Кевин Кван - Проблемы безумно богатых азиатов

— Ха! Лео Мину подарили на выпускной техкомпанию стоимостью в сто миллионов.

— И к чему это привело, Эдди? Я не вижу, чтобы Лео многого добился, растет разве что список его бывших жен. Мы помогли тебе достичь успеха на твоих собственных условиях. Не могу поверить, что ты не ценишь всех преимуществ, которые мы с отцом тебе дали. Как нам удалось воспитать тебя таким неблагодарным? Я не слышала, чтобы Сесилия или Алистер жаловались на жизнь или на фамилию…

— Они оба — законченные неудачники! Сесилия так одержима своими лошадьми, что ее стоило назвать Екатериной Великой! А Алистер и его дерьмовое кино! Кто в Гонконге вообще видел хоть один из тех странных артхаусных фильмов, которые снимает его друг-режиссер? «Падшие ангелы»? Тут больше подходит название «Скучища»! Я единственный из ваших детей, кто чего-то добился! Ты правда хочешь знать, что для меня значила фамилия Чэн? А то, что меня не пригласили на день рождения Робби Ко-Туна в Оушен-парк во втором классе. А еще меня не выбрали в дискуссионный клуб в Епархиальной школе. А на свадьбе Эндрю Ладури не попросили быть шафером. Я знал, что никогда не получу нормальную работу в одном из банков Гонконга, и мне пришлось потратить половину жизни, облизывая яйца всех в нашей конторе, чтобы пробиться наверх.

— Никогда не думала, что ты к этому так относишься, — с грустью покачала головой Алекс.

— А все потому, что ты не потрудилась узнать получше своих детей. У тебя не было времени разбираться, что нам нужно!

Алекс наконец потеряла терпение и вскочила с кресла:

— Не собираюсь тут сидеть на солнцепеке и выслушивать твое нытье про то, как ты рос беспризорником! А ведь сам сейчас колесишь по миру и с трудом находишь время для собственных детей.

— Совсем как вы, разве нет? Бо́льшую часть моего детства отец летал на медицинские конференции в Швеции или Свазиленде, а ты занималась скупкой недвижимости в Ванкувере. Ты никогда не слушала меня! Никогда не спрашивала, чего бы я действительно хотел! ТЫ НИКОГДА НЕ ДЕЛАЛА МНЕ МАССАЖ ЯГОДИЦ! — взвыл Эдди, а потом рухнул в одно из кресел, содрогаясь в рыданиях.

Алекс уставилась на сына, решив, что у него временное помешательство. Эдди вытер слезы и посмотрел на мать:

— Если тебе не наплевать на своих детей, если ты действительно любишь нас так, как говоришь, то ты ничего не скажешь а-ма о Ники. Разве ты не видишь, что это прекрасная возможность для нас? А еще нужно убедить тетю Фелисити, что Астрид тут тоже не рады! Мы можем сказать дяде Филипу, что а-ма слишком слаба, чтобы принимать посетителей. Я буду дежурить у дверей ее спальни, чтобы никто не вошел и не вышел без моего согласия.

— Это безумие, Эдди. Ты не можешь запретить другим членам семьи видеться с а-ма.

— Нет, не безумие! ЭТО ТЫ БЕЗУМНА, если позволишь нам упустить такую возможность, наш единственный шанс заполучить Тайерсаль-парк. Подчеркиваю — НАШ. Я всегда думаю о том, что лучше для семьи, и делаю это не только для себя, но для Алистера, Сесилии и всех твоих драгоценных внучат. Если мы станем новыми владельцами Тайерсаль-парка, никто больше не скажет, что Чэны в подметки не годятся Янгам или Шанам. Прошу, не разрушай наше будущее!

10

Тайерсаль-парк, Сингапур

–Какая бутылка? — спросила по-кантонски Цзяи, стоя на третьей ступеньке деревянной лестницы.

