Эндрю Холмс - Клуб для джентльменов

Он потупляет взгляд.

— Толком даже теперь не знаю. Может, потому что мы мучили себя и других вопросами. А людям кругом вопросы не нужны. Им нужны ответы, причем ответы попроще.

Он сразу становится грустный-прегрустный. Такой искренне грустный, что меня, грешным делом, тянет утешить его. Но я с этим позывом справляюсь. И говорю внезапно:

— А знаешь, какое прозвище было у меня в школьные годы?

Расставшись с журналистом, делаю глубокий вдох, ныряю в подземку и доезжаю до станции «Оксфорд-Сёркус».

Выйдя на улицу, я направляюсь прямо к известному магазину медиа-товаров — называть его, извините, не стану.

При входе в магазин — турникет, который вращается в одну сторону. Таким образом, выходить надо мимо кассы. И это невольно поощряет людей хоть что-либо взять — с пустыми руками как-то неловко проходить мимо кассы. В наши дни торговцы любят такие хитрости.

Слева от меня несколько касс. Люди стоят в очереди с пустыми лицами, готовя для оплаты кредитки. Чуть дальше узкий проход для наглецов, которые осмеливаются выходить из магазина с пустыми руками. За проходом зорко следит охранник — цербер типа того, что хамил мне у «Меховой шубки», только посубтильнее.

Охранник провожает глазами каждую сумку — словно у него рентгеновский взгляд.

Но это он только прикидывается — разве что технический прогресс придумал что-то, о чем я не знаю.

Без весомого повода охранник в сумки никому, разумеется, не заглядывает.

А электронные ворота завизжат тревогу уже после того, как ты пройдешь мимо них с неразмагниченным товаром. У кого ноги быстрые — тому эти ворота до одного места.

Я принимаю беспечный вид, прошвыриваюсь по магазину и нахожу нужный мне диктофон. В центре моря телевизоров, видеомагнитофонов, плееров и компьютеров находится торговый остров: полки по кольцу и вокруг них кольцевой же прилавок. Здесь они, похоже, держат ценные товары небольшого размера типа МР3-плееров, проигрывателей мини-дисков и прочую электронную мелочь. Весь остров обслуживает один продавец — при скоплении покупателей к нему на подмогу бегут коллеги, которые работают по всему залу.

Я нахожу диктофон нужной мне марки. Почти тридцать фунтов. Стоит, недосягаемый, на полке рядом с «Олимпусом» и целым рядом других диктофонов. Пока я произвожу рекогносцировку на местности, продавец с напомаженными волосами снимает с полки один аппаратик и показывает его покупателю. Тот расспрашивает его о свойствах диктофона; продавец отвечает живо, но со скучающим видом.

Чтобы не бросаться в глаза, я беру со стойки каталог консолей для видеоигр и делаю вид, будто пролистываю его. Сам же краем глаза наблюдаю за продавцом на острове. Я изучаю его привычки, прикидываю расстояние от острова до выхода.

Так, вариант перегнуться через прилавок, дотянуться до полки, схватить диктофон и умчаться с ним — этот вариант не проходит.

Продавцы от скуки очень рассеянные, однако при малейшей тревоге сразу же мобилизуются и запросто меня перехватят.

Сейчас наплыв покупателей — казалось бы, самое время для воровства. Но именно из-за наплыва покупателей все продавцы в зале и непредсказуемо перемещаются.

Значит, надо выбрать момент, когда будет меньше покупателей, часть продавцов уйдет обедать или просто передохнуть и выкурить сигаретку тайком от менеджера. Но и тогда понадобится чем-то отвлечь продавцов и обоих охранников (первый у выхода, второй рыскает по залу).

Операцию разумней отложить. Тем более второй охранник уже на меня косится. При всей своей осторожности я слишком заметно шнырял глазами по залу — поверх товаров. Словом, надо временно ретироваться, продумать план действия, а уж потом вернуться и провернуть дело.

Выйдя из магазина, я еще на улице сверяюсь со своими записями — где удобнее начинать работу с афишами, а затем спускаюсь на станцию «Тоттенхэм-Корт-роуд».

Тут несколько эскалаторов с улицы к Северной линии и много досужих придурков с жвачкой во рту. Как ни странно, плакатов «Подружки гангстера» всего четыре на всей станции. Наверное, потому, что тут засилье рекламы того самого магазина медиа-товаров, в котором я только что был. Однако на этой станции всегда очень оживленно — и четыре «Подружки гангстера» мне явно еще много хлопот доставят: за ними нужен глаз да глаз! На плакате «Чикаго» кто-то нарисовал пенис у рта актрисы. Случись это с Эмили — я бы лопнул от злости. А так — прохожу мимо. Пусть Зета-Джонс ищет себе другого защитника!

Покончив с инспекцией станции «Тоттенхэм-Корт-роуд», я удовлетворенно вздыхаю. Приятно знать, что всё у меня под контролем. Всё в порядке . И этот порядок произведен мной. Спускаясь по эскалатору, я надеваю мэриголдку — меня ожидают другие станции и много-много работы. Мысленно я продумываю маршрут так, чтобы в середине дня снова подвалить к магазину медиа-товаров.

Оказавшись в поезде, вспоминаю про газету, которую я позаимствовал у Грейла Шарки. Я вынимаю ее из рюкзака и принимаюсь внимательно листать. Только после станции «Чаринг-Кросс» я добираюсь до раздела «Искусство» — и в восторге обмираю. Там фотография Эмили. И под ней — рецензия, которая начинается так: «Дебют Николь Кидман на американской сцене — в «Голубой комнате» — один критик дьявольски удачно назвал «чистейшей театральной виагрой»…»

Я слышу, как на улице мальчишки играют в футбол, и гадаю, эти ли проказники бросили мне жвачку в почтовый ящик. Слава Богу, хоть не собачье дерьмо подкинули.

Я сажусь на диван и ставлю телефон на колени.

— «Меховая шубка», — строго говорит мужской голос в трубке.

— Привет, Терри. Это Хайди.

Голос Терри мгновенно добреет.

— Ну, как ты там, раненый солдатик? Полегчало?

Я заверяю его: спасибо, мне уже лучше, намного лучше, только желудок пока как живая рана. На все мои благодарности Терри отвечает, что благодарить следует не его, а мистера Би: «Он так переволновался из-за тебя, душечка!» Ну прямо так я и поверила!

— Ты не торопись на работу, пока окончательно не выздоровеешь, — говорит Терри и добавляет со смешком: — А то обгадишь еще кого-нибудь из посетителей.

— Ах, мне так стыдно, так стыдно… Он очень ругался?

— Кто? Журналист, Гриэл? Этому не привыкать к запаху блевотины. Если попробует навесить на меня химчистку костюма, заткну его парой дармовых стаканчиков. Считай, с ним разобрались.

— Вот и отлично. Хотя… есть у вас номер его телефона? Я бы лично перед ним извинилась. Может, мы все-таки добьем интервью… Несмотря ни на что.

Прижимая трубку плечом к уху, я тщетно ищу визитку журналиста. И куда она могла подеваться? Точно помню, что успела спрятать ее в сумочку до того, как мне сделалось плохо!