Максим Макаров - Кадетство.Выбор

— Где телефон?

Мужики абсолютно никак не отреагировали, и тогда Андрей заорал:

— Я вас спрашиваю, где телефон?

Тот, что открыл дверь, прижал ухо к плечу и недовольно ответил:

— Чего орешь-то? Нету здесь никакого телефона.

Секунды хватило Левакову чтобы принять решение. Подойдя к мирно пьющим мужикам, он схватил первого попавшегося за шиворот и поволок его вяло сопротивляющееся тело к выходу. Ногой распахнув незапертую дверь, Андрей вышвырнул его на лестничную площадку и вернулся обратно. Остальные двое пытались пьяно осознать, что происходит.

— Чтобы я вас здесь через минуту не видел, — четко выговорил Леваков.

Мужики не двинулись с места. Из подъезда раздавался шум; Андрей догадался, что это выброшенный из квартиры пытается встать и вернуться. Не долго думая, парень взял за ножку стул и, подняв его над головой, замахнулся.

— Пошли вон отсюда, а не то я вам башку снесу.

Видимо, Андрей выглядел очень внушительно — с горящими, почти бешеными глазами и стулом в руке, — потому что мужики на удивление быстро подскочили и, ворча, поплелись к выходу.

Когда они ушли, Андрей поискал было телефон, но потом махнул рукой, вышел на лестничную площадку и позвонил в соседнюю квартиру.

Открывшая дверь полная, не старая еще женщина в спортивном костюме вопросительно на него посмотрела.

— Мне позвонить надо. Там женщине плохо. — Андрей кивнул на распахнутую дверь.

Соседка презрительно скривила губы:

— Нинке, что ли? Пить надо меньше. Сколько ее помню, ей всегда плохо.

— Ей правда очень плохо, — попытался убедить соседку Леваков.

Но та, закрывая дверь, с подозрением спросила:

— А ты сам-то кто? Я в нашем доме всех знаю, а тебя в первый раз вижу. Давай, топай отсюда, пока я милицию не вызвала. — И замок защелкнулся.

Андрей в отчаянии бросился к другой двери. Но там ему вообще никто не ответил. Тогда, прикрыв квартиру, он выскочил на улицу. Выходя из троллейбуса, Леваков видел около остановки таксофон. К нему-то он сейчас и бежал.

Вызвав «скорую», Андрей вернулся в квартиру. Женщина лежала всё в той же позе, но теперь она тихо постанывала. Леваков сел рядом и осторожно взял ее за руку. Рука была пугающе холодной, и парень попытался ее согреть. Женщина никак не среагировала на его прикосновение. Она продолжала лежать и только время от времени мотала головой.

Десять минут до приезда «скорой» показались Андрею вечностью.

Наконец в квартиру позвонили. Молодой энергичный врач, едва взглянув на Левакову, тут же распорядился готовить носилки. Андрей обеспокоенно вертелся рядом. Несмотря на действия доктора, женщина по-прежнему не подавала признаков жизни.

— А можно мне с ней поехать? — спросил мальчик, волнуясь.

Не отрываясь от бумаг, врач спросил:

— А вы кем больной приходитесь?

Андрей ответил не сразу.

— Я ее сын, — заикаясь, произнес он не знакомые слова.

Тут врач посмотрел наконец на него и укоризненно покачал головой.

— Хорош сын, ничего не скажешь! Мать сердечница, а ты ей пить позволяешь. — Он поморщился и махнул рукой. — Ладно, поехали.

Залезая в машину вслед за носилками, на которых, не подавая никаких признаков жизни, лежала бледная осунувшаяся женщина, Андрей меньше всего думал о том, что его увольнение заканчивается через полчаса.

1 К вечернему построению Леваков не вернулся. Правда, его отсутствие заметили не сразу. Были слишком заняты, рассказывая Трофимову, которого благодаря стараниям Палочки лишили дискотеки, подробности вечера.

После ухода Ксюши кадеты еще какое-то время помялись, а затем не выдержали и один за другим пошли танцевать. В стороне остался только Перепечко. Однако, издали наблюдая за лихо отплясывающими сокурсниками, он все больше убеждался, что Максим относительно танцев был абсолютно прав. Суворовцы на танцплощадке выделывали под музыку примерно то же, что и Макс тогда во время уборки территории без музыки. Поэтому Печка, устав стоять, решился нырнуть в самую гущу, чтобы не сильно выделяться на фоне более опытных танцоров.

Закрыв глаза для храбрости, он, как таран, пошел вперед, выбрасывая ноги в стороны и активно размахивая руками. Но поскольку глаза его были по-прежнему закрыты, Степа не заметил, как втиснулся в узкий кружок старшекурсников и начал с упоением отпля-сывать прямо в его центре. Старшекурсники от такой наглости даже опешили и остановились. Но Перепечко все еще ничего не видел. Зато прекрасно видели остальные.

Сухомлин, захлебываясь, описывал, как кто-то из стариков наконец очнулся, взял Печку за шиворот и попытался отпихнуть его подальше.

Но Перепечко неожиданно оказал сопротивление; мало того, за него вступилась одна из девушек. Старики насупились, но отстали. В результате Степа так до самого конца вечера около них и протанцевал.

Перепечко, весь малиновый от гордости, кивал, подтверждая каждое слово. Даже Синицын не выдержал и улыбнулся, глядя на него. У него самого день сегодня прошел менее насыщенно. Как Илья и рассчитывал, ему удалось подрядиться грузчиком на ближайший овощной рынок.

Работа оказалась не из легких, но зато хозяин — азербайджанец — платил за выход целых пятьсот рублей. Илья жалел только о том, что не сможет работать каждый день, — тогда бы он собрал необходимую сумму намного быстрее, а так придется упрашивать Мурашко подождать.

И еще вопрос — согласится доктор или нет. До того, как кадеты вернулись с дискотеки, Илья тщательно умылся, но ему все казалось, что от него нестерпимо несет луком и грязной морковью.

— Кстати, Синица, — обратился ни с того ни с сего к нему Петрович. — А к тебе тут телка одна приходила.

Илья вздрогнул.

— Ко мне? — Он поверить не мог, что Ксюша после того, как он с ней поступил, решилась вновь пойти на примирение. В том, что это была Ксюша, Синицын не сомневался.

— Ну не ко мне же. А жаль! — мечтательно закатил глаза Петрович. — Красивая. Сухой ей сказал, что вы с Левой в город ушли. — И он завертел головой. — Кстати, а где Лева? Мы думали, он с тобой.

Левакова среди кадетов не было. Где же он?

2.

Этот же вопрос, но уже чуть позже, занимал и майора Василюка.

Опоздание из увольнения без уважительной причины грозило суворовцу исключением. А Леваков и без того умудрялся постоянно оказываться в эпицентре неприятных историй. Пять минут назад майору позвонил прапорщик Кантемиров и сообщил, что суворовец Леваков до сих пор не вернулся из увольнения. Более того, никто из его товарищей не знал, где тот собирался провести день. Чепуха какая-то!

А Леваков в это время что есть мочи бежал в училище. Он задыхался, опасно лавируя между автомобилями, но не останавливался ни на минуту. Андрею пришлось задержаться в больнице до тех пор, пока он не убедился, что жизни этой женщины ничего не угрожает. И только тогда взгляд его упал на часы. Он опаздывал на три с лишним часа.