— Мм… поищи что-нибудь старше пятидесятого года, — проинструктировала ее А-Лин.

Горничная прищурилась, глядя на пожелтевшие этикетки, прикрепленные к передней части больших стеклянных емкостей, и изучая даты. Она помнила, как ходила в лавку травника в Шэньчжэне, когда была подростком, и видела драгоценную золотистую бутыль с ласточкиными гнездами под замком в стеклянном шкафу на почетном месте за кассовым аппаратом. Ее мать объяснила, что там съедобные птичьи гнезда — один из самых дорогих деликатесов в Китае. Теперь Цзяи смотрела на целый стеллаж с такими бутылками.

— Не верится, что все они наполнены яньво. Это же целое состояние!

— Вот почему мы держим эту кладовую запертой, — кивнула А-Лин. — Эти бутылки достались от отца миссис Янг. Господин Шан владел компанией, которая поставляла самые качественные яньво, собранные в самых ценных пещерах на Борнео.

— И вот так они разбогатели?

— Ай-я, на одних яньво такое состояние, как у Шанов, не сколотить. Это лишь одна из компаний, которой владел господин Шан.

Горничная спустилась с лестницы, держа обеими руками огромную емкость размером с половину ее тела. Она смотрела сквозь мутное стекло на то, что напоминало сухую белую шелуху, поражаясь драгоценному сокровищу внутри.

— Вы когда-нибудь пробовали это?

— Конечно. Миссис Янг всегда готовит для меня целую миску на мой день рождения.

— И как на вкус?

— Ну… не могу описать. Ни на что не похоже. Все дело в текстуре… Чем-то напоминает ледяной гриб, но гораздо нежнее. А-Цин делает из гнезд суп на десерт. Она готовит яньво в пароварке с сушеным лонганом и сахарной пудрой в течение сорока восьми часов, а затем кладет в него колотый лед. Это изумительно. А теперь третья стойка снизу вон на той полке. Принеси мне три чашки сушеного лонгана, — велела А-Лин, записывая точное количество яньво, которое она взяла из бутыли, в специальной книге учета.

— А сейчас чей день рождения? — поинтересовалась Цзяи.

— Ничей. Но брат миссис Янг Альфред Шан собирается прийти на ужин в пятницу. А мы знаем, как ему нравится яньво.

— И он может есть ласточкины гнезда когда пожелает?

— Разумеется. Это же и его дом тоже!

— Жизнь такая несправедливая штука… — ворчала Цзяи, силясь открыть крышку на банке с сушеным лонганом.

Тут в дверь постучали, и в кладовку заглянул Викрам. Он улыбнулся А-Лин:

— Вот ты где! А-Ток сказал, что ты в кладовой, но не уточнил, в какой именно. Я уже две успел обыскать, пока нашел тебя.

— Я хожу только в кладовку с сушеными деликатесами, потому что больше ни у кого нет ключа, а в остальные и не заглядываю. Чего хотел?

Викрам взглянул на молоденькую горничную, которая высыпала из банки сушеный лонган в чашку, и сказал главной экономке:

— Можно пару минут поговорить с тобой наедине?

А-Лин посмотрела на Цзяи и распорядилась:

— Отнеси все это А-Цин. Если будешь мила с ней, то, может, она даст тебе попробовать капельку яньво в пятницу.

Как только горничная упорхнула, А-Лин спросила усталым голосом:

— Что опять за проблема?

— Я тут пару дней кое-что обдумываю… — начал Викрам. — Ты же помнишь, что Джои отпросился, поскольку у него маму оперируют. Я дежурил вместо него, на днях залез на крышу и услышал кое-что очень интересное с балкона миссис Янг.

А-Лин навострила уши:

— И что же это, такое интересное?

— Разговор Эдди Чэна с его матерью. Судя по тому, что я слышал, миссис Янг никогда не говорила, что не хочет видеть Ники. Думаю, Эдди все это выдумал.