Николай Лохматов - Булатов курган

— Где ты пропадал? — проговорила Марья Ниловна. — Ждала, ждала…

— Кого ждала? — брови его сошлись.

— Чего ты кричишь?

— А что же мне молчать?

Горбылев подошел к печке, выставил еще утром приготовленную на сале картошку, склонился над жаровней.

Прислонясь к печке, скрестив под грудью руки, Марья Ниловна с чувством сожаления смотрела, как он медленно ест, будто совершая важное дело. Под висками его двигались желваки, уши дергались, казалось, он весь поглощен едой. Даже рубашка слегка шевелилась на широкой спине. Ее раздражало сопение мужа. Почему она раньше не замечала этого?

— Чай еще горячий, пей, — сказала она, чтобы не молчать.

— Иди ты!.. — Он бросил ложку так, что она отскочила от стола, разбила стакан.

— Ты что, взбесился?

С поднятым кулаком Горбылев пошел к жене.

— У-у-у, шкура!

Он приблизился к ней вплотную. Марья Ниловна стояла посреди избы, не трогаясь с места. Она хорошо видела его глаза: рыжие, словно в них бушевал пожар.

— Что воюешь?

— Не прикидывайся!.. — Горбылев схватил кепку, выбежал на улицу.

В окно Марья Ниловна видела, как он спустился с пригорка и, сутулясь, зашагал к реке. Ей показалось странным, что она об этом нисколько не пожалела.

Кондрат был в поле, когда над деревней черным столбом взвился дым. Он поднимался все выше и выше, образуя зловещее облако. Раз, другой, третий ударили по буферу. Над дышащей жаром землей поплыли тревожные звуки.

— Пожар!

Кондрат вскочил на Буланого. Прижав уши, мерин рванулся к деревне в галоп. Сбоку, разинув пасть, мчался Полкан. После истории с овцой Кондрат редко оставлял его дома.

Перескочив овраг, Кондрат влетел в деревню. По улице полз едкий смрад. Сад стоял в плывущем белом дыму. В сердце словно вонзили иглу. Изгородь возле дома была повалена. Через нее с ведрами, баграми, топорами бежали люди. Стоял невообразимый шум.

От избы до реки образовалась живая цепь. Из рук в руки передавали наполненные водою ведра. Мужики подхватывали их, выплескивали в пламя. Огненные языки, словно змеи, извиваясь, ползли по стенам, упрямо пробирались к крыше, плясали на подоконниках. Трещало сухое дерево, далеко отбрасывая искры. От жары в окнах лопались стекла.

Двора уже не было. Вместо него лежала груда обгорелых бревен. Сбоку Кондрат увидел березку. Ствол ее почернел, потрескался. Из расщелин на землю стекал сок. Задымленные листья трещали, готовые вот-вот вспыхнуть.

На крышах соседних домов с ведрами дежурили женщины. Порывы ветра бросали к их ногам лохматые молнии, на них обрушивались потоки воды и песка.

Когда Земнов пробился к дому, огонь уже полз по крыше, цеплялся своими хищными щупальцами за верхушку присада.

У самой дороги в беспорядке валялись вещи. Казалось, дом был весь вывернут наизнанку.

— Пожарную машину! — скомандовал Кондрат.

— Закрыта в сарае, — робко ответил кто-то…

— Найти Федора! Немедленно! Полдеревни спалим!

— Нет его, с Маврой в город уехал, — отозвался голос.

Дверь избы распахнулась. На крыльцо вместе с клубами дыма выскочил Петр. На плече он нес ружье, патронташ. В одной руке держал волчью шкуру, в другой — мешок.

— Там порох, взорвешься! — чужим голосом крикнул Кондрат.

Петр метнулся к вещам. Отбросив багор, Кондрат снова вскочил на Буланого, помчался по деревне.

С поля прибежала Надя. Она кинулась к вещам, узкие плечи ее затряслись.

К ней подошел Ребров.

— Не надрывайся, девонька! В жизни и не такое бывает… — Он тер ладони, сощурил глаза на пожар. Со стороны можно было подумать, что старик греется.

— От чего началось? — вытирая косынкой потное лицо, спросила Варвара.

