Петер Эстерхази - Исправленное издание. Приложение к роману «Harmonia cælestis»

Он вновь собирается за границу, составляет перечень знакомых и родственников. В заключение походя сообщает о политических высказываниях своего друга из внешнеторгового банка, а также закладывает коллег по Бюро переводов, с именами, все как положено.

А. Ф., руководитель секции хоккея Общества «Ференцварош», по-дружески не советовал агенту, докладывает агент, вступать в клуб друзей «Фради», нечего там агенту делать, там полно стукачей, провокаторов, а также людей, за которыми присматривают органы. И детей своих водить туда не советовал, пропадут ребята. (Помнится, именно по этой причине Марци начал свою карьеру в Центральной молодежной спортивной школе.) А вот секция хоккея как раз нуждается в пополнении, и он готов посодействовать.

< 15 декабря 1964 года

Начинаются новые политические процессы. Верховный суд выносит приговоры по делу бывшего депутата от запрещенной в 1949 году Демократической народной партии Ференца Матеовича и его соратников, которых обвинили в организации антигосударственного заговора. «Заговорщикам» дали сроки от десяти месяцев до десяти лет.

16 декабря 1964 года

Статус дипломатических отношений между Венгрией и Австрией повысили до уровня посольств.

Весь 1965 год проходит в незаметной и кропотливой работе по внедрению в «Ференцварош» и подготовке к загранпоездке. Конкретные даты указывать дальше не буду.>

Задание заключалось в том, чтобы войти в клуб друзей «Ференцвароша». (…) В правлении меня встретил седовласый мужчина лет шестидесяти по фамилии Фишер. — Обстоятельства вступления в клуб совпадают со сведениями, которые сообщил информатор «Алфёльди».

Тут же о дяде Б. Д.: По моему мнению, человек он политически индифферентный. Когда я поинтересовался у его жены, принял ли он свою новую должность по идейным соображениям, она ответила, что для него существует только одна идея — воспитать детейи т. д.

Побывал он и на приеме, устроенном вдовой Михая Каройи.

М. К.-младший рассчитывает на длительную командировку в Рим. Тем временем вернулся сам К.,то есть он снова явился к ним без приглашения и до этого, поджидая жертву, беседовал с его женой, и начал прямо с того, приду ли я на прощальный ужин. С некоторым удивлением я спросил, не рано ли он созывает гостей.О, эта знакомая снисходительная рассудительность! Я спросил, нет ли у него опасений, что получится так, как с мавром, который сделал свое дело и может уходить.(…) И поинтересовался, кому могла прийти в голову столь гениальная мысль, на что он ответил: его старшему брату К.

Вчера читал в Веспреме отрывки из романа. «Мой отец… негодяй и гнида», читал я (ибо так в романе) — и слушатели посмеивались или с понимающим видом кивали, как люди, знающие, что такое литература. А один из присутствовавших на вечере журналистов умудрился заявить, будто я достиг вершины, каких, наверное, и не бывает . На что я вместо того, чтобы, по обыкновению, с ухмылкой пожать плечами, горячо закивал: вершина, которой нет, это точно. В тот момент я понимал это, как никогда. А потом добрые четверть часа отмывался, пытаясь рассеять недоразумение относительно собственного зазнайства, — но это уж так, из тщеславия, спасая свою репутацию.

Задание заключалось в том, чтобы 14 числа сего месяца присутствовать на Народном стадионе во время матча «Ференцварош» — «Татабаня».Если уж предавать, то предавать всё и всех.

<���Матч начался в 15.00, главный арбитр — Л. Хорват; составы: за «Ференцварош»: Геци — Новак, Матраи, Далноки — Вилежал, Перечи — Караба, Варга, Альберт, Раткаи, Феньвеши; за «Татабаню»: Гелеи — Тёрёчик, Хетени, Ковач — Сепеши, Лацко — Сабо, Биро, Чернаи, Секереш, Дели; 50 000 зрителей; в ответ на гол Биро на 73 минуте с одиннадцатиметрового счет сравнял Новак. Тяжело, как же мне тяжело об этом писать.>

М. К.-младшему отказали в паспорте, римская командировка накрылась. По мнению супруги П., ничего особенного не произошло, так как она никогда и не помышляла, что ее зять может претендовать на такой пост.

