Ходжанепес Меляев - Беркуты Каракумов [романы, повести]

…Отчаянный стук в дверь разбудил сладко спавшего Тофика. Спросонья он долго не мог сообразить, что за гром поднял его с постели. Окончательно проснувшись, Тофик открыл дверь и впустил запыхавшегося Хемру, который с порога выпалил:

— Все, Тофик. Погорели мы…

— Не ори, — грубо оборвал его завскладом. — Входи, садись и давай по порядку. Что у тебя случилось?

— Не у меня, а у нас… Сергей подслушал наш разговор на плотине… Теперь он все знает. Сказал, что, если я сам до утра не заявлю в милицию, он заявит… Я ему деньги предлагал, чтобы молчал, — не берет…

— Так, — вымолвил Тофик, — значит, не берет? А если больше предложить, может, возьмет?

— Нет! Его не купишь.

— Где он сейчас?

— В котлован пошел, к Назару… Все, Тофик, тюрьма нам… Дурак я, связался с тобой… Жил бы сейчас спокойно…

— Не ной, — поморщился Тофик. — Давно он ушел?

— Минут десять… Я сразу к тебе рванул!

— Правильно сделал… Значит, так: давай быстро в общежитие!

— Зачем?

— Не знаешь, где Назар свой знаменитый нож держит?

— Знаю… Под подушкой… Что ты задумал?!

— Ничего… Пошли!

Войдя в комнату номер девять, Тофик по-хозяйски, словно прожил здесь большую часть своей жизни, подошел к Назаровой койке и вытащил из-под подушки нож в почерневших деревянных ножнах.

— Держи, — протягивая нож Хемре, прошептал Тофик.

— Да ты что! — испуганно отмахнулся Хемра.

— Ладно, — махнув рукой, Тофик спрятал нож себе за пояс. — Пошли! Надо быстро найти машину, любую, хоть самосвал… Вон их сколько у бараков стоит… Догоним!

— И что?

— Несчастный случай на дороге…

— А нож зачем?!

— Вдруг с дороги свернет, по барханам на машине не догонишь… Ноги-то у него вон какие длинные…

— Я не пойду, Тофик… Не хочу…

— А в тюрьму хочешь? Лет на десять?..

— Все равно не пойду…

— Еще как пойдешь! — произнес Тофик, неожиданно врезав Хемре звонкую пощечину. — Быстрей шевелись, сволочь, время уходит…

Сергей быстро шагал по обочине, не обращая внимания на машины, с ревом проносящиеся мимо. Поглощенный мрачными мыслями, вновь и вновь перебирая в памяти происшествия сегодняшнего вечера, он неосознанно отметил, что очередная нагоняющая его машина едет с значительным превышением скорости. Сергей инстинктивно посторонился, но было поздно… Машина ударила его бортом. Тофик, сидевший за рулем, резко нажал на тормоз.

— Быстро, — скомандовал он сидящему рядом Хемре, — посмотреть надо.

Лежавший на обочине Сергей слабо стонал.

— Жив еще, — прошептал Тофик и, достав нож, протянул его Хемре. — Стукни-ка разок для надежности.

— Нет, Тофик, нет! — испуганно прохрипел Хемра.

— Ну и черт с тобой, трус! — Тофик выхватил ножик из ножен.

В свете луны матово блеснул клинок. В это мгновение тяжелый кулак Хемры опрокинул Тофика на спину.

Врачи квалифицировали состояние Сергея как тяжелое.

— Видно, парнишка не жилец на этом свете, — заметил своему поселковому коллеге прилетевший из Ашхабада хирург, но тем не менее боролся за жизнь пострадавшего.

Десятки людей пришли в больницу в надежде, что их кровь понадобится Сергею Гусельникову, в том числе и молодой чабан, пасший свои отары неподалеку от поселка. Случилось так, что подошла именно его группа крови.

— Считай, что теперь у тебя два брата, — сказал молодому чабану Назар после того, как тот сдал свою кровь и ее перелили Гусельникову.

— Спасибо, — улыбнулся чабан, — значит, будет веселее пасти овец. А кровь у меня неплохая, я в армии донором был, так что проверено.

Впопыхах Назар даже не спросил, как зовут чабана. Все мысли его были с Сергеем.

Случилось, казалось, невероятное: Гусельников-младший не только остался жив, но с каждым часом пульс его бился все наполненнее и ровнее. Так что на третий день, когда из Ленинграда прилетела вызванная Назаром телеграммой Стелла, врачи разрешили ей посетить больного.

Испуганная и строгая вошла она в палату.

Сергей чуть скосил глаза, попытался улыбнуться.

— Сережа, не шевелись! — тревожно вскрикнула Стелла и стремительным, летящим шагом подошла к кровати. Присела на краешек. — Сережа, что они с тобой сделали! — прошептала Стелла, и слезы навернулись на ее большие, виновато вглядывающиеся в него глаза. — Сережа, прости…

Подобие улыбки тронуло его бескровные губы. Он прикрыл веки, как бы говоря: "Конечно, прощаю. Все это позади. Там, в другой жизни… далеко-далеко, когда мы еще были неразумными…"

Акгуль привезла мумиё.

— Не бойтесь, мумие самое настоящее, — уверяла она лечащего врача Сергея. — Самое-самое настоящее — без обмана. Мне его дал старый друг нашего дедушки Атабек-аги, сейчас он самый лучший охотник в песках.

Все эти дни Розия, Акгуль и Стелла по очереди дежурили у постели больного. Трудно сказать, которая из сиделок была лучше.

Кризис миновал. Молодой организм набирал силы.

Скоро врачи сочли возможным допустить в палату следователя. Сергей рассказал ему все, что знал о Тофике и Хемре. Когда следователь уходил, Сергей напомнил ему:

— Только не забудьте, что сам Хемра привез меня в больницу. Сам. Это очень важно.

— Я понимаю, — сказал следователь, — вы уже говорили об этом. У меня здесь все записано, — и он похлопал ладонью по коричневой коленкоровой папке. — Не волнуйтесь.

Хемра пришел в милицию с повинной немедленно, сразу же, как только доставил Сергея в больницу.

Тофик очухался от оглушившего его удара и сумел скрыться из поселка. Но скоро и его нашли, аж в Армении. Арестовав, Тофика привезли назад, к месту совершенного преступления.

Гуселышков-старший взял отпуск и тоже приехал в поселок. Почти месяц жили они с Назаром в одной комнате. Николай Иванович уехал только тогда, когда сын окончательно поднялся на ноги.

Бывало, и в прежние времена видели усталые путники голубые озера и тенистые рощи среди раскаленных песков пустыни. Из последних сил бредет караван, и кажется — рукой подать до зеркальной глади озера, до сочной листвы тенистой рощи. Но вдруг тает в небе, исчезает мираж, уносит последнюю надежду… Хауз-Ханское озеро не исчезнет, на века соорудили его в Каракумах молодые строители. Уже поднялись вокруг хлопковые поля, жадно потянулись к солнцу виноградные лозы, веселят глаз темно-зеленые делянки люцерны.

Летчики говорят, что с высоты кажется, будто еще одно голубое небо лежит среди бурых песков пустыни. Назар мечтает увидеть водохранилище с высоты — из пилотской кабины. Через несколько дней они с Сергеем распрощаются со стройкой. Назар поедет сдавать экзамены в авиационное училище, а Сергей — в мореходное.

Остроносая моторная лодка скользит по зеркальной глади голубого озера. Если бы не двойной шлейф пены за кормой, то можно было бы сказать: летит!