Григорий Луч - И мы солдаты...

Теперь Петрусь смотрел на него смело, даже с вызовом. Лаврентий Васильевич наморщил лоб, словно силился вспомнить.

— Ну, в тот раз, в церкви, вы еще за колонной стояли, — напомнил Петрусь.

Лаврентий Васильевич пожал плечами:

— О чем? Ничего не понимаю. А ты, Петрусь, может, в самом деле заболел? Температуришь…

— Неужели забыли? У него еще борода такая, черная.

— А, вон ты о ком! — вдруг заулыбался Лаврентий Васильевич. — Ну и память у тебя. Все упомнил. Молодец. Только как же ты не узнал того человека? Он же наш, деревенский. Вот я по-свойски зашел к нему. Но о чем говорили… — Лаврентий Васильевич недоуменно вскинул брови, развел руками. — Что-то ты путаешь, Петрусь. Никакого разговора не было. Может, кто-то и говорил рядом, а тебе показалось… Ты где стоял?

— Тоже за колонной, только с другой стороны, и вы меня не видели.

Лаврентий Васильевич вдруг просиял, как красное солнышко, стукнул себя по лбу:

— Постой, постой… Подходил еще дьякон. Вот память — прямо как решето. Они вроде о своих делах вели разговор. Правда, я не прислушивался, но разговор такой был… вспомнил. И ты из-за этого перестал к нам ходить?

Петрусь кивнул и неуверенно прибавил:

— Мне показалось тогда, что это был ваш голос…

— Бывает, бывает… — согласно закивал головой Лаврентий Васильевич. — А икон тех бояться не надо. Ничего в них вредного для людей нет, душу смягчают они — вот и все. Ну, да не будем об этом, — проговорил он, заметив, как у Петруся нахмурилось лицо. — Я пришел узнать, в лес пойдем?

Еще минуту назад Петрусь отказался бы, но сейчас он уже ничего не имел против Лаврентия Васильевича и с радостью согласился:

— Пойдемте!

…— Эге-ге-ге-е-ей!..

Голос пролетел на ту сторону оврага и пропал в лесу. Недаром старые люди говорят, что лес все слышит. А он, оказывается, не только слышит, но и возвращает голос! Далекое эхо не понравилось Петрусю. Показалось, будто кто-то передразнивает его густым басом.

Мальчик покрутил ручку радиоприемника. Зазвучала веселая музыка. Петрусь огляделся и увидел возле дуба большой белый гриб. Он засмеялся: «Еще один гриб нашел, а Лаврентий Васильевич прошел рядом и не заметил!»

Лаврентий пожал плечами:

— Грибы, они такие. Иногда ходишь около них и не видишь. Так и норовят остаться под листьями…

— Этот совсем на голом месте сидел. Сразу видно. Неужели не заметили?

— Мои глаза слабее твоих, — вздохнул Лаврентий Васильевич.

Петрусь радовался, заглядывая в корзины: его корзина скоро уже наполнится, а у Лаврентия Васильевича и половины нет.

— Почему в лесу эхо? В поле же его нет? — спросил он.

— Я тоже удивлялся, когда был маленьким, а мать мне говорила: «Это не твой голос отзывается, а черт кричит».

Петрусь засмеялся:

— Какие черти! Говорят же, чертей нет! Это только наша бабка чертом пугает.

— Сказать легко, — неожиданно возразил Лаврентий Васильевич. — И бога вот, говорят, нет. А кто доказал, что его нет? Если бы бога не было, люди бы в церковь не ходили, детей бы не крестили, перед иконами бы не молились.

— В нашей деревне таких людей мало, — не сдержался Петрусь.

— Как мало? Марфа Игнатьевна, Марфа Павловна, Федор Иванович…

— Они же старые.

— Молодых, думаешь, нет? Нина и Маюк школьники, а в церковь ходят. Сам же видел: и в городской церкви дети были… — сказал Лаврентий Васильевич, посмотрев ему прямо в глаза. И добавил: — Думаешь, что сам не веришь?

