверх винтажной черной шелковой юбки от Джаспера Конрана. — Примеч. автора.

Эмеральд-Хилл, то есть Изумрудный холм, изначально, в колониальную эпоху, был засажен садами и плантациями мускатного ореха, а в начале XX века превратился в жилой район для перанаканских семей. Эти перанаканцы, или «китайцы пролива», как их тогда называли, получили образование на английском языке (многие из них учились в Оксфорде и Кембридже) и были очень лояльны к британскому колониальному правительству. Будучи посредниками между англичанами и китайцами, в результате они стали богатыми и могущественными, что ясно видно по роскошным особнякам, которые они здесь выстроили. — Примеч. автора.

Гвоздь программы (фр.).

Ансамбль был обманчиво прост — при ближайшем рассмотрении Астрид оказалась в прекрасно сконструированном топе из рубчатой ткани бренда «Зе Роу» поверх винтажной черной шелковой юбки от Джаспера Конрана. — Примеч. автора.

9

Тайерсаль-парк, Сингапур

Эдди шел по восточному коридору в спальню бабушки, любуясь множеством старых фотографий, которые были вывешены над диваном, покрытым узорчатым дамастом. В центре красовался огромный портрет его прадеда Шан Лунма, позирующего бок о бок с махараджей в тюрбане, усыпанном драгоценными камнями. Рядом лежало несколько огромных слоновьих бивней — фото было сделано после сафари в Индии. Висел тут и студийный портрет деда, сэра Джеймса Янга, настоящего красавца с норвич-терьером на руках, датированный концом тридцатых. На сэре Янге был пиджак в гусиную лапку и белая фетровая шляпа. Как же стильно он выглядел! Кто сшил этот пиджак? Может, «Хантсман» или «Дэвис и сын»? Эдди задумался. Жаль, что я не знал его. Из всех внуков я, очевидно, единственный, кто унаследовал его стиль. Ниже было прямоугольное фото: бабушка Суи, в элегантном платье, изящно раскинулась на пледе для пикника. Кажется, это Люксембургский сад. Рядом с ней застыли две француженки, сжимавшие замысловатые кружевные зонтики, которые, казалось, рвал из рук ветер. Две дамы смеялись, но Суи смотрела прямо в камеру, идеально собранная. Какой красавицей она была в юности!

Эдди внимательно изучил подпись в нижней части снимка: «Ж. А. Лартиг». Черт возьми, неужели великий французский фотограф Жак Анри Лартиг и правда сделал портрет а-ма? Господи, этот снимок бесценен. Надо повесить его у себя в офисе. Он отлично смотрелся бы рядом с фотографией Картье-Брессона, изображающей мальчика, который держит бутылки с вином. Никто не оценит этот раритет так, как я. Если подменить этот снимок другим фото с той стены, никто ведь и не заметит?

Эдди выглянул за угол — не пасется ли там кто-то из горничных? Повсюду шныряет целая куча чертовых горничных, никуда от них не укроешься. И тут он услышал протяжный стон из приоткрытой двери чуть дальше по коридору.

Эдди быстро понял, что стон доносится из комнаты, где поселили его двоюродного брата Адама с женой. Он знал, что тайцы еще те извращенцы-затейники, но оставлять дверь приоткрытой, пока у них утренний секс?! Любой, кто шел по этому коридору, мог их услышать. Хотя если б эта сексуашка Пия была его женой, он бы задавал ей жару всю следующую неделю, пусть хоть весь дом слышит. Эдди прокрался к двери. За ней хихикала женщина. А потом раздалось: «А-а-а-а!» Погодите-ка, там два мужика! Второй мужчина стонал: «Вот так! Посильнее! А-а-а-а! О-о-о!» У Эдди глаза округлились, когда он узнал обладателя этого голоса. Это был его брат Алистер. Что за чертовщина? Алистер устроил «тройничок» с тайскими кузенами прямо под крышей бабулиного дома, пока она отходит в мир иной! Кощунство! Всякий раз, когда он, Эдди, приезжал навестить бабушку, ему хватало воспитания заселить последнюю любовницу в отель «Шангри-Ла» поблизости. Он никогда бы не посмел переспать с кем-то, кроме собственной жены, в доме дорогой а-ма. Эдди в праведном гневе ворвался в комнату.

— Что вы, во имя всего святого, тво… — начал было Эдди, но с удивлением осекся.

Пия сидела в шезлонге, потягивая утренний капучино, очень элегантная в блузке из зеленого шелка без рукава в комплекте с брюками-дудочками от Рози Ассулин. Эдди обернулся и обнаружил самое прелюбопытное зрелище. У изножья посеребренной кровати с балдахином сидел Алистер, раздетый до пояса, а склонившийся над ним дядя Таксин нажимал локтями на его плечи. Адам лежал голым на кровати лицом вниз, в то время как его мать сидела сверху, натирая его поясницу кокосовым маслом.

— О-о-о-о… — Адам застонал от боли.

Пия продолжала хихикать.

— Я говорила вам, ребята: сделайте растяжку перед матчем, — но вы же не слушали? — упрекнула Кэтрин, энергично растирая нижнюю часть спины Адама.

— Бро-о-о-о-о, дядя Таксин делает лучший тайский массаж на планете! Тебе стоит попробовать, — сообщил Алистер.

Эдди уставился на них, глазам своим не веря. Тайский принц массирует его брата!

— Разве не горничные должны это делать?

— Нет… мамуля лучше всех, — вздохнул Алистер, уткнувшись в подушку.

Пия засмеялась:

— Мальчики Аакара избалованы с детства, поскольку родители всегда делали им массаж. Адаму не нравится, когда я предлагаю ему свои услуги массажистки. Нет, только мама!

Кэтрин подняла голову и посмотрела на Эдди, энергично разминая ягодичные мышцы Адама. У нее на подбородке блестела капля кокосового масла.

— А ты не хочешь массаж? Я почти закончила.

— Э-э-э… нет, спасибо, со мной все в порядке. У меня ничего не болит… я же только первый сет сыграл, помните? — пробормотал Эдди, которому было неловко смотреть, как тетушка дотрагивается до задницы собственного сына.

— Ты не понимаешь, от чего отказываешься, — выдохнул довольный Адам.

— Я просто шел проведать бабушку, — буркнул Эдди, попятившись, и покинул комнату с максимально возможной скоростью.

Эти Аакара — такие странные люди! Только представьте, сами делают массаж детям, когда у них целая армия слуг! Он едва мог поверить, что развязная Кэтрин и его мать были сестрами, — они же полные противоположности! Его мать всегда оставалась уравновешенной и женственной, в то время как Кэт, с ее мальчишескими ухватками, была лишена всяческих сантиментов. Ее руки, ее лицо, да и вся она спереди перепачкалась кокосовым маслом, пока делала массаж сыну. Его мама даже увлажняющие средства сама себе не наносит. Каким образом Кэт удалось заарканить принца? Из всех сестер его маме достался наихудший муж, если, конечно, не считать старую деву тетю Викторию, у которой нет и такого.

Эдди вошел в кабинет бабушки и увидел, что его отец оживленно беседует с профессором Уоном. Малкольм Чэн, один из самых уважаемых кардиохирургов в Азии, только недавно ушел в отставку с поста руководителя кардиологического центра в Гонконгском санатории.