Григорий Луч - И мы солдаты...

Больше всего на свете Санюк не любила, когда кого-нибудь обижают, даже если этот человек неправ, а тут сама нанесла оскорбление. Не дай бог, мама узнает: она всегда внушает ей, что женщина должна почитать мужчину. Сама она никогда не перечит отцу, хотя тот бывает иногда таким грубым… Люди говорят, это оттого, что мама любит отца, но неужели любовь — это когда человеку прощают все?

— Что? Какая любовь?

Санюк, вздрогнув, обернулась и увидела, что не одна в классе: здесь, оказывается, все время был еще один человек и не кто иной, как Ванюк. Он сидел за своей партой и, видимо, до тех пор, пока она не произнесла вслух последнюю фразу, не обращал на нее никакого внимания, занятый своим делом.

— Какая любовь? — повторил он, глядя на нее с удивлением.

— Никакая, — покраснела она. — А ты что здесь делаешь?

— Да так… Письмо сочиняю. Герою. Помнишь, мы на собрании решили?

Несколько дней назад на классном собрании было решено написать письмо председателю колхоза «Спутник» Герою Социалистического Труда Ивану Алексеевичу Михайлову. Предложение это внес Ванюк.

Он говорил, что они, ребята, должны жить интересно, видеть жизнь и встречаться с интересными людьми. У них в городе так было, и он хочет, чтобы так было и в деревне. Многим эта речь показалась странной и обидной: разве они в Ойкасы не видят жизни? Да у них по телевизору то же самое показывают, что в Москве и в Чебоксарах. И про индейцев племени майя, и про городок Диснея во Флориде, и про то, как в страшно далекой Венесуэле ловят анаконд. Но в ответ на это Ванюк заявил, что знать про анаконд и не знать, как выращивают хлеб в лучшем колхозе района, просто позор. И вообще, сказал он, быть только зрителем на свете — это скучно, надо самим что-то делать. И не только для себя, но и для других тоже. А если класс с ним не согласен, то пусть выберет себе другого председателя, потому что для галочки работать он не хочет.

«Принципиальный — прямо сил нет, — снова подумала Санюк. — А с виду на маленького петушка похож», — и, лукаво взглянув на «петушка», она засмеялась.

— Ты чего? — глянул на нее исподлобья Ванюк.

— Просто так… Дождь перестал, пойдем домой, а?

— Вместе?

— Испугался? А еще городской.

— Глупости. Идем, если хочешь.

На улице их встретил ясный солнечный день. Но под ногами были сплошные лужи. Санюк разулась и зашлепала босиком по воде. Ванюк поглядел, подумал и сделал то же самое.

— Эй, простудишься! — крикнула она.

— А ты?

— Мне-то что, я привычная! Слушай, а вы с Лариваном правда из-за горбушки подрались?

— А из-за чего же еще? — удивился Ванюк.

— Не знаю… Ой, совсем забыла: мне еще надо к маме на ферму зайти! — спохватилась она некстати и, кивнув ему на прощание, побежала в противоположную сторону. Ванюк с недоумением пожал плечами, глядя ей вслед: чудачка какая-то. Сама же предложила идти вместе и вдруг…

Все дальнейшее произошло так быстро, что он не успел ничего сообразить. Что-то вдруг больно ударило его в лоб, залило лицо и рубашку, залепило глаза. От неожиданности он уронил в лужу портфель.

— Ну, как, «девчачий король», вкусно, да? Хороша горбушка? — раздался где-то рядом знакомый голос.

Ванюк увидел, как в тумане, ухмыляющееся довольное лицо Ларивана. Это он залепил ему лицо грязью.

— Хе-хе! Ну, и видик! Видели бы сейчас тебя твои девчонки! — продолжал издеваться Лариван.

Из переулка вышли двое подростков. Это были их одноклассники Палля и Гриша — неразлучные друзья. Увидев их, Лариван мгновенно перескочил через забор и скрылся. Неразлучные друзья подошли к Ванюку и помогли ему смыть грязь с лица. Потом они долго чистили его рубашку и галстук. Домой их уже шло не двое, а трое.

— Ура-а! Письмо пришло, письмо! — прыгает от радости Маюк, размахивая над головой конвертом. Три косички у нее на голове тоже прыгают в разные стороны.

— Какое письмо? Откуда? — обступили ее товарищи.

— Это не из Венгрии, — разочарованно сказала Санюк. — У Акоша почерк другой…

Ее подружка Таня — первая отличница в классе — лукаво посмотрела на нее:

— Ты даже почерк его знаешь…

— Но это мое пионерское поручение! — вспыхнула Санюк.

— Ну-ка, дай письмо, — растолкав всех, протиснулся вперед Лариван. — Может, оно мне?

Маюк спрятала конверт за спину:

— Не дам! Сначала подними горбушку!

Все засмеялись, а Лариван неожиданно смутился и отошел в сторону. Но один из мальчишек, Сережа Сергеев, подкрался сзади к Маюк, выхватил у нее письмо и заорал на весь класс:

— Братцы, да оно всем нам! Здесь написано «уважаемому шестому «А»!

— А от кого, от кого? — взволнованно зашумел «уважаемый шестой «А».

— Обратного адреса нет…

Горячий нетерпеливый Палля отобрал у Сережи письмо и начал было вскрывать его, но в это время прозвенел звонок и в класс вошла рассерженная Марьиванна.

— Что тут такое опять?! А ну, марш по местам!

Ребята быстро расселись. После истории с горбушкой они чувствовали себя в чем-то виноватыми перед своей классной руководительницей. Да и она стала относиться к ним заметно строже и суше, хотя ни разу больше не вспомнила при них о той неприятной истории. Пока она открывала классный журнал, Ванюк успел шепнуть на ухо Палле:

— Отдай ей письмо.

— А если там какая-нибудь тайна?

Марьиванна подняла голову от журнала:

— Палля Павлов, иди отвечать.

Тут уж Палля не стал больше раздумывать. Подойдя к столу, он торжественно положил перед учительницей конверт. Марьиванна молча взяла его в руки, распечатала и, достав вчетверо сложенный листок, быстро пробежала его глазами. Потом спросила без всякого выражения:

— Интересно, чья это работа? Кто писал в «Спутник»?

— Я, — встал Ванюк.

— А с кем ты посоветовался?

— С классом…

Ребята поняли, что письмо плохое. Наверное, Герой им написал, чтобы не морочили ему голову, не отвлекали от важных дел. Кое-кто уже с иронией поглядывал на Ванюка: говорили же этому чудаку, что ничего из этой затеи не выйдет. Но Марьиванна неожиданно улыбнулась и сказала:

— Садись, Ванюк, ты молодец. Послушайте теперь письмо:

«Дорогие ребята!

Получил ваше послание. Спасибо. Хорошо, что вы решили приехать в наш колхоз. О времени нашем не беспокойтесь. Его всегда не хватает. Когда вы видели, чтобы колхозники сидели сложа руки? Сами ведь крестьянские дети, должны знать, как делается хлеб. А приезжать — приезжайте хоть в следущее воскресенье. И не забудьте захватить вашу Марьиванну…»

При этих словах раздался такой хохот, что в классе задрожали стекла. Марьиванна удивленно вскинула брови, но, поняв, в чем дело, тоже расхохоталась. Когда все немного успокоились, она прочитала им конец письма: оно было подписано самим товарищем Михайловым, председателем знаменитого колхоза «Спутник», Героем Социалистического Труда. Потом начались дебаты: