Иорам Чадунели - Возмездие. Рождественский бал

— Я предпочитаю смерть, нежели… — прошептал Рамаз.

— Не говори глупостей, — обрезал Бено сына. — С твоей головы и волос не упадет, — уверенно сказал он. — Я просто боюсь кривотолков. И больше ничего.

Бено хотел было открыть сыну, что говорили ему Дарчо и Эдишер, рассказать о происках милиции и редакции, о том, что кто-то копается в старых делах семьи Бибилури, но потом передумал. Не имело смысла посвящать сына во все свои неприятности. Странным было другое: почему Рамазу кто-то напомнил о деле, которое он считал похороненным вместе с Дарчо и Эдишером?

— Я пойду разведаю обстановку, покручусь, поболтаю тут и там. А ты — никому ни слова!

Рамаз опустил голову. Видно, развод с Наной придется отложить.

Житейского опыта Рамаза оказалось достаточно, чтобы после разговора с отцом взвесить, проанализировать все и прийти к выводу, что спешить не стоит. Если кому-нибудь придет в голову покопаться в его делах, то первым же будет вопрос: если ты не испугался, то почему так опрометчиво кинулся разводиться с женой? Почему?

Он вдруг вспомнил, что является свояком Баделидзе и что никто не может предсказать реакцию Манучара на его развод с Наной.

— Кстати, звонил Баделидзе. Приглашал сегодня вечером к себе. Я уже кое-что подготовил, — Бено неожиданно сменил тему разговора. — Как-то за бесценок я приобрел одну изумительную вещицу. — Бено вытащил из кармана табакерку, блистающую золотом и бриллиантами, сияние которых мгновенно прояснило мозги Рамаза Бибилури.

— Ого, ты не шутишь, — многозначительно сказал он отцу, — это редкая и очень ценная вещь.

— Совершенно случайно купил у одного рабочего. Он, я думаю, не знал ей цены, а то не уступил бы так дешево. Сейчас одно кольцо и то дороже ценят. Сам понимаешь, для нашего ангела-хранителя Манучара ничего не жаль. А сейчас особенно… — сказал Бено.

— Конечно, не жаль, — согласился Рамаз.

Раньше всех к Манучару пришел Варлам Бурчуладзе. Дверь открыла Русудан. Именно это и нужно было Варламу. Он проникновенно посмотрел на девушку и потянулся к ручке. Она попыталась было увернуться — не тут-то было. Варлам не отпустил красавицу, пока не надел ей на палец бриллиантовое кольцо. Это дало желанный результат. Русудан кинулась Варламу на шею, поцеловала и, кокетливо поигрывая дорогим подарком, ввела его в комнату.

— Господину Варламу — мое почтение! — приветствовал его хозяин дома.

— Варлам?! Сегодня тебя не узнать, — просияла Додо, с головы до ног увешанная драгоценностями.

Он подошел к ней, поцеловал руку и протянул две небольшие коробочки.

— Надеюсь, вы не осудите меня за этот маленький подарок. Примите к сведению, что я мало разбираюсь в женских украшениях.

Варлам церемонно поклонился жене Манучара и повернулся к хозяину. За спиной раздался восхищенный вопль Додо:

— Какая прелесть! — Она рассматривала бриллиантовые серьги. — У тебя прекрасный вкус! — Мадам Баделидзе бросила на Варлама обворожительный взгляд.

— Может быть, вы и меня удостоите вниманием? — Манучар даже не изменил позы.

— Мой дорогой друг! Могу ли я оставить тебя без внимания! — Варлам подошел к Манучару, поцеловал его в щеку и сел рядом. — Не хотелось идти к тебе с пустыми руками. Но что делать? Ничего подходящего так и не нашел. На следующей неделе непременно исправлю свою ошибку.

— Взгляни, Манучар! Нравлюсь? — Стройная белолицая красавица вызывающей походкой подошла к мужчинам. — Теперь наконец я могу пойти в театр, — сказала Додо, все еще любуясь собой.

— Лучше в филармонию, — посоветовал ей муж. — Там зал вмещает двенадцать тысяч человек. И все они будут любоваться твоими сокровищами.

— Во вторник поет «Реро». Вот и возьми билеты! — Она даже не заметила сарказма Манучара.

— Люди в землю зарывают сокровища, а ты готова выставку устроить.

— Пусть прячется тот, кто ворует. А мне скрывать нечего.

— Ну, хорошо, а сейчас поди приготовь.

— Варлам, наши домработницы исчезли. Ты не представляешь, что творится в доме! Ума не приложу, как я выпутаюсь из этого положения.

— Я сейчас узнаю, в чем дело. — Варлам набрал нужный номер. — Чумалетели, пожалуйста… Андро, это ты? Да, Варлам, — он говорил отрывисто. — Будь другом, выясни, что произошло с теми женщинами. Да, у Манучара. Да, в цехе Касарели.

Несколько минут Бурчуладзе ждал ответа.

— Варлам Севастьянович, виноват новый начальник цеха Юрий Касарели. Оказывается, он вызвал этих женщин и пригрозил, что уволит их с предприятия, если они не будут работать в цехе.

— Чтобы завтра же и духу не было этого Касарели! А прислуга чтоб была на месте. И никаких возражений!

Возмущенный Варлам повесил трубку.

— Калбатоно Додо, завтра же ваша прислуга приступит к своим постоянным обязанностям.

— Как я тебе признательна! — сказала Додо и, кокетливо поводя красивыми плечами, направилась было в кухню, но остановилась и спросила мужа: — Ты много пригласил гостей?

— Сразу и не вспомнить. Значит, так, — Манучар призадумался. — Ростом, Бено, Рамаз, Ломия.

Правда, Ломия в последнее время был не на высоте и из игры вышел, но он не терял надежды и рассчитывал через Баделидзе получить новую, не менее ответственную должность.

— Русудан, — позвал Манучар сестру, — принеси нарды.

Девушка поставила нарды из слоновой кости перед братом, он заметил на ее руке новое кольцо с крупным камнем.

— На что будем играть? — у Варлама в этот вечер было отличное настроение.

— Мне все равно, — Манучар испытующе посмотрел на Варлама.

— Марс — двести рублей. Они [21] Марс , оин — терминология игры в нарды. — сто.

— Хоть бы выпал ду-шаши [22] Ду-шаши — наиболее удачная комбинация игральных костей. , — уговаривал кости Манучар.

В конце первого кона Варлам отсчитал Манучару кругленькую сумму. Они собрались было продолжить игру, как раздался звонок в дверь.

— Закончим в следующий раз, — сказал Варлам, поспешно захлопывая нарды.

Манучар пошел открывать.

— Входите! Входите!

На пороге появились Бено и Рамаз, сопровождаемые радушными восклицаниями Манучара:

— А куда вы дели тестя? Почему не привели его с собой?

— Ему нездоровится. Мы передали ваше приглашение, но…

Шофер Бено Бибилури внес в прихожую сначала одну картонную коробку, а затем и вторую.

— Это, Манучар, чешская хрустальная люстра для твоей гостиной. А это, — Бено положил руку на вторую коробку, — цветной телевизор. Ничего лучшего мы, к сожалению, не достали.

— Стоило ли так беспокоиться? — Манучар обнял Бено, и они вместе вошли в комнату.

— А это, — в руках у Бибилури-старшего сверкнула бриллиантовая табакерка, — достал лично для тебя. Только такой знаток антиквариата, как ты, и оценит ее. Посмотри, какая работа!