Пьер Гамарра - Капитан Весна

— Непонятный человек. Покинул свою лачугу, не предупредив никого из соседей, а теперь тайком возвращается в нее.

«Это скряга, — говорил нам дядя Сиприен. — Он сколотил деньги, обирая беженцев, и убрался отсюда, потому что совесть у него не чиста. Он боится, как бы его не призвали к ответу за подлые дела».

Это походило на правду. Позднее папаша Фога передал кому-то из жителей деревни, что временно поселился у своих родственников в Монрежо. Как бы то ни было, его дом пустовал уже много месяцев. И вот сегодня старик вернулся. Зачем?

Невдалеке от дома что-то хрустнуло.

Мы затаили дыхание.

Папаша Фога вышел из сарая, повернулся спиной к своему жилью и побрел к дороге.

Моя фантазия пробудилась: этот странный человек вернулся за кладом, спрятанным в сарае. Теперь он уйдет так же незаметно, как пришел.

Но нет: старик поднимался к буковой роще!

— Идем! — сказал Бертран. — Нельзя упускать его из виду…

В самом деле, может быть, предполагаемый клад зарыт не в сарае, а у подножия какого-нибудь дерева или запрятан в расселине скалы.

— Пусть он немного уйдет вперед, — сказал я.

На ногах у нас были эспадрильи. Мы превосходно знали дорогу и все окрестности Вирвана. Нам легко было идти за этим человеком, не теряя его из виду и держась на достаточном расстоянии, чтобы он не заподозрил, что за ним следят.

Теперь папаша Фога шагал быстро. Он полагал, что кругом никого нет, и поэтому перестал остерегаться. Однако, по мере того как мы приближались к ельнику, подъем становился все круче, и папаша Фога был вынужден замедлить шаг. Несколько раз старик даже останавливался, чтобы перевести дух. Закаленный, как все горцы, он все же дышал тяжело — сказывались годы: ногам не хватало былой упругости и силы.

— Не пойму, для чего он пришел сюда, — сквозь зубы пробормотал Бертран.

— Ищет что-нибудь.

— А что он может искать?

— Клад, который, вероятно, спрятал.

— Уж не собирается ли он перейти границу?

Вполне возможно, что Фога хотел бежать из страны. Но почему? Не было ли у него на совести каких-нибудь темных дел?

— Знаешь, — сказал я Бертрану, — меня все же удивляет, что он уходит с пустыми руками. Посмотри! Если бы он задумал перейти на ту сторону, то захватил бы с собой какой-нибудь сверток или мешок.

На папаше Фога были вязаная фуфайка, плотные, сильно помятые брюки и эспадрильи, такие же, как у нас.

Мы шли уже около часа.

— Наши будут беспокоиться, — тихо заметил я.

Бертран покачал головой.

— Они знают, что мы не заблудимся.

А Фога по-прежнему шел вперед. Ему тоже была хорошо знакома каждая тропка. Время от времени он сходил с дороги, где легче было идти, и выбирал кратчайший путь по своеобразным ступенькам, вырубленным в слоистых породах.

Мы добрались до ельника. Теперь идти было нетрудно. Мы продвигались вперед без малейшего шума по ковру из игл и прелых листьев. Но следить за Фога стало сложнее. Временами нас окутывала непроницаемая мгла.

Я положил руку на плечо Бертрана.

— Мне все понятно, — сказал я.

— Мне тоже, — ответил он.

— Его интересуют маки.

— Наверняка.

— Он хочет разузнать, что происходит наверху.

— Не для того ли он и пришел?

— Что же нам делать?

— Не знаю. Пойдем за ним еще. Нельзя его упускать.

— А если мы его задержим?

— А на каком основании?

В самом деле, на каком основании? Этот человек жил здесь, тут был его дом. Каждый волен возвращаться в свой дом и каждый волен гулять возле своего дома.

Фога не знал, что мы за ним наблюдаем, но, очевидно, боялся нарваться на партизанского разведчика или часового.

Старик продвигался очень медленно, выбирая заросли или стараясь держаться в густом мраке под деревьями. Он оборачивался, прислушивался, вытянув шею. Его глаза рыскали по сторонам.

Добравшись до первой прогалины, он вдруг упал в траву и притаился. Потом поднялся, постоял несколько минут, пригнувшись к земле, и пошел дальше.

Мы видели, как он задерживался то здесь, то там, избегая лунного света.

— Заметил наши следы, — прошептал Бертран.

Вдруг под моей ногой хрустнула сухая ветка. Издали я увидел, как папаша Фога ничком рухнул на землю и словно провалился. По примеру старика мы тоже бросились на траву и лежали затаив дыхание. Кругом шумел еловый лес. Прошло несколько минут. А мне казалось, что я лежу здесь уже несколько часов. Луч света скользнул сквозь макушки елей. Но нет, до рассвета было еще далеко: это проглянула бледная луна.

Человек впереди по-прежнему не шевелился. Осторожный, как дикое животное, он поднимется только при уверенности, что ему удастся скрыться.

Я приподнял голову, чтоб лучше видеть. На прогалине ничто не шевелилось. Слабый ветер слегка раскачивал толстые ветви. Трава поблескивала под лунным светом.

— Что же он делает? — пробормотал я сквозь зубы.

Бертран, крепко сжав мою руку, заставил меня замолчать.

Мы выжидали. Потекли минуты. С бесконечными предосторожностями Бертран придвинулся ко мне.

— Я уверен, что его там уже нет. Он уполз в чащу и сбежал.

— Где же он? — чуть слышно спросил я.

— Не знаю.

Мы были в замешательстве. Фога догадался, что за ним кто-то идет. Пожалуй, теперь он выслеживал нас.

— Что нам делать? — прошептал я.

— Нужно возвращаться. В конце концов, если мы с ним и встретимся, не съест же он нас.

— Погоди, — сказал я. — Давай еще подумаем: если негодяй интересуется маки — это дурной знак. Прежде чем спуститься, необходимо предупредить людей наверху, чтобы они усилили охрану лагеря.

— Идет, — сказал Бертран. — Поднимемся до первого часового.

— Но учти: Фога может пойти следом за нами.

— Ну и что ж? Если он ищет лагерь, то найдет его и без нас.

Мы встали и, сильно пригнувшись, начали перебегать от дерева к дереву. На миг впереди мелькнул бледный свет. Я почувствовал, что вблизи кто-то есть.

— Стой! — скомандовал грубый голос.

На нас был направлен луч мощного электрического фонаря. Я отскочил, чтобы отделиться от Бертрана и принудить возможного противника ждать опасности с двух сторон. Луч последовал за мной, метнулся вбок и опять остановился на мне. Но за это мгновение я успел узнать папашу Фога. Бертран не ошибся: старик отполз в сторону, чтобы затем захватить нас врасплох.

— Стой! — с тем же раздражением и злобой повторил голос. — Что вы здесь делаете?

— Это наше дело, — сухо ответил я.

— Здесь вы на моей земле! — прорычал Фога.

— Проходить можно всем, — возразил ему Бертран.

— Здесь я хозяин, слышите? Этот ельник мой. А захочу — могу вам запретить проходить через него. И не суйтесь сюда!