Рохинтон Мистри - Хрупкое равновесие

Портные проснулись в семь часов и тут же собрали постели.

— Как сладко мы спали, — сказал Ишвар. — На вашей веранде спокойно, как в раю.

Вынув из чемодана чистую одежду, они собрались идти на станцию мыться.

— Потом выпьем в «Вишраме» чаю и сразу вернемся, если вам удобно.

— Вы хотите сегодня начать шить?

— Конечно, — ответил Ом с легкой улыбкой.

— А как твоя нога? — Дина повернулась к Ишвару.

— Побаливает, но я могу нажимать на педаль одной ногой. Не стоит терять время.

Дина обратила внимание на потрескавшиеся, в синяках ступни мужчин.

— А где ваши сандалии?

— Их украли.

— На улице попадается битое стекло. Пьяницы бьют бутылки. Нельзя шутить с ногами. Их и так уже три осталось. — Дина нашла старые тапочки, которые подошли Ому. Манек дал Ишвару свои кеды.

— Какие удобные, — похвалил Ишвар. — Спасибо. — А потом робко спросил, не дадут ли им взаймы пять рупий на чай и еду.

— После последнего заказа вам причитается больше, чем пять рупий, — сказала Дина.

— Правда? — обрадовались портные. Они думали, что за незаконченную работу жалованье не положено.

— Некоторые работодатели так поступают. Но я считаю, что добросовестно выполненная работа должна быть оплачена, — сказала Дина и шутливо прибавила: — Можете поделиться с Манеком, он тоже заслужил.

— Да я всего несколько пуговиц пришил. Все сделала тетя Дина.

— Может, тебе бросить университет? — предложил Ом. — Будешь с нами портняжить.

— Хорошая мысль. Откроем собственный магазин, — сказал Манек.

— Не давай плохих советов, — осадила Дина юношу. — Учиться надо всем. Надеюсь, когда у тебя будут дети, ты пошлешь их в школу.

— Конечно, пошлет, — сказал Ишвар. — Но сначала надо найти ему жену.

После того, как Манек неохотно ушел в университет, а Дина — в «Оревуар экспорт» за новыми тканями, портные отправились в «Вишрам» и там неспешно проводили время. Кассир, он же официант, радостно приветствовал постоянных клиентов. Обслужив гостей за стойкой, взявших молоко, шесть пакор и кусок мягкого сыра, он подсел к ним за стоявший отдельно столик.

— А вы похудели, — заметил он. — Почему так долго не заходили?

— Сидели на особой государственной диете, — сказал Ишвар и рассказал официанту об их злоключениях.

— Вы удивительные люди, — крикнул стоявший у плиты потный повар. — Чего только с вами не случается! Каждый раз вы рассказываете какую-нибудь новую историю.

— Дело не в нас, — возразил Ом, — а в городе. Это он, словно фабрика, штампует историю за историей.

— Называйте это, как хотите, но, если б все наши клиенты были похожи на вас, мы могли бы написать современную «Махабхарату» — в «вишрамовском» варианте.

— Нет уж, брат, хватит с нас приключений, — сказал Ишвар. — Когда ты главный герой несчастной истории, она не доставляет радости.

Официант принес им чай и слоеные булочки, а сам пошел обслуживать клиентов за стойкой. Молоко образовало на чае густую пенку. Ом собрал ее ложечкой и отправил в рот, облизывая губы. Ишвар подвинул свою чашку, чтобы племянник снял и его пенку. Портные проверили, намазана ли каждая половинка булочки маслом. Оказалось, намазана — и весьма щедро.

Когда на улице поубавилось пешеходов, Шанкар, клянчащий милостыню у «Вишрама», подкатил к дверям, чтобы поздороваться с друзьями.

— Привет, Шанкар! Рад, что вернулся и приступил к работе? — помахал рукой Ишвар.

— Хозяин сказал — отдохни денек, расслабься, отоспись. Я здесь и заснул. А потом в банку посыпались монеты. Громко звякали — прямо рядом с ухом. Только закрою глаза, как тут же в страхе открываю. Народ не дал мне отдохнуть.

Его работа этим утром не отличалась разнообразием. Нищий побрякивал монетами, подвывал, иногда кашлял так, что по щекам текли слезы. Для большей зрелищности он при помощи культей отъезжал то вправо, то влево.

— Я специально попросил Хозяина перевести меня с вокзала на это место, — сообщил он. — Теперь мы сможем чаще видеться.

— Это хорошо, — сказал Ом, помахав Шанкару на прощанье. — Скоро увидимся снова.

Квартира была на замке, и портные поджидали хозяйку у дверей.

— Надеюсь, этот безумный сборщик квартирной платы не подсматривает за нами, — сказал Ом. После десяти минут волнений подъехало такси. Мужчины помогли Дине выгрузить из машины рулоны ткани и внесли их в квартиру.

— Не бери слишком много — побереги ногу, — предупредила она Ишвара. — Кстати, на фабрике назревает забастовка. Пока все не успокоится, тканей не будет.

— О, Вездесущий Рама, когда это кончится! — воскликнул Ишвар. Потом, вдруг вспомнив о вчерашнем проступке, опять извинился за то, что упал перед ней на колени. — Мне следовало бы знать.

— Ты вчера сказал то же самое. Почему? — спросила Дина.

— Однажды передо мной тоже встали на колени. Мне от этого было очень плохо.

— Кто так сделал?

— Это долгая история, — сказал Ишвар. Ему не хотелось рассказывать много об их жизни, но этим поделиться хотелось. — Когда мы с братом — отцом Ома — были учениками у одного портного, мы ему однажды помогли.

— А что вы сделали?

— Видите ли, — заколебался Ишвар, — дядя Ашраф — мусульманин, а тогда между индусами и мусульманами были столкновения. Все из-за этого Раздела. В городе начались беспорядки, и — мы смогли ему помочь.

— Так это Ашраф встал на колени?

— Нет. — Даже спустя двадцать восемь лет Ишвар смутился при этом воспоминании. — Его жена. Тетя Мумтаз встала. От этого я почувствовал себя плохо. Как будто наживался на их несчастье.

— То же самое и я почувствовала вчера. Давай забудем об этом. — Ей хотелось еще кое о чем расспросить Ишвара, но она почувствовала его нежелание говорить на эту тему и отнеслась к этому с уважением. Если захотят, со временем сами расскажут.

А пока добавился еще один эпизод к тому, что ей рассказал Манек о жизни портных в деревне. Как и ее покрывало, хроника их жизни постепенно обретала форму.

Весь первый день Дина мучительно пыталась подобрать слова для решительного объяснения. Что сказать, когда придет время? Может — спите на веранде, пока не найдете жилье. Нет, нельзя. Они могут подумать, что она этого хочет. Или спросить — у вас есть где переночевать? Нет, это отдает лицемерием — ясно, что ночевать им негде. А если немного изменить вопрос — где вы будете сегодня ночевать? Неплохо. Дина еще раз повторила вопрос. Нет, в нем сквозит озабоченность — он слишком прямой. Вчера вечером все было так просто, слова вырывались сами собой — искренние и верные.

Весь день она наблюдала, как портные работают. Те не отрывали ступни от подножки, пока не пришел Манек и не напомнил им о перерыве. Нет, ответили портные, сегодня они не пойдут пить чай, и Дина это одобрила.