— Кто знает… Вспыхнул сначала двор, и пошло…

Стороной, трусливо озираясь, прошел никем не замеченный Бадейкин.

Из-за пригорка вырвался красный грузовик с мотопомпой. У проулка развернулся. Длинная брезентовая кишка потянулась к горящей избе. Заработал мотор. Плотная струя воды ударила по пламени. Огонь зашипел, задымил. Вода хлестала по стенам, крыше. Пожар, словно многоголовый змей, метался, приседал. Наконец, будто схваченный за горло, стал затихать. Раздался треск. К небу взметнулись тучи искр и пепла. Остро запахло гарью.

— Крыша рухнула! — закричали в толпе.

— Потолок тоже!

Все увидели березу. Она, как свеча, горела ровным беловатым пламенем.

Кондрат схватил багор, зацепился им за верхний венец избы, дернул. Бревно шумно ударилось о землю. С другой стороны подбежали Петр и Ребров. Они, как и Кондрат, начали растаскивать дом. К ним подоспело еще несколько человек. Сруб уменьшался. Бревна чадили. Варвара, схватив шланг, обдавала их упругой струей. Они потрескивали, шипели.

Без шапки, в одной рубашке прибежал Горбылев.

— Что за ерунда? — крикнул он еще издали. Глаза его беспокойно бегали.

— Свадьбу играем! Разве не видишь? — за всех ответила Варвара.

— Кто же это так?

— Прокурор скажет…

Кондрат подошел к Наде, положил ей на дрожащее плечо руку, заглянул в набухшие от слез глаза.

— Успокойся, дочка. Жизнь, она, как полынь, — и сладкая и горькая…

Надя прижалась к отцу, как маленькая, затихла.

На пожарище от обожженной липы упала костлявая тень. Вечерело. С пастбища возвращалось стадо. Вслед ему из-за леса высунулась черная зловещая туча. С опаской поглядывая на нее, Надя прогнала корову в сад. Там увидела кур. Одни, ища нашеста, бродили возле сгоревшего двора, другие, свесив хвосты, уселись на яблоню. На самую верхушку взлетел петух, шумно захлопал крыльями, заголосил.

— Бездомные вы мои! — Надя прислонилась лбом к шероховатому стволу яблони, затряслась.

— Не плачь! — услышала она позади голос Кости.

Надя резко повернулась.

— Куда пришел и зачем? — сухо спросила она и, взглянув на него, направилась к дороге.

У потухших развалин еще толпились люди. Старики вспоминали о пожарах, какие им приходилось видеть на своем веку. Парни молча слушали их. Петр стоял у вещей, заполняя ведра и кадки разной мелочью. Увидев Надю, он сочувственно кивнул на тучу.

— Дождь скоро… Давай перенесем к нам!

— Романыч пойдет ко мне, — вмешался Ребров. — Пусть занимает любую половину.

— У тебя, пожалуй, будет сподручней. Спасибо, — отозвался Земнов.

Туча черной овчиной накрыла деревню.

Полкан обежал пожарище. Всюду пахло гарью. Присел у дороги и, подняв морду, завыл. Ему отозвались другие собаки. Люди закрывали окна, запирали двери.

Небо на мгновение осветилось. Началась гроза.

Стало тихо. После дождя даже притомился и задремал ветер. Кондрат не спал. Он сидел за столом, отяжелевший, разбитый. Кто поднял на него руку? Кому он сделал столько зла, что тот так жестоко отомстил? Разве мало страдал он за свои сорок лет? Мальчиком потерял отца. Вместе с несчастьем в семью пришли недостатки. Пришлось уйти в пастухи. Позднее работал в кузнице, плотничал, крыл крыши. Многому научила его жизнь. А сколько Кондрат пережил, когда узнал об измене Варвары!.. А внезапная смерть жены, которая оставила на руках новорожденную Надю! А фронт, бесконечные тревоги за судьбу брошенной дочери, ранение и снова фронт. Разве они прошли мимолетно? Вернулся с войны, думал отдохнуть, да не тут-то было, пришлось восстанавливать разрушенное фашистами хозяйство. Сколько минуло бессонных ночей! Сколько передумано дум!..