Иорам Чадунели - Возмездие. Рождественский бал

— А я был уверен, что у вас не окажется никаких сложностей, — Манучар посмотрел на часы. — Как идут дела? — Он встал и, выйдя в смежную маленькую комнату, пригласил обоих за собой. — Идите сюда, надо подбодриться, а то что-то в горле пересохло.

На столике стояли бутылка коньяка, фрукты и деликатесы.

— Не могу принять подобающим образом, но по рюмочке пропустить не мешает, — продолжал он. — Ну, за ваше здоровье!

— За вас! — сказал Сержик и тоже выпил.

— Тебя что, упрашивать надо? — удивился Манучар, когда увидел полную рюмку Тандилы. — Может, стесняешься?

Тандила разом проглотил содержимое.

— Почти неделю не пил.

— Что так?

— Тысяча неприятностей, хоть работу бросай, — сказал Сержик.

— Если б не безвыходное положение, не побеспокоили бы. Вся надежда на вас.

— Слыханное ли дело, чтоб человек в торговле денег не делал?! А жить на что? Чем кормиться? Значит, ни родственников нам не надо, ни друзей! Этот мерзавец, как собака на сене, сам не гам и другому не дам. Со всеми нашли общий язык. Но тот прокурор… Никак не уймется! Уголовное дело шьет. Разве для этого появились мы на свет, чтоб тюремную баланду хлебать? — говорил Сержик со слезой в голосе.

— Очень уж неприступный, как взглянет на тебя, — душа в пятки уходит. Мы — люди с понятием. Сами живем и других кормим. Нам хорошо и начальство не внакладе. А этот… Раньше, бывало, за новым прокурором пару дней понаблюдаешь, а потом пригласишь в ресторан. И сразу все становится на свои места, — Тандила трясущейся рукой прикурил сигарету. — Но так работать невозможно! Жить в постоянном страхе — недолго и концы отдать. Ушел бы, да куда?! И с какой стати я должен все бросить?! В эти магазины денег вложено — если на весы положить, то меня перетянут, хоть и бумажки.

Манучар улыбнулся.

— Так вас еще не сняли?

— Этот негодяй и снимет, и погубит нас, других врагов нет!

— Здорово он вас напугал! Видно, и впрямь плохи ваши дела, — сочувственно произнес Манучар.

— Куда хуже! И аппетит, и сон пропал. Ни о чем думать не хочется.

— Только на вас надежда!

Баделидзе снял трубку, набрал номер.

— Городского прокурора, пожалуйста. О, приветствую, Ростом… Баделидзе… Благодарю… Что делать, бывает… Собственно, я по поводу вашего нового районного прокурора. Меня беспокоит его высокомерие. Неужели он так опрометчив? Я даже не представлял, что такое вообще возможно, — говорил Баделидзе. — И как вы позволяете ему допускать подобное беззаконие? Не думаю, чтобы этот человек был честным. Надеюсь, вы разберетесь и воздадите ему по заслугам.

К концу дня прокурору района Иотаму позвонили из городской прокуратуры.

Два дня назад на оперативном совещании прокурор города Ростом бросил камень в его огород. Иотам понял: Ростому нужна вакансия. Дело в том, что городской прокурор питал слабость к своим родственникам. За короткий период деятельности он перевел на работу из районов в город по крайней мере десятерых. Для принятия следующего потока нужны были вакансии. На новые штаты рассчитывать не приходилось. Значит, предстояло использовать внутренние ресурсы, освободив некоторых строптивых сотрудников. Звонок Баделидзе оказался как нельзя кстати. Он давал основание безболезненно избавиться от надоевшего своей принципиальностью Иотама. В результате можно убить сразу двух зайцев: освободить теплое место для любимого родича и оградить себя от строптивого работника.

— Товарищ Иотам, на вас поступила серьезная жалоба. Печально сознавать, что вы так безответственно отнеслись к своим обязанностям. Если так будет продолжаться…

— Не понимаю… Объясните, пожалуйста, в чем состоит моя безответственность.

— Проверяя торговые объекты, не мешало бы поинтересоваться, с кем имеете дело.

Районный прокурор вздохнул с облегчением.

— К нам поступил сигнал, — продолжал между тем Ростом, — вы притесняете некоторых товарищей, вынуждая их жаловаться в вышестоящие инстанции.

— Понятно… Боюсь, мне трудно будет убедить вас в своей правоте. Вы так уверены в обратном…

В памяти Иотама всплыли директор магазина и его заместитель. Эти ни перед чем не остановятся, чтобы спасти незаконно добытые барыши. Судя по всему, они уже забили тревогу и привели в боевую готовность могучую дружину жуликов и взяточников.

— Я не поднимал бы вопроса, если бы не был уверен в вашей вине. И вам не оправдываться следует, а исправлять недостатки. Пока можно что-то исправить. — Ростом сделал эффектную паузу. — Надеюсь, вам понятно, что я имею в виду? — И начальник повесил трубку.

Стоял теплый день.

Маквала долго бродила по городу. Очутившись в центре, свернула к зданию горисполкома. Большие часы на башне показывали десять. Она вспомнила об обещании Бено помочь ей с квартирой и вошла в широкий вестибюль органа городской власти.

Разыскав кабинет Бено Бибилури, Маквала решительно открыла дверь, несмотря на висевшее на стене предупреждение, что прием только по понедельникам.

Когда Маквала сказала секретарше, что хочет войти к заместителю председателя, та от удивления только рот раскрыла: ведь был четверг, но Маквала быстро сориентировалась:

— Скажите ему, пожалуйста, что ждет племянница.

Последнее возымело на секретаршу магическое воздействие, она вскочила и кинулась в кабинет зампреда горисполкома.

— Входите, пожалуйста, — смущенно пригласила секретарша, все еще испытывая неловкость от того, что не сразу распознала родственницу хозяина. — Извините…

— Эге, так это вы моя племянница? — в свою очередь удивился Бено Бибилури и от души рассмеялся: Маквала ему приглянулась. — Правда, в родстве мы не состоим, но, по-моему, знакомы, я где-то вас видел.

— Как вы забывчивы! А я думала… — девушка лукаво улыбнулась.

— Не обижайтесь, при моей должности трудно запомнить каждого, даже и такую красавицу…

— У Манучара Баделидзе, — напомнила Маквала.

— Ну, да! — обрадовался Бено Бибилури. — Какой приятный был вечер! Я обещал вам квартиру. Видите, не так уж я забывчив! Но где вы были до сих пор? Сколько времени прошло… Вы хотите однокомнатную? Ничего не имею против.

— Нет, нет! — перебила его Маквала. — Из-за одной комнаты я бы вас не беспокоила. У нас две комнаты, я подумала, может быть, можно улучшить условия.

— Что же вы раньше не пришли? Два дня назад у меня была отличная четырехкомнатная квартира — и я ее выделил одному гражданину. Милейший человек! — Он улыбнулся ей. — Договоритесь с ним. Насколько я понял, он не особенно в ней нуждается, может, и уступит вам. Я, со своей стороны, ничего не буду иметь против. Как человек слова, готов выполнить обещание.

Маквала не ожидала столь теплого приема. «Видно, зря о Бено Бибилури распускают слухи», — подумала она.