— Я… Я… Не знаю, — вдруг начал заикаться Петрусь.

— Не знаю, говоришь? Ведь неправду сказал. Надо быть всегда честным. Перед богом нельзя врать. Веришь же. По глазам вижу. И черту веришь. Посмотри-ка во-он туда, на ту сторону оврага. Всмотрись в корни упавшего дерева… Между корнями — два рога. Заметил: глаза!.. Что это — думаешь? Вон к нам приближается. Внимательно следи! Видишь — шевелится! Идет… Боишься?..

Петрусю и правда стало страшновато. По спине пробежали холодные мурашки. Он попятился. Шаг, два… И помчался прочь от оврага, только приемник болтался из стороны в сторону на длинном ремешке. Корзина выскочила из рук, рассыпались грибы.

— Куда побежал? А я как же? — крикнул Лаврентий, собирая грибы. — Разве друзья так поступают?

Петрусь остановился, пристыженный. Бросился помогать дяде Лаврентию.

«И чего испугался? Как маленький. Никаких чертей не было и нет», — успокаивал он себя.

А Лаврентий Васильевич продолжал нашептывать:

— И рога, и глаза заметил… Когда он пошел на нас, аж в глазах потемнело. Ну, да ладно. Давай собирать грибы. Держи свою корзину. Вон у той березки листья поднялись. Видишь? Там должны быть белые грузди.

Петрусь подбежал к березе. Под листьями действительно были белые грузди. Мальчик сразу забыл о пережитом, радостно заулыбался. По дороге домой сказал:

— В деревне расскажу мальчишкам. Пускай посмотрят. Палля, конечно, испугается… Вася, сорвиголова, и черта может оседлать. Ха-ха-ха!

— Ха-ха-ха! — ответило эхо.

Петрусь вздрогнул, подошел ближе к Лаврентию Васильевичу.

— Вот так оно! Нечистый дух пугает, — подмигнул тот. — Когда завтра придете?

— Не знаю. Как мальчишки захотят.

— Приходите в это же время.

— Почему? — не понял Петрусь.

— Всему свое время. И солнце в свое время всходит и заходит…

— Так это же черт!

— Черт? Он тоже показывается только в одно время, потом прячется. Так мне дед рассказывал…

— А-а-а, — удивился мальчик и замолчал. Потом вдруг спросил: — А вы придете?

— Не сумею, наверное. Пахать иду.

…В деревне ребята слушали Петруся, разинув рты.

— Врешь ты все, никаких чертей нет и не было! — засмеялся Вася. — Это только бабки старые в чертей верят и нас пугают!

— А может, все-таки, — говорил нерешительно Палля. — А вдруг и правда? А?

Спорили до самого вечера и сошлись в одном — надо посмотреть самим.

На следующий день отправились в лес. На опушке, у старого дуба, остановились, как по команде. И сразу же притихли.

— Все за мной! — махнул рукой Вася.

Но ребята топтались на месте. Вася еще раз крикнул:

— За мной!

Гурьбой двинулись дальше.

В лесу тихо, ни одна ветка не шелохнется на деревьях. Спокоен лес в эту предосеннюю пору.

Под ногами зашуршали сухие листья. Ребята приостановились, затаили дыхание. Отчего-то даже у Васи забилось сердце. Он протянул руку, чтобы освободить дорогу от низко нависших веток. На минуту показалось, что вот-вот высунется из кустов лохматая когтистая лапа и схватит…

И Вася, стараясь отогнать страх, крикнул:

— Быстрее! Что плететесь еле-еле.

Ель-ель — отозвалось эхо. Дребезжащий, жуткий. И голос не Васин.

Неожиданно Вася споткнулся о пенек и покатился в кусты. Петрусь на него, потом Юрок… Целая куча-мала!

— Вставайте! — хрипит Вася, стараясь выбраться из кучи. — Совсем придавили! Настоящие зайчишки!