Задание заключалось в том, чтобы присутствовать на футбольных матчах с участием «Ференцвароша». 28/III я посмотрел встречу «Ференцварош» — «Печ» (разминочный матч: «Гонвед» — МТК), а 11/IV — «Гонвед» — «Ференцварош» (разминочный матч: «Вашаш» — МТК); в первом случае я сидел в секторе «о», во втором — в 17-м секторе.<���Не знаю, стоит ли мне выпендриваться, но 28/III в разминочном матче МТК играл с «Дьёром».>

Кондитерская «Кёрёнд».

Кафетерий «Киш Дом».

Кондитерская «Кёрёнд». <���Наверное, уже пора сделать, что было задумано, — обойти все эти места и опрокинуть в каждом по пятьдесят граммов. Адреса у меня уже есть. Кто-то мне раздобыл их.>

Агента навестил Б. Т. (я знал его, у него была очень красивая дочь, теперь уже взрослая женщина) и сообщил ему: есть возможность устроиться переводчиком с английским в Багдаде, где планируется строительство мясокомбината. О, эта дивная эпоха Кадара! Хлеб за три шестьдесят и все сказки 1001 ночи. (…) Окончательный ответ агент даст в зависимости от нашей позиции.Примечание начальника: По-моему, можно дать согласие! Риск, что он не вернется, не очень велик, поскольку семья его останется в Венгрии! Необходимо установить, имеет ли подобная командировка оперативную ценность!

Yes, sir. That’s my baby. Необходимо установить, очень даже необходимо, имеет ли наша жизнь оперативную ценность!

Задание заключалось в том, чтобы 9 числа текущего месяца присутствовать на Народном стадионе во время матчей МТК — «Комло» и «Ференцварош» — «Шалготарьян».(…) Ничего, достойного упоминания, мною замечено не было.

Супруга П. с возмущением рассказала мне, что Д. З., выехавший в марте по приглашению, остался за рубежом. «А для нас из-за таких вот типов затруднят получение паспортов», — добавила она.

Задание заключалось в том, чтобы находиться во второй половине дня 24-го сего месяца в помещении клуба «Ференцварош» на пр. Юллёи.

Одинокая графиня Эстерхази, лет 40–50, возможно, младшая сестра Казмера Э. или старшая сестра Пала Э…

Донесение представляет интерес.(…) Задание:на случай поездки продумать, имеются ли возможности, использовав семейные связи, установить контакты с религиозными деятелями.

9 августа 1965 года куратором стал капитан Кальман Поллачек. Беседа носила ознакомительный характер.Ну как поживает семья? Я слышал, сынок успешно оканчивает гимназию пиаристов! Тов. Поллачек! В связи с этим агентом следует обратить внимание на то, чтобы его заграничные возможности, имеющиеся с момента вербовки, оставались не только возможностями, но были бы наконец реализованы соответствующим образом.(…) Учитывая данные обстоятельства, мы просто обязаны воспользоваться услугами живого графа (аристократа), которые — как выяснилось из моей с ним беседы — он честно нам предложил.Вот уж правда, честность — святое дело. Живой граф!.. Tote Grafen, gute Grafen [89] Мертвый граф — хороший граф (нем.) . . [Нет тут уже ничего, ни чести, ни совести… За что ему такое… Столько зла причинить… Нет, таким негодяем он не был… с., с., с. — тысяча чертей! Живи я в еще более пошлые времена, приложил бы к книге вымоченную слезами рукопись. Впрочем, пусть остается — Литературный музей в свое время отвалит за нее хороший куш.]